Измена. Жизнь заново
Шрифт:
А еще она хохочет, запрокидывая голову, манерно вытирает уголки рта салфеткой и постоянно одергивает платье, углубляя декольте.
И этот альфонс благосклонно принимает ее заботу.
Тьфу!
Смотреть противно, еле держусь, чтобы не брякнуть что-нибудь не подобающее для светского общества.
Я ловлю недоуменный взгляд мужа.
– Что сегодня с тобой… и с мамой? – удивляется он.
– Спроси у нее. Кажется, она тоже флиртует. В нашей семье вирус флирта.
– Думай, что говоришь! Этот парень ей в сыновья
Я лишь пожимаю плечами, собираю посуду на сервировочный столик и увожу ее в кухню. Здесь моя территория. Никто не помешает мне размышлять о жизни, а она удивляет все больше.
– Дина, вам помочь?
Оглядываюсь: за спиной стоит Владислав, опираясь на косяк плечом.
– Вы что-то хотели? – спрашиваю его.
Нет никакого желания любезничать с бойфрендом свекрови, его вид вызывает неприязнь, и даже красивые глаза уже не впечатляют.
Встряхиваю волосами: мешают, а заколка лежит высоко на полке.
– Помочь.
– Я сама справлюсь.
Ответ звучит грубовато, но, что поделаешь, такое сейчас настроение.
– Сомневаюсь.
И Влад делает неожиданное: берет крабик с полки и собирает мне волосы в хвост.
Я дергаюсь, мурашки бегут по спине, мысли взрываются в голове.
– Что вы делаете? – вскрикиваю я.
– Помогаю, – жемчужно улыбается Влад.
Он снимает блейзер, закатывает рукава белой рубашки. Его руки покрыты татуировками, а на указательном пальце правой руки белый след от кольца.
Точно! Это он, тот мужчина, который поддержал меня на улице.
Бросаю на него быстрый взгляд.
– Ой, это вы тогда?
– Вспомнили?
– Д-да, – я наконец-то расслабляюсь. – Но откуда вы знаете мою свекровь?
Гость начинает очищать тарелки, я складываю их в посудомоечную машину.
– Алла Борисовна консультируется у меня по поводу денежных вложений.
– Что? Ик!
Я непроизвольно икаю, настолько неожиданно звучат его слова.
У свекрови, кроме пенсии и того, что дает матери Глеб, нет других средств. Она ни дня в жизни не работала, сначала жила за счет мужа, а после его смерти пересела на шею к сыну. Сейчас находится полностью на обеспечении нашей семьи.
– Алла Борисовна дружит с моей мамой, – улыбается Влад и смотрит пристально на меня.
– Э-э-э…
Я в полной прострации.
– Я что-то вроде инвестиционного менеджера.
– А-а-а, поняла.
Хотя я ничего не понимаю, но сейчас не место и не время выяснять подробности.
– Мама, – в кухню влетает Лялька. – Вот ты где! Все ждут десерт.
Она заинтересованно смотрит на Влада, цепляет взглядом татуировки, и глаза загораются огнем любопытства.
– Ого как много? А что означает вот этот иероглиф? – дочь нисколько, не смущаясь, тычет пальцем в шею гостю.
– Это знак человека.
– А этот?
Я стою и глупо смотрю на оживленную Ляльку. Дома вечно ходит с недовольной физиономией, а тут раскрывается на глазах, как бутон цветка.
– А разве у тату есть значение? – спрашиваю и понимаю: сморозила глупость, и от неловкости краснею.
– Мама, тебя ждут! – сердится Лялька.
– Уже иду.
– Ляля, не хочешь мне помочь? – спрашивает гость. – Заодно и о тату поговорим.
И дочь решительно оттесняет меня от стола.
Я стою, опустив мокрые руки. Это что сейчас было? Или красивый мужчина для всех возрастов привлекателен? В груди растет тревожный ком. Влад вдвое старше Ляльки, и как минимум вдвое моложе свекрови, а вот поди ж ты!
Смотрю на него неприязненно: явился жгучий перчик и разворошил стоячее болото. Осталось только Рите-Маргарите нарисоваться.
И тут же слышу ее мурлыкающий голос…
Глава 3
Я бросаюсь к окну, забыв о Ляльке, и глухое раздражение поднимается в груди. Глеб мило прогуливается с гостьей, показывая ей наш сад. А Рита-Маргарита то запрокидывает голову и смеется, то хватает мужа под руку, то оглядывается…
«Вот сучка офисная! Еще и зрителей ищет! – вскипаю я. – Ну, я тебе!»
Я швыряю на столик блюдо с пирожными, кофейник, посуду и везу все на веранду. В голове перебираю, что бы такое сделать, чтобы удовлетворить адское просто желание уничтожить эту шмару.
Автоматом сервирую десертное угощение, а варианты так и крутятся в пылающем мозгу: от плюнуть в кофе до выгнать взашей из дома.
Но ничто не подходит. Испорчу Глебу карьеру, а сама прослыву безумной истеричкой, кандидаткой в психушку. Все пожалеют несчастного Глебушку и посмеются надо мной.
Р-р-р…
Свекровь теперь кокетничает с издателем Гвоздевым, но, увидев меня, сразу начинает распоряжаться:
– Дина, налей нам кофе.
«Терпение, только терпение!» – повторяю про себя, как мантру.
Только сажусь, как Гвоздев спрашивает:
– Мне очень нравятся эти картины. Кто автор? Не узнаю.
Игорь встает и идет к стене, свекровь вскакивает за ним.
– Ой, это домашняя мазня Дианы. Не стоит вашего внимания.
– Отчего же! Очень мило, – он поворачивается ко мне, а я стою, сгорая от стыда: так меня еще ни разу не унижали прилюдно. – У вас художественный дар, Дина.
– Спасибо.
– Сочетание цветов радует глаз. А вот это вообще шедевр.
Игорь подходит к холсту, покрытому оранжевой краской. На ее фоне изображено нагромождение редких черных камней, среди которых растет одинокая сосна.
– Вы думаете? – сомневается свекровь. – А мне она кажется совершенно безвкусной.
– Наоборот, здесь есть идея.
– Да? – Алла Борисовна, скорбно опускает уголки губ. – У Дианы в мастерской много подобного добра.
– Чудесно! – Игорь подходит ко мне. – Я очень хочу, чтобы вы оформили интерьер моего офиса.