Измена. Новая Вера
Шрифт:
Специально показываю руку, на которой больше нет кольца. Мы не семья. Он похоронил ее много лет назад, когда предал. А ложь, она так легко слетает с языка, что удивляюсь не меньше мужа. В нем читается неприкрытое отвращение. Теперь ему брезгливо касаться меня, даже чтобы наказать. И пусть.
– Врать ты так и не научилась. Как была девкой для битья, открытой и тупой, как пробка, так ей и осталась. Но за ложь ответишь, – подлетает и сжимает руку на шее и даже приподнимает, заставляя подняться на носочки.
Пытаюсь брыкаться, отталкивать его руку, но от нехватки
– Еще одна подобная выходка, Вера, и я не буду таким добрым. Заруби себе на носу, – приближая наши лица друг к другу. – Думаешь, будет развод? Ошибаешься. Для нас ничего не меняется. Я не позволю какой-то истеричке погубить все то, к чему я шел. А Артем, ты итак с ним постоянно возишься, он маленький, успеет привыкнуть и начать называть тебя мамой.
– Ты с ума со… сошел, – не знаю как, но, выхватив крупицу воздуха, говорю не знаю, что. – У него уже есть мама.
– Будет замена. Удачно ты все же домой вернулась, вчера.
– Ненормальный.
– А ты дура, если считаешь, что все будет по-твоему. Ты никто и звать тебя никак.
Откидывает меня на постель, от которой мне противно. Хочется вскочить с нее, но все на что меня хватает, приподняться и растирать шею руками, стараясь стереть ощущение удушения.
– Посиди под замком. Ключи и документы я забираю с собой, чтобы глупостей не натворила. Вечером поговорим, а пока подумай над своим поведением, и чего хочешь. Воевать со мной, противиться, или примешь Артема, и все будет, как раньше.
– Нет! Я не буду с тобой! Ты не посмеешь этого сделать.
Кричу ему в след, спеша на непослушных ногах, ведь говорил он на ходу. Вижу, как мой паспорт оседает в кармане его пиджака, ведь сегодня нет солнышка и холодный ветер, а он всегда мерз. Все ключи снимаются с крючка, и я срываюсь вместе с ним.
– Верни документы, – пытаюсь достать, выхватить бумажки из его внутреннего кармана, но он грубо пихает меня, отчего я отшатываюсь назад, едва не падая.
– Успокойся, иначе это сделаю я. Вечером поговорим, сейчас ты не в себе.
И ушел, громко хлопнув дверью, тем самым заблокировав замок. Я совсем немного не успела, чтобы не дать ему это сделать. Нет, мне ведь не выбраться.
Только через окно. Вниз. Головой.
– Открой! – стучу по двери, горько плача. – Отпусти меня!
Ладошки болят от ударов, пока продолжаю себя корить за глупость. Надо было элементарно спросить у консьержа, есть ли кто-то дома.
Консьерж. Точно!
Подлетаю к домофону, уже хочу крикнуть в трубку, но там тишина. Выключил.
Спускаюсь по стеночке на пол, и рыдаю от собственной глупости, не зная, как выбраться из плена.
Глава 7
Вера
Что же мне делать? Я не могу здесь оставаться. Щека горит от удара. Прикасаюсь к ней заледеневшими от страха пальцами. Так легче, но нужно что-то существенное, иначе синяк будет очень большим. Иду в кухню, налив в стакан холодной воды, прикладываю к щеке.
Как же выбраться? В голове пустота. Полиция не выход, потом придется оформлять акты, попросят паспорт, которого нет. Да, можно было бы написать заявление, рассказать о жестокости, но ведь у Игоря везде связи, еще и виноватой выставит, неблагодарной.
Нет, не могу так рисковать. Что же придумать, чтобы без подозрений и с помощью? Черт, надо было соглашаться на установку дома пожарной сигнализации, можно было бы устроить имитацию пожара.
– Глупая, – психанув, поставила стакан на гарнитур, отчего вода расплескалась по столешнице и неприятно обрызгала руку. – Черт.
Встряхиваю руку, стараясь избавиться от воды. Беру кухонную тряпку и вытираю капли. Хорошо, что немного расплескалось и стакан остался цел, а то пришлось бы собирать осколки и собирать воду с пола непонятно каким образом, ведь мелкой крошкой стекла тоже легко можно поранить руки.
Выливаю остатки воды в раковину. Что-то расхотелось мне унимать боль, пускай будет синяк. Тональник мне в помощь. Даже если будет просвечивать, плевать. Сейчас на все плевать, кроме одного – спасения.
Смотрю на часы и ужасаюсь, уже полчаса прошло, как ушел Игорь. Время, как вода, утекает… Вода. Точно!
Потоп!
Я ведь могу устроить потоп, сбегутся соседи, вызову слесаря и сантехника, и в ажиотаже сбегу, оплатив все расходы. А ремонт, да пусть платит этот козлик горный, и за свой, и за соседский. Мне главное выбраться, а какие последствия – неважно. Главное – у соседей снизу старая ворчливая няня, которая весь город на уши поднимет, если соседи «совсем страх потеряли».
Мчусь в ванную, едва не поскальзываясь на повороте и открываю отделение в стене, где скрыты стояки. Как же сбить кран? Трубу мне не пробить, а это реально, но в доме нет инструментов. Только если молоток для отбивания мяса. Ладно, попытка не пытка.
Возвращаюсь в кухню, и, взяв молоток, снова иду в ванну.
– Ну, дорогой, не подведи, – еще и целую металл, и благодарю сама себя, что когда-то давно выбирала его по принципу, чем тяжелее, тем лучше.
Столько лет пролежал бесхозным, но теперь пришел его звездный час. Бью по крану раз, второй, десятый и ничего. Да чтоб вас! Не получается. Ладно, я все равно не сдамся. Иду в кладовку и роюсь на полках. Должны же в этом доме быть хоть какие-то инструменты. Копошусь, как ненормальная, и нахожу чемоданчик. Господи, прошу, помоги.
Открываю его и вижу отвертку, шуруповерт, молоток… Отлично. Беру все и иду в ванну. Это все потяжелее кухонной утвари и бью по новой. Сил уже почти нет, и так жалко себя становится. За что мне все это? Предательство, муж-тиран, заточение. За что?
Вкладываю в удар всю ту злость, что переполняет меня и слышится заветное шипение, а в лицо ударяет струя.
– Ура!
Прыгаю, как дурочка, на месте. Плакать надо, но не в этой ситуации. Мчусь в гостиную, где лежит телефон и набираю заветный номерок. Слушаю гудки, и едва они затихают, кричу первой.