Изменчивое постоянство
Шрифт:
— Хороший план, должно сработать! Осталось проработать детали и уговорить Миллеров смыться из дома, — говорит Забини.
— А что делать с охраной? Эрни вовсе не тупица, сейчас там дежурит около 30 авроров, если мы всех их уберем, это будет подозрительно даже для идиота, а он, к глубочайшему сожалению, вовсе не такой, — интересуется Рон.
— Я все продумала! Он, как раз таки сейчас, туда и не сунется, а вот через несколько дней его терпение будет на исходе. Он знает, что его ищут, терять ему нечего и, боюсь, может пойти напролом. Неизвестно сколько наших пострадает в таком случае. Устроим отвлекающий маневр, какой-нибудь контролируемый
Коллеги начинают бурное обсуждение, что можно безвредно подорвать, блондин тем временем наклоняется к уху девушки и заявляет:
— Ты потрясающая девушка, Грейнджер. Знаешь об этом? А когда излагаешь дельные идеи, твои глаза загораются необычайно ярко, безумно сексуальная картина, — закусывая нижнюю губу вещает блондин, ну очень хриплым голосом.
— Драко! — смущается она и шутливо пихает парня в бок.
— Может уйдем уже отсюда? Лиц этих придурков мне и на работе хватает.
— Заманчивая идея, мне не помешало бы прогуляться. Тут как раз недалеко до моего дома, можем зайти… на чай, или на стаканчик чего покрепче, — проигрывает бровями девушка.
Прерывая полет фантазии Блейза о том, как было бы здорово подорвать Гринготс, пара быстро прощается с друзьями под их понимающее хмыканье.
Покидая заведение, Гермиона и Драко одновременно достают сигареты и с наслаждением делают первую затяжку едкого дыма. В уютной, приятной слуху тишине они бредут по улочкам осеннего Лондона. Нащупывая свободную ладошку Гермионы, блондин берет похолодевшие кончики пальцев в свою руку, соединяя их замком.
Под начинающий накрапывать дождик, Гермиона чувствует себя как никогда хорошо, несмотря на усиливающийся холод. Она ощущает себя на своем месте, в безопасности, а крепкая хватка ладони волшебника, идущего рядом, только усиливает это чувство. В голове проскальзывает мысль, что жизнь наконец-то налаживается.
Бредущий размеренным шагом Драко думает и ощущает примерно то же самое. В груди расцветает букет самых ярких чувств и эмоций, начиная с невероятной умиротворенности момента и заканчивая чувством легкой эйфории от присутствия невероятной ведьмы рядом.
Не доходя до дома Гермионы, Малфой хватает ее за талию и совершает парную трансгрессию в свой дом. Девушка вся продрогла, а ему совершенно не хочется, чтобы она простудилась.
— Ты чего?
— Ты заболеешь, а я не хочу таскать тебе фрукты и куриные бульоны каждые пару часов. А видеть три рожи этих идиотов на работе в одиночку я не собираюсь.
Стоя лицом к лицу, Драко говорит ей все это шепотом, так кажется правильнее. Заглядывая в шоколадного цвета глаза, он чувствует, что тонет, но просить о помощи вовсе не собирается. И совершает окончательное погружение, кладя одну руку на талию девушки, а второй обхватывает ее затылок, притягивая к себе для головокружительного поцелуя.
Сначала медлительный, нежный поцелуй переходит в сражение, они оба так тесно прижимаются друг к другу, что между ними не проскочит и снитч. Впечатывая девушку в ближайшую стену, Драко подхватывает ее под ягодницы приподнимая повыше. Гермиона, в свою очередь, не может насытится сладостным вкусом его поцелуя. Она посасывает, прикусывает губы блондина в бешеном темпе, закидывая ноги ему на талию.
Когда воздуха не хватает, а
— Ну вот как мне перестать тебя целовать? Я дорвался и не могу остановиться.
— А зачем останавливаться? Мне все нравится!
— Ты же понимаешь, что в этот раз я не просто отнесу тебя в кровать, чтобы уложить спать? И ты должна знать, что для меня это не одноразовый секс, не мимолетное развлечение. Я хочу тебя! Всю тебя.
— О-о, я прекрасно тебя понимаю, и если ты сейчас не заткнешься и не поцелуешь меня, я за себя не ручаюсь, — рычит шатенка в уже приоткрытые губы Драко, вновь вовлекающего ее в поцелуй.
— Для тебя все, что угодно, котенок, — шепчет он, на секунду отрываясь от ее восхитительного рта.
Не прерывая приятного занятия, Драко начинает стягивать с девушки одежду, Гермиона не остается в долгу и пытается быстро расстегнуть пуговицы на рубашке парня. Пальцы не слушаются, дрожат, тогда она плюет на все и дергает полы ткани в стороны. Звуки падающих оторванных пуговиц заглушает громкий стон Гермионы.
Драко слегка потянул ее за волосы назад, заставляя откинуть голову и открыть ему лучший доступ для головокружительных ласк. Его губы порхающими поцелуями изучали каждый сантиметр кожи. А когда невесомые ласки сменились ощутимыми покусываниями, из ее горла вырвался протяжный хриплый стон.
Прерывая очередной заход поцелуев по тонкой девичей шее чтобы стянуть платье с девушки через голову, Малфой не сдерживает гортаного рыка от увиденной картины.
— Действительно восхитительный цвет, как же хорошо, что я не начал представлять его на тебе еще там, в баре. Иначе мой стояк было бы проблематично скрыть. Но меня сейчас больше интересует, что под ним, — хрипло тянет блондин, подхватывая девушку на руки и неся наверх, в свою спальню.
Сбивая по дороге несколько стеллажей, тумб, пару ваз, они наконец добираются до комнаты. Ставя девушку на пол около кровати, он продолжает покрывать ее шею небрежными поцелуями вперемешку с укусами, параллельно поглаживая стройное тело ведьмы.
— Ты очень красивая, просто великолепная. Как можно было упустить такое сокровище?
Кладя девушку на кровать, Драко снимает с нее белье, оставляя ее полностью обнаженной перед его восхищенным взглядом, что блуждает по телу шатенки. С себя он быстро стаскивает остатки рубашки и джинсы, оставаясь в одних чёрных боксерах.
Гермиона тут же поднимает взгляд на стройное тело. Фарфоровая кожа в лучах неярких ламп освещения выглядит красиво, по мнению девушки, даже слишком красиво. Шесть кубиков пресса, светлая дорожка жестких волос, уходящая под резинку трусов, крепкие плечи с остро торчащими ключицами, даже посеревшая метка на левом предплечье не портит великолепную картину.
Опуская девушку на постель, Драко касается губами вершины груди, покрывая ее невесомыми поцелуями. Одной рукой он заводит руки девушки вверх, фиксируя их положение, а другой — накрывает вторую грудь, сминая ее. Его пальцы скользят по полушариям груди, задерживаются на сосках — сначала совсем невесомо и очень нежно, а потом все более и более ощутимо. От легких покручиваний и подергиваний самых чувствительных точек Гермиону будто током прошибает. Лежать без движений совершенно невозможно, и она выгибается навстречу ласкам, нетерпеливо ерзая и требуя продолжения. Но Драко никуда не спешит, доводя ведьму до полного исступления.