Измененный третьей серии
Шрифт:
– Кто вы и что тут делаете? – доброжелательным голосом осведомился я.
– Тебя ждём, – криво ухмыльнулся тот же бангор. – А ну, оружие и все ценности на землю. Живо!
– Разбойники? – тем же тоном осведомился я.
– Разбойники, разбойники, – подтвердил моё предположение бангор, ухмылка его стала ещё шире.
– И что же ты собираешься взять с меня, разбойник? Ты видишь за моей спиной караван или хотя бы баул, нагруженный товаром? – Я от души потянулся, поднимая в верх согнутые в локтях руки.
Бангор, обходивший меня справа, был ранен: кожаная кираса пробита ниже груди, сквозь прореху видны бинты повязки. Ранен недавно – я почувствовал запах свежей крови. Тот, что обходил слева, сильно припадал на правую ногу; тувлар красовался повязкой на лбу. В общем, вся команда, по-видимому, недавно побывала в бою. С кем они дрались, откуда вообще взялись разбойники в пригороде Ньюхоума? Стражники вообще мышей не ловят?!
– Бросай ору… – начал было тот же бангор, но договорить не успел.
Я сдвигаю уже поднятые вверх руки чуть дальше за спину, выхватываю из-за спины полуторник и, продолжая движение, бью стоящего передо мной. Удар раскраивает разговорчивого разбойника напополам, стоящие по бокам бангоры, забрызганные кровью и шокированные такой кончиной своего товарища, на мгновение замирают в ступоре. Тувлар стреляет, но я уже смещаюсь вправо и колющим ударом всаживаю клинок по самую рукоять чуть ниже груди стоящему с той стороны копейщику. Тот, выронив копьё и дико вытаращив глаза, хрипит и мелко трясётся. Надавливаю на рукоять меча и чуть смещаю разбойника, закрываясь им от пущенного квейтрином болта, – рана при этом сильно расширяется. Арбалетный болт попадает разбойнику в спину, но несчастный ещё жив. Стоявший слева бангор ревёт, как раненый медведь, и бьёт копьём. Ухожу от удара, смещаясь вправо, и тяну за собой свой, пока ещё живой, «щит». Закрываюсь им от очередного выстрела тувлара, и тело, насаженное на мой клинок, вздрагивает, когда в него прилетает энергетический заряд из бласт-ружья, и наконец обмякает. Следующим движением разворачиваюсь лицом к квейтрину, перехватываю рукоять меча и бросаю тело уже мёртвого бангора через спину. Мой кошмарный снаряд соскальзывает с меча и, пролетев положенное расстояние, успешно поражает цель, то есть сбивает с ног квейтрина с арбалетом.
Теперь быстрый рывок влево. Отбить по дороге копьё бангора. Тувлар снова стреляет, но поражает то место, где я был мгновение назад. Сместиться ещё левее, чтоб копейщик был на линии огня тувлара. Квейтрин очень шустро поднимается с земли и, видимо, решив не возиться с арбалетом, бежит ко мне с сильно изогнутым коротким мечом в руке. Отбиваю левой рукой очередной удар бангора. Тот пятится, надеясь на длину своего оружия. Бью левой рукой по бедру, пристегивая к ней баклер, и одновременно делаю резкий глубокий выпад вправо – клинок вонзается не оживавшему такого поворота квейтрину точно в глаз. Тувлар тем временем меняет позицию.
Закручиваю тело в пируэте, двигаясь к копейщику, отбиваю баклером очередной удар бангора, тувлар снова мажет. Кончиком клинка достаю горло копейщика, и в меня бьёт целый фонтан крови. Не обращая на это внимания, делаю ещё пируэт и, отдав мысленную команду, продолжая движение, швыряю баклер в тувлара. Металлический диск диаметром сорок сантиметров врезается последнему разбойнику в голову, тот падает на землю и затихает.
Хороший вышел бой. Тувлар с бласт-ружьём меня сильно озадачил. Остальные не так опасны: тело изменённого, да ещё прикрытое бронёй, практически полностью состоящей из металлических пластин, закреплённых поверх прочной кожи, вполне способно выдержать не один удар копьём или мечом. Даже арбалетный болт должен очень удачно попасть, чтоб причинить мне значительный урон. А вот заряд сырой магической энергии, она же АТ-энергия, не убьёт, но навредит неслабо. Доспехи заряд не пробьёт, но этого и не требуется. Эффект от него будет как от сильного удара током, что заметно меня замедлит и на время выведет из строя часть моей технической составляющей. А если попадёт в голову, то я просто-напросто вырублюсь – берите меня тогда тёпленького. Летают эти заряды не быстрее, чем арбалетные болты, но на перезарядку арбалета требуется четыре-пять секунд, а бласт-ружьё способно стрелять раз в секунду. В целом, надо отметить, очень странная встреча: чего они здесь потеряли, под носом у стражи?
Я надеялся, что удастся прояснить ситуацию у тувлара, но, подойдя к нему, понял, что шансов на это немного. Мужик неопределённого возраста лежал с вывернутой под неестественным углом шеей, на лице сильное рассечение, как будто его очень широким колуном ударили. А кровь из раны почти не бежит, хотя, насколько я помню, из ран на голове она обычно прямо-таки хлещет. Для верности я стянул перчатку и положил пальцы на шею тувлара. Пульса нет; как есть, труп. Его чтоб расспросить, некромант нужен.
Обыск трупов информации не добавил: единственный капэкашник на всю эту бомж-команду был у бангора, которого я убил первым, и погиб вместе с хозяином. Не знаю, где тот его носил, но залитые кровью и дерьмом обломки КПК я нашёл… Эм, можно сказать, между телом владельца. Зато я стал богаче на очень скромную сумму наличных и два магических накопителя – один полупустой, правда, вытащил из бласт-ружья, а запасной нашёл у тувлара.
Граница поражённых катастрофой территорий пролегла за пригородом, и магические помехи не заглушали связь. Поэтому я, используя одежду тувлара в качестве ветоши, оттерся, как смог, от крови и связался со стражниками:
– Стража Ньюхоума, на связи измененный 1764.3.2. У вас тут пять трупов разбойников в семи километрах от западных ворот по северо-западной дороге. Точнее, четыре тела и две половинки ещё одного.
– Измененный 1764.3.2, почему вы решили, что это трупы разбойников?
– Они мне сами сказали, когда были живы.
– Трупы были живы?
Можно было подумать, что стражники опять издеваются, задавая идиотские вопросы. Однако это не так: после катастрофы встречается в этом мире и такое явление, как живые мертвецы. Нет, трупы людей в этом мире не встают, не бродят по улицам и кладбищам и не требуют у живых вкусных мозгов. Но нередки случаи, когда люди, погибшие в той катастрофе, продолжают какое-то подобие жизни: они довольно резво передвигаются, пользуются оружием, едят и даже разговаривают. Как правило, они очень агрессивны и нападают на всё живое, при этом они по всем признакам мертвы: у них не бьются сердца и не течёт кровь, они не дышат и у многих из них на теле есть повреждения, не совместимые с жизнью. Подобие жизни в них поддерживает АТ-энергия – то есть магия. Видимо, она же сохраняет их тела от разложения.
Я встречал такие живые трупы: на юго-востоке от Ньюхоума есть целый город, наводнённый такой псевдожизнью. Живой мертвец – противник не слишком опасный, но крайне неприятный. Как вспомню прущую на меня тётку с кухонным ножом в руке: сломанная ступня смотрит в сторону, шея вывернута под неестественным углом, а взгляд остекленевших глаз абсолютно пустой – даже во взгляде пластиковой куклы больше человеческого. Жуткое зрелище.
– Нет, это были нормальные, живые люди.
– Вы их убили?
– Да.
– Вы их убили, потому что они сказали, что они разбойники? – А вот это уже похоже на издёвку.
– Нет, конечно! Они попытались меня ограбить.
– Вам нужно дождаться наших сотрудников. Нам нужно составить рапорт о происшествии.
– У меня нет времени, я пришлю вам видео.
– Хорошо.
Всё происходящее со мной я обычно фиксирую на видео – компьютер в моей голове постоянно ведёт съёмку. Вот и сейчас он снимает всё, что я вижу: высокое небо с редкими барашками облаков, густые, но чахлые кусты по обочинам дороги и трупы в лужах крови.