Измена. Ты меня никогда не любил
Шрифт:
Если забеременеет, даже лучше. Хочу от нее целую стаю волчат! Чтобы полный дом детворы. Пацанов и девчонок, чтобы детский смех звучал. И она рядом. Нежная, теплая. Моя девочка. Собаку хочу. И Базилио с нами будет!
Нужен дом. Нахер ту квартиру безжизненную.
— Ты чего, Ром? — Деля проводит по моему лицу рукой и показывает мокрые пальцы.
Ну пиздец, Волков, давай еще порыдай!
— Полено в глаз попало, — целую ее и притягиваю к себе, укладываю на груди.
Душу рвет от важных, нужных слов, но горло сводит
Аделия успокаивается и засыпает, а я укрываю нас одеялом и глажу ее волосы, шепчу еле слышно:
— Люблю тебя, люблю… больше жизни люблю…
А раньше нельзя было? Олень!
Глава 35. Клубничка
Аделия
Просыпаюсь в коконе рук Волкова. Он дышит мне в затылок, на груди плотное кольцо рук. И как теперь сбежать от него?
А сбежать очень уж хочется! В том смысле, что это все, конечно, здорово, но физиологию никто не отменял. Мое тело вопит о том, что мне срочно нужно в туалет, да и в душ неплохо было бы заглянуть.
Сантиметр за сантиметром выползаю из объятий, бросая взгляд на Ромку. Низ живота моментально скручивает желание. Интересно, это из-за беременности или я всегда такой была? Раньше наш секс был не особо жарким, поэтому и желание у меня возникало нечасто.
А сейчас мне хочется Рому буквально круглосуточно. Медовый месяц какой-то получается.
Поднимаю с пола халат и кутаюсь в него.
Вчера я пришла к Роме сама. Потому что хотела. И хотела я конкретно его. Мне нужен был он один, душа и тело — все рвалось к нему. Я решила пойти на поводу у чувств и не пожалела.
Тело теперь такое живое-живое, остро чувствующее. Кожа горит, мышцы приятно ноют. Даже утренняя тошнота отступила.
Разворачиваюсь, собираясь сбежать, но Волков перехватывает меня за руку:
— Стоять! — грозно.
Глаза сонные, быстро моргает, пытаясь навести фокус.
— Сбежать надумала? — хмурится.
Возвращаюсь в кровать, сажусь рядом и целую его:
— Мне надо в туалет и душ.
Рома обнимает меня и ныряет лицом в грудь, стонет. А я не могу сдержать смех.
— Давай так: ты иди, а я с меня завтрак в постель?
— Принесешь мне чай? — закусываю губу.
— М-м-м, чай, и не только, — играет бровями, а я убегаю.
Торчу в ванной дольше обычного, привожу себя в порядок. Надеваю мягкие домашние брючки и топ на бретельках. Да, я хочу подразнить Волкова. Имею право!
Сушу волосы, подкрашиваю ресницы. Румяна не трогаю — щеки и так алым налиты. Возвращаюсь в комнату. Волков уже лежит поперек кровати и разговаривает по телефону.
Его глаза расширяются при виде топа, который обтянул грудь. Белья под ним нет, поэтому соски моментально реагируют и выделяются. Волков шумно сглатывает и протягивает мне руку:
— Отправь его к логистам! — командует в трубку.
Ух,
Усаживает меня напротив себя и протягивает чай. Тяну носом запах. Но чувствую только аромат тела Ромы. Он принял душ, но я все равно улавливаю запах, который свойственен только ему.
— Тогда расшевели логистов! — ругается. — Что ты мне звонишь ни свет ни заря? Я даже пожрать не успел.
Берет с тарелки бутерброд с красной рыбкой и свежим огурцом. Я пытаюсь забрать его, но Рома не дает. Приходится кусать.
Облизываюсь. Он сглатывает.
— Насрать, что выходные! У нас тачки ездят и в выходные, и праздники!
Скармливает мне бутерброд. Смотрит жадно.
Потом берет свежую клубнику и макает ее в сливки. Черт, и почему это так пошло? Между ног сводит желанием, но я продолжаю сидеть в позе лотоса и есть все, что дает мне Рома.
Съедаю клубнику и перехватываю за запястье его руку, подношу к губам, облизываю пальцы. Волкова ведет не по-детски. Он тянется ко мне, но вспоминает, что разговаривает по телефону, и тормозит.
— Тогда разъеби там диспетчеров! — Беру его палец в рот и сосу. — Какого хера они проебывают тачки-и-и… — голос сбивается.
Я тихонечко смеюсь и выпускаю палец изо рта. Рома тут же облизывает его и закатывает глаза.
В глазах огонь, пожар. В комнате поднимается температура. Мне жарко, грудь ноет, низ живота болезненно пульсирует. Я схожу с ума от желания. Вызовите мне кто-нибудь пожарных, я горю!
Рома берет банан, чистит его и водит меж моих сомкнутых губ, а я закатываю глаза и открываю рот. Волков тут же подносит мне банан. Засовывает его мне в рот и играется — то глубже опустит, то вытащит. Это вообще сатанизм какой-то! Но я с острым желанием вступаю в эту игру и кайфую.
— Все, Женя, решай сама! — рявкает Волков. — У меня тут яйца горят!
Отшвыривает телефон и опрокидывает меня на спину:
— Пиздец тебе, проказница!
Срывает с меня брючки вместе с бельем, закидывает ногу себе на плечо и входит. Резко, быстро, до упора. Вскрикиваю и тут же зажимаю рот ладонью. Рома слетает с катушек и трахает меня. Бешено, дерзко, быстро. И я улетаю. Это не секс, не любовь. Это что-то другое. Животное, неистовое.
А после уносит меня в душ и не выпускает из объятий. Шепчет всякие глупости и нежности, ласкает, тискает, и я таю, таю, растворяясь в нем.
Не пожалеть бы…
И снова о любви ничего. Три пресловутых слова… ну что тебе так сложно их произнести?
Глава 36. Гости
Аделия
— Накинь что-нибудь, — рычит и кусает меня через ткань за выступающий сосок.
— Ай! Я как раз собиралась надеть свитер!
— И шубу сверху! И скафандр! Сейчас принесу.
Смеюсь.
— Ты всегда был таким тираном или это проявляется только сейчас?
Ромка трет отросшую щетину: