Измена. Вторая жена мужа
Шрифт:
Мария говорила правильные вещи, только я чувствовала себя неуютно, что не хочу подставлять ее. Что и решилась сказать:
– Я не хочу подвергать вас опасности, ведь мой муж очень жестокий человек. И я же не ва…
– Об этом даже не беспокойся, - мягко перебила мою встревоженную речь.
– Если бы меня можно было запугать Селимом, то и работать бы я туда не пошла. Я смогу не выдавать себя. У меня много рекомендаций с предыдущих мест работы, поэтому у него и мысли не возникнет, что ты можешь быть у меня. Нас ведь ничего не связывает. Поэтому
Мария окинула насмешливым взглядом ведро, а к моему лицу прилил жар. Надо было убрать сначала, но так захотелось рисовать, что не смогла себя заставить оторваться от карандашей. Рисование - это провал в какой-то особенный мир. Мой мир. И из него меня жестко выдернули, когда сообщили, что пора уже собирать приданое, потому что намечается свадьба…
– Только приходил мужчина и спрашивал про тебя, - уже при выходе из комнаты сообщила Мария.
– Спрашивал у Селима где ты. И Селим был явно недоволен этим визитом.
Мужчина? Спрашивал про меня? Но кому я понадобилась? Или это был отчим? Только он должен быть с мамой на отдыхе…
Глава 24. Неделя рисования и свободы
– Спрашивал про меня? А что спрашивал и кто это был?
– тут же встрепенулась я и последовала за Марией.
– Осман. Кажется, - в ванной она вылила уже воду из ведра и намыливала руки.
– А что он хотел?
– Увидеть тебя и пригласить в гости, а то его внук очень по тебе скучает, - улыбнулась женщина.
– Кажется, у тебя появился маленький поклонник. Дети любят безоговорочно и ничего не требуют взамен, ты запала ему в сердце.
– Аслан…
– Это его ты нарисовала?
– вскинула женщина на меня глаза, а я просто кивнула.
– А что сказал Селим?
– сердце уже быстро-быстро стучало о грудную клетку и я словно чувствовала присутствие мужа рядом. Хотя умом понимала, что он не может быть тут, он не знает где я.
– Этого я не услышала, потому что они заперлись в кабинете и госпожа Дилара позвала меня на кухню. А потом когда я освободилась, то этот Осман уже уходил.
– Как жаль, - не сдержала эмоций и ушла на кухню.
Так и гли дни за днем. Мария шла на работу, а я оставалась взаперти в ке квартире. Убиралась, готовила, стиркой занималась.
И рисовала. Очень много и подолгу.
Меня словно допустили к запретному. Я наслаждалась каждой минутой этого дела. И карандаш в руке ощущался как волшебная палочка, с помощью которой я могла на листочке изобразить свой мир. То, как я вижу других людей, предметы вокруг меня и мир за окном.
Из дома я боялась выходить - а вдруг попадусь какому знакомому на глаз и тогда есть вероятность, что все дойдет до Селима. А с ним я пока боялась встречаться лицом к лицу.
Я бы сразу и уехала, но не к кому мне податься и денег нет, чтобы элементарно купить билеты.
Но вот маму вспоминала каждый день и даже снилась она мне ночами. Ей Селим должно быть уже сказал,
А я вот ушла просто….
Хочу ли я возвращаться? Хочу ли сохранить семью?
Эти вопросы всплывали в голове каждый раз, когда я оставалась сама с собой, когда руки не были заняты работой. И порой сомневалась, что поступаю так как поступаю… и следовало бы вернуться к Селиму.
Но как только закрывала глаза и представляла себе эту картину, то сразу всплывали картины того как Селим перед домом тащит меня за руку, а потом трясет за плечи, как тряпичную куклу, кричит и обвиняет меня в неверности и бьет. Потом еще пощечина и еще.
И тогда я убегала в ванную и держала руки долго-долго под холодной водой, чтобы отогнать наваждение. Точно снова повторяется тот вечер, в не в моем воображении все происходит.
Мария поначалу стучалась ко мне в ванную комнату и спрашивала, а все ли со мной в порядке. Я же отвечала, что все хорошо, просто устала. Но как бы ни было, женщина перестала потом подходить ко мне с неудобными вопросами. И я была очень благодарна ей за это.
Прошла так неделя. Я чувствовала себя ужасно, что живу у чужого мне человека. Как обуза и нахлебница. И все больше задумывалась о том, что можно и на работу устроиться. Правда, на какую-нибудь простую и не на глазах у людей. Например, посудомойкой в кафе или ресторане. Там, вдали от людских глаз меня точно никто не увидит, а так я заработаю хоть на билет на автобус. Вакансии я просматривала периодически на сайтах в стареньком планшете Марии, который она вручила мне для изучения уроков по рисованию в интеренете.
Прошла уже неделя, день изо дня в день повторялся, но мне стало намного лучше. Даже кошмары стали сниться не такие яркие, но все же к шорохам за дверью я все так же прислушивалась и каждый раз думала, что меня могли найти. И каждый раз мои страхи не оправдывались, отчего я чувствовала облегчение.
– Сегодня снова приходил старик Осман, - поделилась Мария неделю в один из вечеров во время ужина.
Меня эта новость как-то не задела, ведь этот добрый старик не имеет ко сне никакого отношения.
– Да?
– не отвлекаясь от еды, постаралась проявить мнимый интерес. Но все же я хотела закончить набросок от которого оторвалась когда пришла моя спасительница.
– Да, - Мария явно хотела поделиться этим. По глазам было видно, что сейчас скажет что-то очень важное и я посмотрела на нее, перестав жевать еду.
– Он вроде как пришел по делам к Селиму, но и о тебе спрашивал тоже. Но вот твой муж сказал, что ты уехала к матери на некоторое время.
– А моя мама так и не приходила к Селиму?
– сердце сжималось от боли при мыслях, что я все же подвела маму. Что опозорила ее и теперь все будут осуждать ее в первую очередь, потому что «не так воспитала».