Изменить судьбу
Шрифт:
– Думаю, Пресветлая знала, кого одаривала талантом, - улыбнулась Авия.
– Анна-Сорита - чудесная девочка и раз мы приняли её в нашу семью...
– Конечно, приняли!
– воскликнула Лула.
– То можешь считать её своей младшей сестрёнкой, - закончила Авия.
– О да, - мечтательно закатила глаза принцесса, - тем более, она обещала мне протекцию у мастера Шарифа, - и захихикала.
– Гедеон при знакомстве с ней чуть не позеленел от злости.
– Но в уме Анне не откажешь, - заметила королева.
– Девочка смогла подружиться с молодым герцогом, когда начались игры, выбрав его себе в пару.
–
– Прыгать вдвоем в мешке, кто быстрее доскачет до конца аллеи ...мне Патор чуть все ноги не отдавил.
– А сбивать глиняные горшки с дворцовой стены?
– вдруг захохотала королева.
– Даже Грей увлекся, пытаясь размахнуться палкой поудобнее, бросать ведь надо было на приличное расстояние, так лакей, случайно попавший ему под руку, мигом в кусты улетел.
– Да уж, слуги такого точно не забудут, - вздохнула удовлетворенно Лула, - хотя главный мажордом клятвенно пообещал, что все они будут молчать, в первую очередь потому, что Анна-Сорита для них с той грозы стала особенно дорога. Ладно, мама, спокойной ночи, я совсем без сил и иду спать, - поцеловав Авию, Лула ушла к себе.
А королева, глядя на закрытую дверь, тихо прошептала:
– Знала бы ты, как похожа на тебя Анна-Сорита...
– Я тоже это заметил, - вошедший Грей, услышав слова жены, добавил.
– В ней мне иногда видится малышка Лула и я вспоминаю, какой она была заводной и непосредственной ...жаль, что дети вырастаю так быстро.
Дома праздник продолжился, хотя уже в более камерной остановке. Де Леи и их немногочисленные гости сидели в столовой, а слуги и дворовые устроились за большим столом в саду.
К вечеру Анна-Сорита устала, уже как-то вяло приняла подарки и поздравления от Великого магистра Хорса де Морне и главы Академии Леона де Ректора, вежливо ответила на их вопросы, немного поела и неожиданно уснула прямо за столом, чем вызвала умилительный вздох всех взрослых. Когда Эления удалилась укладывать дочь, Эрик и Гвидо рассказали о праздновании дня рождения Анны при дворе.
Уже после отъезда гостей де Лей хмыкал, раздеваясь ко сну:
– Вот уж не думал, что Ректор может так хохотать.
– А вот если бы тебе рассказали, что король палкой сбивает горшки с дворцовой стены, ты бы как реагировал?
– заметила Эления.
– Ты права, тоже бы ржал, - засмеялся муж.
– Ох!
– дружно вздохнули супруги, устроившись в постели.
– Хорошо!
– Наконец-то этот день закончился, - Эления, повернувшись на бок, зевнула.- Слава Пресветлой ...и спасибо ей за нашу малышку.
– О, да, - подтвердил муж.
– Хотя, думаю, она и так знает.
Но Пресветлая не знала, в это время она была занята, принимая важных гостей. К ней прибыли Великие, чтобы поприветствовать свою маленькую сестру Анну, уже удобно устроившуюся в большом парадном кресле. Сестры привычно потискали черно-белый комочек, одновременно придав ему вид взрослой девушки, а потом сели за стол, чтобы полакомиться фруктами и выпить игристого вина за здоровье именинницы.
– Вообще-то мы не собирались вновь так скоро появляться, но день рождение - серьезный повод изменить своим принципам, - заявила, улыбаясь, Свет.
– Вот и прекрасно!
– откликнулась Анна.
–
– Пока нельзя, дорогая, - откликнулась Равновесие.
– Ты - ребенок, растешь и развиваешься, вокруг тебя любящие родные, наслаждайся и не спеши взрослеть.
– Согласна, - вздохнула Тьма.
– Жизнь взрослых намного серьезнее, сплошная работа и ответственность. Зачем тебе сейчас такое "удовольствие"?
– Вот к двадцати пяти годам, как когда-то условились, у тебя произойдет синхронизация обоих жизней, мы снимем с твоей памяти блоки и ты получишь полную свободу, - Свет разлила по бокалам вино.
– А сейчас давайте выпьем за здоровье именинницы!
Общение сестер продолжалось несколько часов, но наутро, когда Анна проснулась, об этом сне ей ничего не напоминало, осталось лишь ощущение чего-то важного, хотя и это быстро выветрилось из головы девочки. Заглянувшая к ней Хэла, напомнила, что сегодня у всех выходной и предложила после завтрака разобрать и разложить по местам подарки, которые до сих пор огромной грудой были сложены в столовой. Так что день в семье де Леев прошел тихо, мирно и спокойно.
Глава 51.
– Последние два месяца прошли на удивление спокойно, - Ректор Академии, передвинув на столе бумаги, встал и прошелся взглядом по лицам своих подчинённых.
– Выпускные экзамены у нас закончились, молодняк принимать начнем через две недели, так что, господа, можете расслабиться и немного отдохнуть перед новым набором поступающих.
Деканы в ответ довольно закивали и заулыбались, отчёт о прошедшем учебном семестре был всеми принят положительно и теперь осталось лишь выслушать последние наставление Ректора перед отпуском и можно было уезжать из столицы. Да и погода радовала, лето в этом году было нежарким, что особенно нравилось преподавателям (не нужно было упревать в жаркой академической форме), да и студенты не жаловались (их не отвлекала от экзаменов манящая прохлада Маоры, полноводной реки, разделяющей почти пополам королевство Ирию).
И лишь Эрик де Лей тихо вздохнул в углу, им с женой этим летом отпуск был заказан, так как обучение Анны-Сориты вошло в новую стадию и её учитель, Первый маг Ирии Гордон де Горан, прерывать его наотрез отказался.
– По меркам Академии, Анна-Сорита сейчас знаниями опережает уже четвертый курс, - втолковывал он недовольным родителям девочки.
– Я прошу разрешить мне доработать с ученицей две последние темы и тогда можете уезжать к океану хоть до начала учебного года.
– Но наш отпуск к тому времени закончится!
– заспорил Эрик.
– Я понимаю и сочувствую, но прерывать занятия не могу, Анна должна усвоить последние лекции и сдать мне экзамен. Лишь тогда я со спокойной душой смогу отпустить её на каникулы.
Дома печальный Эрик, закрывшись в кабинете, решил, что раз отпуск отменяется, он может, наконец, взяться за давно обещанную самому себе работу - начать готовить диссертацию на соискание 2-й степени Магистра. Со вздохом открыв заветную папку (век бы её не видеть!), он бегло пересмотрел последние записи и начал составлять план работы, неожиданно увлекшись темой диссертации, к которой его когда-то подтолкнул дядя.