Измена. За что ты так со мной
Шрифт:
— У меня нет! — горделиво приподнимает лицо. — А у Захара должен быть.
— Сможешь узнать? Пожалуйста.
— Я вообще могу все. И, Демидова, если ты строишь планы на Суворова, предупреждаю сразу — окстись. Иначе пожалеешь.
— Искренне тебя заверяю, что нет. Суворов не в моем вкусе, если ты об этом. Как насчет номера?
Она уходит. Разумеется. Потому что строит из себя королеву, а в глубине души боится, что пойти в кабинет Захара могу я, если она откажет. И моя просьба еще один повод увидеться с Захаром.
Но возвращается Ира быстро.
— Держи, Демидова, — подсовывает цифры, нацарапанные на листке.
Пользуюсь телефоном автомойки. Руки слегка подрагивают и учащаются пульс, когда слышу гудки.
— Да! — отвечает Давид, и я вздрагиваю от одного его голоса. По коже от волнения бегут мурашки.
— Здравствуйте, Давид. Это Катя вас беспокоит.
— Какая Катя?
На мгновенье теряюсь. У Расулова столько Кать, что сходу не разберешь?
— Из автомойки которая… Я хотела вас еще раз поблагодарить и спросить насчет своего смартфона. Кажется, я его потеряла его у вас в машине. Вы не могли бы проверить?
— Катя… — повторяет мое имя. — Да, телефон у меня. Я увидел его, когда уже ставил машину в гараж.
— Уф, как здорово! Скажите, куда мне подъехать, чтобы его забрать? Только я смогу вечером, после десяти. Сейчас на работе.
— Да не мотайся, Кать. Скажу кому-нибудь из подчиненных. К дому твоему подвезут. В половине одиннадцатого устроит?
— Разумеется. Как же вы меня выручили! Спасибо и…
— До свидания, Кать, — он лаконично прощается и сбрасывает звонок.
Ирина, что все это время грела уши, корчится.
— Ах, спасибо, Давид! Ох, спасибо, Давид! — передразнивает она. — Что ж ты таким елейным тоном со мной не общаешься или с клиентами?
Хмурюсь.
— Я разговаривала с ним обычно, — сухо отвечаю.
— Да конечно! — хохочет. — Соловушкой тут заливалась. — Ирина вдруг становится серьезной. Склоняется над столом и в глаза мне заглядывает. — А ты знаешь, что у Расулова вообще-то жена…
Обмираю. Жена?
Жена.
От этого слова у меня будто заканчивается кислород в легких, а картинка перед глазами выцветает. Я перестаю слышать посторонние шумы и словно проваливаюсь в черную, холодную бездну. Весь окружающий мир расширяется до немыслимых границ, а я, наоборот, уменьшаюсь, превращаясь в маленькую жалкую точку.
Ирина щелкает пальцами мне возле носа.
— Что? — дергаюсь и возвращаюсь в реальность.
— Я говорю, что у Расулова была жена, — щурится Ира.
— Была? — не понимаю я.
— Ага, — как-то осуждающе кивает она. — Красавица невероятная! С заграничным образованием, умница. Ты ей в подметки не годишься. И даже такая идеальная, начитанная девушка не смогла удержать Давида. Надеюсь, розовые пони в твоей наивной головушке разбежались?
— Какие пони?..
— У-у, Демидова… — хмурится Ира. — Не тешь себя пустыми мечтами. Ты слишком проста для Расулова. Он никогда не будет с тобой. А хочешь в койке с кем-нибудь погреться, так вот, — делает широкий жест, — полная автомойка парней.
— Мне никто, кроме мужа, не нужен, — на автомате говорю.
— Ну-ну, — Ирина, усмехнувшись, шагает из комнаты.
В десять часов собираюсь уходить с работы.
С Захаром я сегодня больше не разговаривала. Но, если честно, его извинения меня немного успокоили. По крайней мере, Суворов чувствует за собой вину. Может, он и не настолько мерзавец, и больше не станет грязно до меня домогаться?
Вначале одиннадцатого я возвращаюсь домой.
Быстро перекусываю. Наливаю чай. Выключив свет, сажусь возле окна и жду, когда мне подвезут телефон.
Сотрудников из охранного предприятия Давида я точно не пропущу. Таких суровых громил ни с кем не перепутать. Да и к тому же у меня первый этаж. Даже на улицу выходить не придется.
Но к дому подъезжает уже знакомый черный внедорожник. На моих щеках вспыхивает румянец. Трогаю волосы, которые забыла расчесать.
Я как с утра завязала гульку, так и пробегала с ней до самого вечера, думала, что приедет кто-нибудь из охранников, а не сам Расулов.
Дверь машины плавно открывается и из салона показывается Давид. Задержав дыхание, смотрю на него, и вдруг жар сменяется холодом — я вспоминаю слова Ирины…
Тяжело сглатываю и взмахиваю рукой, привлекая внимание:
— Давид, я здесь…
Он оборачивается, фокусирует взгляд.
— Первый этаж?
— Ага, — вздыхаю. — Невысоко забралась. Надеюсь, я не слишком вас потревожила?
— Если приехал, значит, нет.
Высокий рост Давида позволяет ему без труда передать смартфон из рук в руки.
— Спасибо… — шепчу я и жму боковую кнопочку на телефоне, чтобы загорелся экран.
— Я выключил телефон, — спрятав кулаки в карманы штанов, Давид отходит на пару шагов от окна. — Твой муж весь день названивал.
— Муж? — задохнувшись, переспрашиваю я.
Тимофей же был у меня в «черном списке». Отвлекаюсь от Давида и включаю телефон.
— Спокойной ночи, Кать, — слышится голос Расулова.
Я поднимаю голову, растеряно ищу его взглядом и вижу, как закрывается дверь внедорожника. Он уезжает.
— И тебе спокойных снов, Давид, — отвечаю в пустоту.
Захлопываю оконную створку и задвигаю штору. Включаю свет, сажусь на диван. Телефон в моих ладонях не перестает вибрировать от уведомлений о пропущенных звонках и сообщениях. Их много, сбиваюсь со счета. И все они с нового номера…
«Кать, это Тимофей, возьми трубку», «Екатерина, я вообще-то твой муж. Перезвони, как освободишься».
И еще куча, еще, еще…
Взгляд цепляется за длинное сообщение. Открываю его.
«Катюша, мой нежный чуткий ангел. Я очень перед тобой виноват. Какую же ошибку я совершил. Ты не заслуживаешь ни грусти, ни слез. Я так жалею, что из-за меня в нашей семье случился разлад. Прости меня. Как же я раскаиваюсь! Обещаю, что больше никогда не обижу тебя. Ты — самое прекрасное и дорогое, что было у меня в жизни…»