Измена. Я только твоя. Лирическое начало
Шрифт:
Взяв себя в руки, я вышел. Всё же это был мой подъезд, и пепельница тоже моя. В неё ты стряхивала пепел своей сигареты. Я бегло скользнул по тебе и отвёл глаза в сторону.
– Как жизнь? – вырвалось у меня. Совершенно тупая фраза! И зачем я сказал её?
Ты посмотрела совсем без эмоций и бросила:
– Норм. А у тебя?
Я затянулся поглубже. Стараясь казаться спокойным. Ты ждала. И я что-то ответил. Или просто кивнул…
– Соседи, значит? – прозвучал ещё один глупый вопрос.
Ты посмотрела, как мне показалось,
– Ну, да. Здесь бабуля живёт.
Я вспомнил бабулю. Её укоряющий взгляд в мою сторону. Как-то раз она обвинила меня в том, что я загрязняю подъезд. С тех пор мы с ней избегали друг друга.
– Как звать? – спросил я, боясь почему-то произнести слово «ты», «тебя». Я не знал, как к тебе обращаться. Но очень хотелось узнать!
– Маргарита Марковна, - ответила ты.
Я подумал, что это имя тебе очень к лицу. Маргарита, как цветок. Только вот отчество стрёмное.
– Ого! Вот так прям, по имени отчеству? – попытался острить.
– Ну, да, - отозвалась ты. И тут я рискнул! Протянул свою руку.
– Виктор Аркадьевич, - представился я.
И обхватил твои пальцы своими. Они были тонкими, с острыми коготками на концах. Меня это так завело…
– Аня, - ты улыбнулась.
– В смысле? – не понял я, - Ты же сказала – Маргарита Марковна?
Ты замялась:
– Так это бабуля. А меня зовут Аня.
Мне стало стыдно, что я сразу не понял. И я поспешил распрощаться. Хотя жутко хотелось остаться с тобой! Но я понимал, что не выдержу этот накал. Занесёт на крутом повороте…
– Доброй ночи, - сказал и стыдливо укрылся за дверью. А потом долго подглядывал в глазок, как ты стоишь и поправляешь кофточку. Ты огляделась, вздохнула печально. И откинула волосы. Я сжал свою руку в кулак, поднёс к лицу и вдохнул. Казалось, я чувствую запах тебя на ладони.
В то время я коротал вечера в одиночестве. Или в компании старых друзей. С Никой тоже расстались друзьями. Она так сказала. Но мне представлялось, что с Женькой она замутила назло. Тому лишь бы с кем! В последнее время мы ссорились. Вероника всё что-то требовала, а секс становился всё реже и реже. Начала намекать, что наши друзья нам не ровня. Записала на курсы английского. Предлагала мигрировать вместе.
– И ты совсем не ревнуешь меня? Ведь там я найду себе американца.
– Я буду рад, - отвечал, а она поджимала губу.
При всех они с Женькой держали дистанцию. Но я однажды застукал их вместе. На кухне. Кашлянул и вошёл. Она отряхнулась и вышла. А Жека остался стоять.
– Слышь, Вить, вы же с ней всё? А так бы я ни за что!
– произнёс он в своё оправдание.
Я отмахнулся:
– Нормально. Она тебе, кстати, фиктивный брак не предлагала оформить?
Жека нахмурился:
– А чё это за фигня?
– Да так, - усмехнулся я, - Не бери в голову.
– Типа жениться? – предположил Женька, - Так я не по этому делу.
– Скажи ей об этом.
–
– Чтобы не обнадёживать, - я вздохнул.
Хоть мы и расстались, но… Вероника в объятиях Женьки. Это зрелище оставило неприятный след.
Я обитал на два фронта. Дни проводил в технаре. А вечерами просиживал в сервисе. Точнее, учился применять на практике то, что усвоил. Этот гараж был моим вторым домом! Чаще всего после школы я приходил не домой, а в гараж, чтобы смотреть, как слажён механизм иномарки.
Было так интересно, что я возвращался домой уже вместе с отцом. Дома обоих ругали. Его - за то, что позволил просиживать у него в гараже допоздна. А меня за невыученные уроки. В школе я был троечник, но в технаре наверстал. Стал лучшим в потоке.
Ездил я на двухколёсном. Но только с весны и до осени. Зимой не решался. Мать злилась, просила отца «подсобить» и купить мне машину. А я говорил: «Накоплю, сам куплю». И откладывал деньги.
После Ники я спал кое с кем. Было приятно, не более. Я вообще охладел ко всему в тот момент. Сам не знаю, что стало причиной! И посиделки с друзьями уже потеряли интригу. И жизнь превращалась в рутину. Хотелось каких-нибудь красок. И вдруг…
Девчонка в подъезде! Я караулил тебя огромное множество раз. Но выйти никак не решался. Всё думал, как бы тебя пригласить на свидание. Что сказать, если согласишься? Или как пережить твой отказ?
– Риткина дочка приехала, - эта фраза прозвучала за ужином. И была адресована папе.
Тот прожевал и ответил:
– Я думал, она старая дева.
– Я тоже так думала, - мать ковырнула пюре, - А сегодня смотрю, вроде кто-то выходит у них из квартиры. Ну, я и спросила.
– И что она ответила? – поинтересовался отец.
Они всегда обсуждали за ужином какую-нибудь ерунду. Или новости, или работу. Но в последнее время на первый план вышли соседи. Я порывался спросить что-нибудь. Ведь данная тема интересовала меня куда больше обычного.
– Ну, сказала, что она - её дочь, и они поживут здесь немного, - мама продолжила есть.
– Они? – вырвалось у отца. Я вознёс ему должное в мыслях.
Мать отвлеклась:
– Ну, там ещё внучка, - и тут её осенило, - Наверное, муж выгнал!
– Кошмар, - отозвался отец, - Неужели бывают такие мужья?
Мать улыбнулась ему с неподдельной нежностью. И на какое-то время они замолчали. Я ощутил себя третьим лишним. Вот такой бы любви мне хотелось! Чтобы спустя много лет брака сидеть и смотреть друг на друга. Хотя своих детей им судьба не дала. Но они воспитали меня как родного.
Они часто ругались. Правда, скандалами это назвать было трудно. Отец был покладистый, мягкий. С машинами он обходился, как доктор с людьми. А с мамой и вовсе всегда проявлял снисходительность. Молчал и кивал. Говорил: «Твоя правда, Танюша». А та поворчит и умолкнет! Он шёл навстречу её пожеланиям, а меня наставлял: