Измена. Ты только моя

Дари Адриана

Меня затапливает нежностью от того, как Рэгвальд проводит по моей щеке пальцами, склоняется к губам и шепчет:

– Как бы ты ни выглядела, я тебя всегда узнаю, – он мягко целует. – В тебе есть свет, от которого я просто теряю голову.

Потом Рэгвальд хватает меня за руку и тянет к карусели. Мы почти весь день проводим, развлекаясь на ярмарке, а к самому вечеру поднимаемся на одну из террас городка. С нее открывается потрясающий

вид на жилые кварталы, украшенные к ярмарке огнями, и прилежащие земли долины Западных хребтов.

Рэгвальд обнимает меня сзади и крепко прижимает к себе. Мне так спокойно и так безопасно в его руках. Он немного отстраняется, а затем застегивает мне на шее маленький кулончик с голубым камешком-капелькой.

Я просыпаюсь от громкого стука распахнувшейся двери. Вздрагиваю и первые мгновения никак не могу понять, где я и что происходит. Еле разогнув затекшие от неудобной позы руки и ноги, присаживаюсь на кровати.

Передо мной стоит Рэгвальд, прожигающий во мне дыру глазами, а за ним в дверях маячит гостья. От этого внезапного появления сердце заходится как бешеное, а пальцы холодеют.

– Лин, это правда?

Глава 4. Обвинения

Я хмурюсь, потому что понятия не имею, о чем он говорит. Что правда? Рэгвальд недовольно смотрит на меня и делает шаг вперед.

– Айлин, – в голосе сталь и угроза. – В твоих интересах сейчас сказать правду.

Я честно даже не знаю, что он имеет в виду, но его пылающие огнем глаза вызывают прилив страха и оцепенение.

– Леди Делирия рассказала мне о твоей вчерашней встрече с Николасом, – Рэгвальд ждет, что я продолжу сама в чем-то признаваться. Но в чем?

– Да, Ник приезжал, потому что был в городе, – тихо говорю я то, о чем уже рассказывала. – Ты же знаешь, что брат – единственный, кто у меня остался из родственников.

– Сводный брат, – в очередной раз раздраженно напоминает Рэгвальд, как будто Ник одним своим существованием вызывает у него ярость. – Леди Делирия утверждает, что вы попросили всю прислугу покинуть комнату. И двери комнаты были закрыты.

Я удивленно распахиваю глаза и перевожу взгляд на гостью, стоящую все еще в дверях. В ее темных, как полуночное небо, глазах сверкает победный огонек, а на губах появляется усмешка. Это все она. Все же подстроено!

Неужели мне сейчас вменяют в вину то, что я встречалась со своим братом? Да, мы действительно попросили всех выйти, потому что Николас должен был проверить мой амулет, который пришлось бы снять. А это очень тонкий момент, об этом никто не должен знать.

– Даже не пытаешься отрицать? – бровь Рэгвальда поднимается. – Быть может, было правдой и то, что это был план – оставить меня без наследника, ослабить клан? А потом сбежать с хм… братом?

Я качаю головой и пытаюсь подобрать слова, чтобы хоть как-то защититься от несправедливых обвинений. Но что бы ни приходило в голову, все звучит как оправдание или отговорка.

– Ты же не можешь действительно верить в это? – пытаюсь я воззвать к разуму Рэгвальда. – Разве я давала хоть когда-то повод во мне сомневаться?

– Ты не выйдешь за пределы дома, – рычит Рэгвальд и поворачивается к служанке: – Распорядитесь из платьев моей жены оставить только домашние и проследите, чтобы она не покидала замка.

Служанка кланяется и исчезает в дверях.

– С тобой мы еще поговорим отдельно, Лин, – бросает мне перед выходом муж. – Жду тебя на завтрак в столовой.

Перед тем как закрыть дверь, Делирия посылает мне многозначительный взгляд. Она настроена решительно. Что же мне делать?

Служанка возвращается с несколькими домашними платьями, помогает мне переодеться и причесаться. Все происходит будто бы во сне, будто не со мной. Мне безумно хочется проснуться и понять, что увиденное мной – лишь кошмар, на который не стоит обращать внимания. Что Рэгвальд все еще любит, что…

Вселюбящие праотцы, помогите! Вы благословили наш брак, так отчего лишили меня радости материнства? За что?

Я ничего из украшений не забрала с собой. И не собираюсь, поэтому надеваю кулон с опалом и собираюсь спуститься в столовую, но… Как только я представляю, что увижу рядом Рэгвальда и Делирию, к горлу подступает тошнота. Нет уж, увольте.

Все утро стараюсь отвлечь себя от мыслей о том, что уже к вечеру я буду по статусу ненамного выше служанки, которая причесывала меня сегодня. Только она-то свободная, а я… навечно привязана к Рэгвальду.

А может, сбежать? Надо лишь весточку Нику передать. Он точно поможет.

Нет, вдруг муж передумает объявлять совету, а к концу срока у нас все получится? Но смогу ли я забыть…

На обед я тоже не иду. Да и есть не особо хочется. Меня бьет в нервном напряжении, мне все сложнее сосредоточиться. Не помогают ни книги, ни вышивка, а прогулка на террасе еще больше усугубляет мое состояние.

То место, которое мне было дорого самыми романтичными моментами с Рэгвальдом, теперь пропитано предательством. Поэтому я возвращаюсь снова в комнату и какое-то время просто сижу, глядя в одну точку.

Вздрагиваю от того, что открывается дверь. В комнату входит Рэгвальд и сразу же закрывает за собой дверь. Он слишком спокоен и лишь в его золотых глазах с вертикальными зрачками бушует пожар.

Поднимаюсь ему навстречу. Расправляю плечи.

– Тебя не было на завтраке и обеде, – с обжигающим льдом в голосе говорит он.

– Я не голодна, – в тон ему отвечаю я.

– Мне плевать, – муж делает еще один шаг ко мне и оказывается почти вплотную. – Если я сказал, что ты должна быть в столовой, ты должна там быть.