Измена. Уйти или остаться
Шрифт:
– Обязательно съедим. И мы тебя любим сильно-сильно, — вторили дочки.
– Спокойной ночи и до завтра.
– Пока папочка, — и услышал чмок в двойном размере.
Улыбка быстро покинула его лицо, когда в динамике раздались гудки.
Он испачкался в грязи по самую маковку. И все своими же руками. Нет оправдания. Как объяснить жене, какие найти слова? Сам виноват. Николай ненавидел себя за слабость. Главное, разыскать Веру.
Сердце сжалось… и ударилось в грудную клетку... Голова гудела, как будто он выпил бутылку водки. Ему
Николай крепче вцепился в руль. И вновь дал по газам, выруливая на шоссе в поисках жены. Он четыре часа ездит по округе, и все впустую, безрезультатные поиски выводили на нет все его спокойствие.
Ночь входила в свои права, темнота не добавляла спокойствия. И самое страшное и дикое, о чем Николай и думать не хотел, что с Верой могла случиться беда. Его прошиб озноб... все сильнее сжималась пружина паники.
– Где же ты родная?
Шестая глава
Вера
После такого эффектного полёта кружки Тамара просто подошла и крепко прижала Веру к себе. Она все ещё сидела в кресле, а слезы текли по щекам.
Всю свою боль Вера выплескивала в рыданиях. В объятиях приветливой и заботливой хозяйки парикмахерской было легче.
Тамара просто гладила её по голове и что-то шептала. Вера не вслушивалась, просто расплескивала горечь предательства мужа. И слова сами собой вылились в рассказ:
О том, как застала мужа с другой. Пыталась восстановить всю картину перед глазами. Вера говорила и всхлипывала. Это помогало не закричать. Слова лились как из крана. Никто этот поток не прерывал, просто слушали. Тоска сжирала, боль душила. Эмоции бурлили, их было не разобрать, все в кучу.
Рассказала о вишенках Лизе и Соне, о своей безграничной к ним любви. Какой Николай отец и специалист.
О том, как они были счастливы. Не было в их взаимоотношениях недоверия. Они давно вместе. Страсть не угасла, царила нежность и забота. И как могло такое случится? Сама себе задавала вопрос.
Ну как могло, — это понятно. Но каковы последствия и какого им всем?
Муж не ожидал увидеть Веру. Измена налицо и так глупо попадётся. Предательство вскрылось, сейчас они увидятся и надо будет объяснить, и поговорить обо всем как взрослые люди. Встреча будет в стенах дома, а вокруг семья и гости, придётся подбирать слова.
Вера машинально крутит кольцо на безымянном пальце правой руки. То, что является символом их с мужем любви... нежные и плавные линии — сплав металлов. И красота камней. А внутри сейчас пусто... потоки слез выкачали все её силы. Тамара по-прежнему не выпускала Веру из объятий, согревая её своим теплом.
Очень странно, но в окружении Влада и Тамары она чувствовала себя под защитой. Раньше такое было только с мужем. Видимо, что-то серьёзное сломалось, произошло смещение ориентиров. Стена упала. Вера стоит на руинах... своей семьи...
Тамара,
– Полегче милая?
Вера только кивает, положительно.
– Вот и славно. Ты иди в уборную, умывайся. А я нам ещё чаю налью, погорячее.
– Спасибо, — Вера глухо прошептала.
– Я тебя отчасти понимаю. Я тоже была молодая и пережила предательство любимого. Никогда никому не рассказывала, как пережила предательство и чего мне это стоило. И моим нерожденным детям... но я не жалуюсь на судьбу. У меня есть Влад, свое дело. И я счастлива. Вот ты ко мне пришла в гости — это здорово.
Вера с трудом поднявшись из кресла, направилась в нужном направлении. Там она нашла все, что необходимо. Умылась, смыла косметику. Посмотрела в отражение зеркала, оттуда на неё смотрела женщина тридцати восьми лет, с бледным цветом лица, с печальными глазами цвета голубого неба, но пасмурного. Обычно глаза её сияли. Она же счастливая женщина: успешная и целеустремлённая, заботливая мама, энергичная, верная жена и подруга, хозяйственная, стройная и обаятельная женщина.
– Как же так случилось... Вера?
– Как же так случилось.... Вера?
Спросила она у своего отражения. Но ответа не было.
Вернувшись в зал, подойдя к Тамаре. Вера произнесла:
– Спасибо вам, Тамара, огромное.
– Это тебе спасибо, милая, что высказалась и смогла открыться. А сейчас давай мы с тобой ещё чаю выпьем. Пойдем-пойдем. Я отказы не принимаю.
И Вере нечего было возразить. Рядом с этой светлой и искренней женщиной хотелось находиться. Дышать было легче. Чуть-чуть самую малость. Они сели за столик. Следов от разбитой чашки не было. Чай был чрезвычайно вкусный, тонизирующий. Тамара знала секрет. Они просто сидели и молчали. Каждая думала о своем. Им не нужно было говорить, слова были ненужными. Каждая размышляла о своём. И, судя по истории Томы, ей тоже есть о чем грустить...
На город опустились сумерки. Время пролетело незаметно. Молчание не угнетало. Тишину в зале нарушали звуки улицы. За окном была жизнь. Шелестели листья, смех и разговоры прохожих, гул от проезжающих машин.
На столике завибрировал телефон. Тамара посмотрела на дисплей, улыбнулась и ответила:
– Алло! Да, Владислав, мы скоро выходим — женщина взглянула на экран. — Ох, а время-то уже одиннадцать. Нам пора.
– Какой кошмар! Совершенно забыла, что он меня ждёт! — спохватилась Вера. — Я была в таком смятении. Вы ему перезвоните, пусть не ждёт, едет. Я ему весь вечер испортила.
– Глупости. Ничего ты не испортила. Время и правда позднее, а ты наверняка ещё не ела. Мы сейчас с тобой здесь все закроем. Хотя нет. Я сама справлюсь. Выходи скрасить ожидание Влада. Не забудь сумочку. Я скоро.
Вера хотела, что-то возразить, но Тамара не дала ей вставить и слово. В таком смятении вышла на улицу. Ей сразу стало холодно, мурашки побежали по рукам. Она совсем не планировала, что в такое время будет на улице. А пиджак остался в машине, припаркованной возле ТЦ. Вера подняла глаза и увидела идущего к ней Влада. В руках у него был пиджак.