Изменить судьбу
Шрифт:
– Невзрачное?
– вскричал Шариф.
– Да мои платья носят самые родовитые дамы королевства.
– И, конечно, восхищаются ими?
– ехидно поинтересовалась девочка.
– Да!
– Врут!
– убежденно заявила Анна.
– Дочь, - обеспокоенная Эления встала из-за стола беседки, где хозяева в тот день принимали гостя, и решительно приказала, - немедленно извинись!
– Он первый начал, - надулась Анна-Сорита, но видя недовольство матери, вздохнула и опустила голову.
– Я прошу прощения, что была груба с вами, мастер
– Но от шпильки не удержалась.
– Просто я еще слишком мала, чтобы иметь право высказывать своё мнение.
Харун расхохотался, а потом вообще бросился обнимать и щекотать девочку.
– Нахалка, - проворчала, улыбаясь, Эления.
– Искренняя и честная девочка, - заметил Гвидо, всё это время тихо сидевший в стороне.
– Вы абсолютно правы, барон, - ответил мастер, выпуская из объятий Анну.
– Но давайте, всё-таки, продолжим разговор, - вернулся он к теме обсуждения.
– Во-первых, тебе не нравятся цвета моих платьев, а во-вторых?
– У мамы и её подруг красивые шея и грудь, а ваши платья их скрывают. Почему дамам нельзя носить декольте?
– Что, позволь спросить?
– удивился Харун.
– Анна!
– Эления вспыхнула.
– Так нельзя!
Но дочь, не обратив внимание на возглас матери, откровенно объяснила:
– Декольте - область тела от верхней части груди и вверх, - Анна, увидев, что мастер её не понимает, вздохнула.
– Ладно, я покажу, - и в её руке возник альбом, который она раньше всё время прятала от пытливых глаз Шаруна.
– Когда мы познакомились, я вдруг начала рисовать платья, можете посмотреть ...и даже критиковать, я не обижусь.
Да уж, ТАКОЕ увидеть Харун не ожидал. Большие листы альбома были покрыты настоящими шедеврами. Платья всевозможных фасонов и расцветок, сочетание гладких и цветных тканей, кожи и меха, обнаженные плечи и грудь дам в альбоме украшали сверкающие драгоценности, но главное - эти рисунки были живыми.
– Но как?
– потрясенно выдохнул мастер.
– Как тебе удалось..?
– Можно?
– Эления тоже захотела рассмотреть художества дочери. Из-за её плеча в альбом заглянул Эрик и лишь Гвидо не проявил любопытство, он и так знал, что рисует Анна, от деда у неё секретов не было.
– Откуда ты всё это взяла?
– Я не знаю, мама, - вздохнула девочка.
– Это мастер Шариф на меня так подействовал. В моей голове вдруг стали появляться образы, цвета и фасоны нарядов. Они мне даже спать мешали, - пожаловалась неохотно.
– Вот я их и нарисовала, чтобы избавиться...
– Помогло?
– вскинул бровь Эрик.
– Ещё как, - в тон ему ответила дочь.
– Верните альбом, уважаемая, - попросил Харун.
– Мы с Анной-Соритой ещё не закончили.
– Пролистав несколько страниц, он ткнул пальцем.
– Вот это декольте?
– Да, - кивнула Анна.
– А слово откуда взяла?
– опять встрял Эрик.
– Не знаю, вдруг всплыло в памяти, - девочка подняла взгляд на отца.
– Но я уверена, выражение верное.
–
– Согласен, ...э-э ...декольте украшает женщину, но ведь выглядит неприлично.
– Зато возбуждает, - снисходительно пояснила Анна и замерла - Эления смотрела на неё широко открытыми глазами и взгляд матери не обещал ничего хорошего.
– Мама?
– жалобно спросила девочка.
– Иди к себе, - припечатала та, - ужинать будешь в своей комнате.
– Я провожу внучку, - Гвидо укоризненно посмотрел на невестку и вышел вслед за Анной.
– Вы не правы, уважаемая, - мастер Шариф встал и вдруг, наклонившись, поцеловал Элении руку.
– Ваша необыкновенная дочь - гениальна во всем, а её непосредственность и честность тешит моё каменное сердце, - он грустно улыбнулся.
– К сожалению, девочка увидела то, что не замечали другие - мои наряды стали скучны и однообразны. Конечно, они сшиты из великолепных тканей, имеют модные фасоны, но, увы, совсем не радуют глаз. А вот это, - и он потряс альбомом Анны, - ярко, свежо и вызывающе. Да-да, я не побоюсь этого слова, ведь вызов - это интерес, интрига, любопытство, желание. А что должен делать наряд очаровательной женщины?
– Возбуждать?
– и Эрик подмигнул вспыхнувшей жене.
– Именно, - Шариф встал и начал прощаться.
– Передайте дочери, что я хотел бы еще раз рассмотреть её рисунки...
– Анна-Сорита дарит вам свой альбом, - вошедший Гвидо уселся за стол и налил себе вина.
– Он ей больше не нужен.
– Но, барон...
– растерялся Шариф.
– Вы можете использовать эти рисунки по своему усмотрению, - добавил де Шарон.
– Если сошьете хотя бы несколько нарядов по эскизам Анны, она будет только рада. И еще внучка просила передать, что при следующей встрече покажет, как можно оживить рисунки на платьях.
Восхищенного мастера пришлось отпаивать успокоительным, так как он чуть не лишился чувств от восторга.
С тех пор Харун Шариф стал большим другом семейства де Лей, а Анна-Сорита - его первым критиком и соавтором. Правда, об участи девочки в создании рисунков для нарядов мастера никто не знал, таково было пожелание родителей, старающихся избежать излишнего внимания к их дочери.
И вот теперь, к дню рождения Анны, Харун Шариф создал настоящее произведение искусства - живое платье.
– Теперь поняла, почему я сказала тебе завтракать в халате?
– спросила, улыбаясь, Эления.
– Вот, что ты оденешь во дворец.
– Фрейлины Лулы умрут от зависти, - удовлетворенно заявила именинница, счастливо повздыхав над подарком.
– И так им и надо!
Глава 50.
Королевское семейство ожидало Анну-Сориту с родными в Малом обеденном зале. Сегодня, кроме Арахетов, здесь присутствовали двое друзей принца Патора, близнецы Гедеон и Сонир де Бахрен, сыновья герцога де Бахрена, а также ближайшая подруга принцессы Лулы графиня Эвелина де Бюв.