Измена. Ты будешь моей

Коршунова Алиса

Я подвинул Катерину, стоящую у входа в гостиную. И перед тем, как уйти в спальню, добавил:

— Все, что не успеешь собрать, подбирать будешь под окнами.

Когда через час я закрыл дверь за зареванной Катькой, то мне было несколько не по себе. Наверное, она не заслуживала подобного обращения. Она же не виновата, что она — не Мила. Но ее претензии сильно вывели меня из себя. По сути, Катька всегда мечтала о сильном плече, на котором можно повиснуть. Она полагала, что я обязан оплатить, защитить и обеспечить ей все ее нужды… Что ж, вот и еще одна

перевернутая страница моей жизни.

Сказать сейчас, что мне было хреново — значит ничего не сказать. Я залезаю под раковину, где держу бутылку ликера и открываю ее. Я наливаю немного в стакан и быстро выпиваю, прежде чем сделать это снова. Мне нужно заглушить нахлынувший поток воспоминаний, но даже ожог от алкоголя не останавливает их.

46. Камилла

— Солнышко, все будет так, как ты захочешь! — услышав последующий ответ, я нежно улыбнулась. Да так словно невидимый собеседник, с которым я общалась, мог видеть меня. — Конечно, не сомневайся!

Я почувствовала, что сумочка сползает, и попыталась на ходу подтянуть ее. Кейс с документами в одной руке и смартфон — в другой не способствовали упрощению задачи. Я отвлеклась от дороги, рассмеялась на что — то из сказанного собеседником, и сумка все — таки съехала, развеселив меня этим еще больше. Как бы там ни было, весна давала о себе знать, и настроение было замечательным.

— Целую, радость моя. Скоро увидимся!

Сквозь смех попрощалась я, пытаясь на ходу упорядочить все, что находилось у меня в руках. И вместе с тем, не останавливаясь, я задела идущую навстречу мне женщину своим плечом.

— Простите, — притормозив, я подняла голову. И на моем лице по — прежнему была улыбка. Сперва была.

И вот мне начали синхронно отвечать:

— Да это Вы меня извините…

А потом… Мы встретились глазами с дамочкой, которую я нечаянно задела. И вот тогда в мой адрес понеслась целая гамма недовольных чувств:

— Я смотрю, некоторым посторониться сложно. Камилла, как всегда, в своем репертуаре! — прохожая смерила меня взглядом с ног до головы. — А ты при всем при том смеешься! Тебе же, как обычно, все нипочем! Только и знаешь, как получать удовольствие от жизни! Совсем ни стыда нет, ни совести! — напоказ озвучивала свои мысли Диана, повышая все больше громкость с каждым высказанным словом.

А ведь еще буквально пару минут назад у меня было такое хорошее настроение. От предвкушения приближающегося дня рождения доченьки. От чудесной весенней погоды, которая, казалось, шептала о том, чтобы все радовались жизни. Да и просто потому, что я живу, а не существую.

Но нет! Как бы ни так! Все вмиг было утеряно безвозвратно. И от потока негатива, внезапно нахлынувшего на меня средь бела дня, я даже отступила на шаг. В любой другой момент я, наверное, рассмеялась бы в лицо прохожей. Ну, или просто прошла мимо хотя бы, не тратя своих эмоций. Но такой контраст почему — то резко огорошил и выбил меня из привычного образа, который по привычке служил защитой.

Мне

просто рано удалось понять, что если ты по несчастью выделяешься наличием красоты, ума или тем и другим вместе взятым… То одна половина общественности желает твоей смерти, делая выстрелы в спину на каждом углу. Ну, а другая — ничуть не лучше. Хотя бы потому, что старается сделать тебя более несчастным, пока ты еще жив.

И я не представляла, что бы мне еще сказала Диана, и как бы я сама повела себя дальше. Но тут ее, подхватив под локоток, отвели в сторонку и что — то недовольно высказали, из — за чего она затихла. Фактически ко мне уже подошел Михаил, Дианин муж, вместе с которым с детства дружит Макс.

— Привет, Камил, — с ноткой вины в голосе обратился он.

— Привет, — ответила я, уже немного придя в себя. — Давно не виделись.

— Давно, — кивнул он.

Около минуты мы ничего друг другу не говорили. Но потом Мишаня нашел, что добавить:

— Ты прости уж Диану. Ну не в настроении она сегодня, вот всем и перепадает… — он тяжело вздохнул.

Я немного натянуто улыбнулась в ответ, решив поскорее завершить диалог:

— Ладно, забыли. Я пойду, Миш, — мне все — таки удалось перехватить поудобнее и сумку, в которую я уже успела пристроить смартфон, и кейс.

Но он вдруг встал передо мной, пытаясь задержать.

— Камил… — я озадаченно подняла глаза на оживленного мужчину, явно перевозбужденного от каких — то мыслей.

— Что такое? — с осторожностью произнесла я.

— Ты знаешь, Макс около пяти недель назад из командировки вернулся… — многозначительный взгляд на меня и пауза.

…Какого лешего?!..

Миша отвел взгляд. А я молчала. Разговаривать о Максе я, конечно, не горела желанием. Но и упрощать жизнь Михаилу не собиралась. Раз уж начал, пусть заканчивает сам.

Мишаня тем временем продолжал играть в молчанку. А еще он начал нервно переминаться с ноги на ногу. И тут я чувствую, что начинаю переживать.

…Что там могло произойти?..

…Ну что?!..

…Скажи уже!..

…Если вернулся, значит живой…

…А, может, ранен?..

…Так, наверное, я бы уже знала…

…С нашими — то общими знакомыми встречалась за это время…

…Нет, точно знала бы…

И Мишаня наконец — таки созрел для продолжения:

— Я не знаю, что до этого у вас между собой произошло, Камил. Вот только Макс, когда вернулся, отпуск взял. Сидит дома, ни с кем не общается. Да что там, даже нас к себе не пускает. Пить стал по — черному.

Он поднял на меня изучающий взгляд. И замолчал. Опять.

…Да что ж такое — то, а?!..

— Я не говорю, чтобы ты вернулась, — вопреки словам, на лице Мишани начал распознаваться упрашивающий взгляд. — Но убедительно обращусь к тебе с личной просьбой. Сходи к нему, а? Может, хотя бы ты Макса в себя сможешь привести. Мы уже реально не знаем, что с ним делать. Максим… Он пропадает, Камил.

…Вот это поворот!..

…Спинным мозгом чувствую, что мое согласие сейчас до добра не доведет…