Изменённый третьей серии
Шрифт:
— Тебя арестуют? — спросила подошедшая ко мне Света.
— Нет, — покачал я головой. — Арестовывать меня не за что.
— У вас тут что, отрубить человеку голову посреди города считается в порядке вещей?!
— Нет, но дуэли у нас не запрещены. Правда, то, что посреди города, это плохо. Но это можно квалифицировать как мелкое хулиганства. Но, я думаю, мне это простят….
Глава 28
Поединком с Урсуком и отчётом перед стражниками, мои неприятности на этот день не закончились. Со стражниками, как раз, всё прошло гладко — ребята попались знакомые и как только они поняли,
Отвёл Свету в Инсауро, где сдал на попеченье Эйры. Иномирцами занималась корпорация Инсауро. Их опрашивали, если получалось, осматривали, или правильно будет сказать изучали; наблюдали какое-то время — минимум две недели; насколько мне известно; и решали, насколько данное существо опасно для общества, и насколько общество опасно для него. Так же корпорация помогала этому существу устроиться в новом мире, если оно безопасно, обладает разумом и не способно позаботиться о себе самостоятельно. Но Света взрослый дееспособный человек, её обстедуют, опросят, понаблюдают пару недель и всё — вот бог, вот порог — как говориться. Вот я и решил попросить Юджина, ка своего приятеля… или точнее сказать покровителя… хотя, и то и другое, и ещё и создателя. В общем присмотреть за Светой, помочь её устроиться. Юджин оказался занят, но его секретарша Эйра, с радостью согласилась помочь моей подопечной.
Ещё по дороге к кабинету Юджина мне пришло сообщение от моего непосредственного начальника, Стива Джонса, которое гласило: «Искандер, зайди ко мне, к меня есть для тебя заданье». Заданье это читай работа, а работу я люблю — за неё платят. Потому, как только опека над Светой с меня перешла на Эйру, я кинул своей спутнице короткое; «Увидимся», и поспешил к Джонсу.
Стив Джонс поручил мне расследование исчезновения двух сотрудников корпорации: Метьюса Харикорова, человека тувлара; и Эссентру Скоасуурасса Изменённого, квейтрина. В расследовании, самом по себе, я ничего плохого не видел — работа как работа. И даже платили за неё хорошо — корпорация щепетильно относиться к своим сотрудникам. Неприятность крылась в том, что я узнал куда делись эти сотрудники, как только открыл, присланные мне документы по делу. Сотрудники мертвы — их убили. Мало того, я даже знал кто их убил. И… нет, во мне не проснулись способности сыщика, придуманного Артуром Кононам Дойлом, просто убил их я! Мне поручили расследовать исчезновение того самого, нечистого на руку торговца информацией и его охранника, которых я недавно убил и ограбил по заказу, неизвестных мне, личностей.
Находясь в некоторой растерянности и прострации я добрёл до тренировочной площадки, сел на любимую скамейку Нормана и погрузился в невесёлые раздумья. Не знаю почему я пришёл именно сюда, но было мне здесь как-то уютней, чем даже в собственной комнате, которую мне предоставляла Инсауро. Да и думалось лучше, хотя за это, наверное, благодорить надо не волшебную скамейку Нормана, а блок нейромодуляции, который, с моего согласия подкорректировал количество и состав нейромедиаторов в моей крови — сейчас мне нудна чистая голова.
Я как будто знал, что это дело поручат мне — подготавливал ложный след, по которому можно пустить следствие. Но моя домашняя заготовка, история с нападением войрингов, была неплоха до того момента, когда оказалось, что один из охранников торговца Изменённый, и пришлось убить и его, и торговца, что для войрингов явно слишком круто.
Я приплёл нападение дикого замра и кэртсов и успокоился. Но история эта шита белыми нитками:
Почему замр убил торговца и одного из охранников, а второго только оглушил, не нанеся при этом ему серьёзных увечий? Бодал он его что ли? Так это же замр, а не рогач — большая кровожадная кошка с
Если сначала было нападение войрингов, а потом замра, опять же — почему он не добил второго охранника? Замр не мог его не почуять. Его что-то так вовремя отвлекло. Ну, допустим. А почему войринги не вернулись? Их спугнул ещё кто-то. Кто и почему он не спугнул кэртсов, которые в итоги и утащили тела к себе в норы?
Канцы с концами не сходятся. Сейчас с точки зрения следователя, мне это очень чётко видно. А моё начальство не дурнее меня. И вся эта версия, на шару мной подготовленная, никуда не годится. И что со всем этим делать?
Изобразить бурную деятельность и сдать дело в «висяки», мол «не смогла я, не смогла»? Так назначат другого следователя. И ещё придётся убирать Рамино, второго охранника сопровождавшего торговца — проследить в каком составе группа вышла из города, это как дважды два — у стражи все записано. Да и исчезновение Рамино (такое внезапное, ага) вызовет новые вопросы. Не убивать Рамино и придумать для него новые свидетельские показанья (сейчас он должен озвучить версию с войрингами и замром, если к нему возникнут вопросы), а какие, собственно, новые показания, что он должен рассказать? Ни одной правдоподобной версии, кроме той, что была на самом деле, мне просто в голову не приходит…
От размышлений меня отвлёк подошедший Норман. Он плюхнулся на лавку рядом со мной и сходу спросил:
— Тебя так обеспокоило, устроенное тобой на площади Света, представление?
— Да нет, с этим-то как раз всё понятно. — ответил я чистую правду, и только потом подумал, что напрасно. Понятно ведь, что Норман захочет узнать, что, если не это, меня беспокоит. И что ему отвечать? Хотелось бы тоже правду, но есть одно «н».
За внешностью жесткого, грубоватого и даже иногда хамоватого инструктора по боевой подготовке, простого и незамысловатого Нормана, скрывается очень честный и правильный человек. Он очень не любит бандитов… да и вообще преступников, и всегда радуется о хвалит меня, когда мне удаётся достать кого-нибудь из их братии, попутно с текущим контрактами, или согласно ему. А то что я сделал недавно, называется убийство и ограбление. Как ды Норман не предложил мне, после моего рассказа, пойти и добровольно сдаться властям…
Потому я решил перевести тему разговора:
— А с чего ты взял, что я чем-то обеспокоен?
— Да у тебя всё на лице написано, просто мелким шрифтом. Это у тебя для посторонних людей, каменная морда, а если приглядится… особенно глаза выдают.
— Норман, а почему ты не состоишь в каком-нибудь бангорском клане.
— А кто тебе сказал, что не состою? Просто весь мой клан состоит из меня одного.
— Ну да, ну да! — рассмеялся я.
— Не смейся, юноша. — более серьёзным голосом сказал Норман. — Я и правда состою в клане Белого Когтя. Просто весь мой клан погиб во время войны и, последовавшей за ней, катастрофы. Остался только я.
— Прости, Норман. Я не хотел бередить старые раны.
— Ничего. — махнул рукой Норман. — Это было давно. Но ты ведь не просто так спросил?
— Все эти поединки чести… и до смерти… это ж дикость какая-то… Ла ещё и клановые войны.
— В клане такого не ляпни, Искандер Кровавая трава! — рассмеялся Норман. — То есть дуэли, которые проводятся по, пости, таким же правилам, тебя не смущают?
— Ну, да… — хмыкнул я. Уел меня Норман.
— Это не дикость, Искандер, это традиции. Я в курсе, что в твоём мире, де-юре человеческая жизнь, чуть ли не священна. Де-факто, правда, зачастую потёртого креста не стоит. И что вроде, дерзить можно в лицо любому — главное в драку не лезть, но на самом деле, это работает не всегда. Мы много говорили с тобой о наших родных мирах, сравнивали… И знаешь, мне лично больше по душе дуэли и поединки чести. А тебе?