Измена. Ты останешься моей

Царская Анна

– Ты изменял мама?
– Уже в который раз удивляюсь за сегодняшний день.

– Давно, когда мы были молодыми.

– Она знает.

– Да.

– Значит, мама тебя простила.

– Как ведешь худо-бедно прожили столько лет.

– Честно? Я в шоке.

– Понимаю, дочка. Поэтому Глеб ошибся, и он раскаивается. Надеюсь, он сможет получить твоё прощение.

– Я не знаю, папа.

– А я знаю тебя. Ты у меня сильная и примешь верное решение.

И теперь я не могу сдержать слёзы. Меня прорывает. Всхлипываю и всхлипываю. Папа обнимает

меня, гладит меня по спине, успокаивает. Чувствую, как вся боль выходит вместе со слезами. Я ощущаю от него поддержку, которой мне так не хватало. И сейчас мне кажется, что всё наладится.

– Спасибо, папа. Это мне тебя поддерживать надо, а я тут сопли развела.
– Отвечаю дрожащим голосом.

– Ты всегда можешь прийти ко мне и хоть целый день плакать, ты же моя меленькая девочка и всегда ей останешься.

Крепко обнимаю его. И молюсь всем богам, чтобы он остался жив.

Потихоньку успокаиваюсь. После разговора мне стало легче. Вытираю платочком глаза, не хочу, чтобы Глеб видел следы слёз.

Когда выхожу из палаты, он разговаривает с врачом. Только это не папин врач. Это женщина. Интересно, что они обсуждают?

Подхожу к ним, врач передаёт ему какие-то документы, вежливо прощается и просит перезвонить, когда информации появится больше.

– Всё в порядке?
– Тихо спрашивает он.

– Да.
–

– Пусть водитель тебя довезёт, у меня есть ещё дела.

– С кем ты разговаривал?

– Неважно.
– Он трёт переносицу и хмурится. Всегда так делает, когда не хочет отвечать. Видимо, задаю неудобный вопрос.

– Почему? Если это касается папы, то я должна знать.

– Нет, Надя. Мой разговор никак не касается твоего отца.
– Он грубо прерывает меня на полуслове и не даёт договорить.

– Что за тайны?

– К чему твой допрос? Пойдём уже.

Опять ведёт себя как мудак. И почему нельзя просто ответить?

Я снова раздражаюсь. Вот как с ним разговаривать? Он не может по-человечески всё рассказать.

Мы спускаемся по лестнице. Тут только что помыли пол, и в бахилах идти очень скользко. Только хочу ухватиться за перила, но не успеваю. Ох… нога подворачивается, и острая боль пронзает ступню. Я вскрикиваю, потому что не могу стоять, мне будто тысячу игл воткнули в ногу. Моментально оседаю на ступеньки, потому что не могу вынести боль.

– Надя? Что случилось?
– Глеб останавливается и подлетает ко мне.

– Больно, - промямлила я и меня снова скрутило от боли. Слабость обрушилась на меня.

– Где болит?

Но я не могу ответить. Его вопрос становится последним, который я слышу и проваливаюсь в непонятную темноту.

Глава 28

Очнулась я на больничной койке. Противный запах нашатыря, приводит меня в чувства. Пытаюсь открыть глаза, но всё плывёт, лица сливаются в одно пятно.

– Очнулась!

С трудом вспоминаю, что случилось. Хочу приподняться, но ощущаю острую боль в ноге.

– Лежи, не вставай.
– Повторил всё тот же женский голос.

–

Что со мной?
– Девушка в белом халате продолжает настырно тыкать в нос нашатырной.

– Похоже на вывих. Потеряли сознание на лесенках.

– Где Глеб?

– Ваш муж? Такой высокий и широкоплечий в костюме?

– Да.

– Он в коридоре. Ну и муженёк у вас. Бегал по больнице как ненормальный. Такой кипишь поднял! Пошёл искать главного травматолога, чтобы он вас осмотрел на предмет перелома. Обычный врач ему не угодил, слишком молодой, видите ли. У нас и так все врачи заняты, а тут он носится и всем угрожает своими адвокатами.

Узнаю Глеба, это в его духе, поставить всех на уши, но добиться своей цели.

За дверью слышится шумный спор. Узнаю голос Глеба. Он чуть ли не силой заталкивает врача в кабинет и подводит к кровати.

– Надя, ты как?

Глеб действительно выглядит не лучше меня. Бледный и обеспокоенный. Неужели волнуется? Не видела его таким никогда. Разве его что-то может вывести из равновесия? Он больше меня сейчас волнуется. Внутри мне становится теплее. Всё-таки небезразлична ему.

– Живая, но здесь душно - тихо отвечаю.

– Конечно, здесь нечем дышать.
– Глеб подходит к окну и распахивает его.

Повеяло свежим воздухом и мне стало лучше, головная боль только не проходит.

Врач померил мне давление, снял быструю кардиограмму. Никаких отклонений не нашёл, всё в пределах нормы. Глеб не мог усидеть на месте и всё это время ходил по кабинету.

– Ступнёй можете пошевелить ступнёй?
– Спросил мужчина.

– Очень больно.
– Я покрутила влево вправо.

– Хочу обрадовать, перелома нет. Есть небольшой отёк, сойдёт через пару дней. Выпишу вам обезболивающие, мазь и вечером можно наложить тугую повязку.

– Сделайте рентген.

– Успокойтесь, Глеб Игоревич.

– Как я могу успокоиться, когда моя жена подворачивает ногу у вас в клинике. Это просто немыслимо! Я на вашу больницу подам в суд, в том числе и на вас лично.

– Глеб, врач прав. Зачем делать рентген. Мне уже не так больно.
– Пытаюсь его успокоить.

– В рентгене нет необходимости. Вы хотели услышать моё мнение, я его высказал. Считайте это моим заключением.

– Посмотрите на неё она бледная как полотно. Почему она потеряла сознание?
– Но Глеб недоверчиво смотрит на врача.

– Хороший вопрос, - подметил врач.
– Надежда, скажите, когда у вас последний раз были месячные?

Я сразу поняла к чему он клонит. Мысленно стала вспоминать первый день цикла.

– Около двух недель назад. У меня не было задержек.

– Стойте, вы думаете, что моя жена может быть беременна?
– Глеб вмешивается в наш разговор.

– Не исключаю такой возможности. У женщин в первый триместр часто бывают обмороки. Сдайте анализы, всяко может быть.

К сожалению, я знаю, что не беременна. У нас секса не было давно, но вслух не делюсь интимными подробностями. Не хочется, чтобы посторонние знали, что мы с мужем не спим, зато у него есть любовница.