Измученные смутой времени

Егоров Виталий

— Хорошо, я ошибся. Но твоя подельница Оксана Мищенко другого мнения. Она уже дает показания и грузит вас с Ситниковым по полной.

— Пусть грузит. Я никого не убивал.

— Тебя видели за просмотром видиков в доме, хозяева которого позже пропали. Сколько раз смотрел у них фильмы?

Этот вопрос оперативник задал наобум, не надеясь получить утвердительного ответа, но то, что сказал арестованный, ошеломило его:

— Пару раз.

«Они провели разведку, прежде чем их выкрасть! — подумал сыщик. — Как же они незамеченными вывели Варю и Диму из дома, ведь последний оказал бы преступникам сопротивление, а следов борьбы в доме и во дворе не обнаружено? Заманили чем-то? Точно заманили!

А чем можно завлечь Диму? Если исходить из того, что заказчиком убийства является Мищенко, то только видеомагнитофоном или кассетами, а Лосев говорил, что Дима мечтал о «Панасонике». Они обещали им импортный аппарат, увезли куда-то и убили! Мотив убийства? Какой же у них мотив? Мищенко избавилась от конкурентов, чтобы переманить клиентов Димы в свою сторону!»

— С Ситниковым? — спросил он.

— Да, с ним.

— Вы с хозяином говорили насчет «Панасоника». Что он сказал в ответ?

Этот вопрос сыщик также придумал в голове, но реакция арестованного подсказывала, что он попал в точку. Хляба бросил испуганный взгляд на Седова, кончики его пальцев мелко задрожали. Вытирая испарину со лба, он ответил:

— Хозяин сам спрашивал нас, сможем ли мы достать «Панасоник», а мы ответили, что нет.

— Не смеши меня, Хлебников. Зашли с улицы непонятно кто, а хозяин ни с того ни с сего спрашивает у них: «У вас продается славянский шкаф?»

— Какой шкаф? — удивленно вскинул голову Хляба.

— Ну, имеется в виду «Панасоник».

— Нет, мы не предлагали, — потупил свой взгляд арестант. — Это он сам предложил.

«Все ясно, что предлагали, — подумал опер и решил перейти к самому главному аргументу — к месту сокрытия трупа».

— А теперь объясни, как бросали трупы в шурф?

Хляба невольно дернулся назад, руки стали дрожать сильнее.

— Какой шурф? Первый раз слышу.

— Да ладно строить из себя невинную овцу, — рассмеялся опер. — Мы знаем про этот шурф, сегодня-завтра достанем оттуда трупы. После этого ты будешь выглядеть худым и бледным вплоть до того времени, как тебя подведут к стенке.

Арестованный напряженно замолк, на лице отразилась печать глубоких раздумий. Сыщик, чувствуя приближение триумфа, решил добить его следующим аргументом:

— Хлебников, на твоих руках нет крови — заказала Мищенко, убивал Ситников. Получишь срок за соучастие, отделаешься десятью годами заключения, а Ситников, считай, труп, зеленка, чтобы намазать ему лоб, уже ждет своего часа.

— Ладно, пишите, — наконец сдался Хляба. — На мне действительно нет крови.

Седов сначала даже не поверил услышанному, поэтому осторожно осведомился:

— Хочешь дать признательные показания?

— Да, хочу, — через силу выдавил из себя арестант. — Это мы убили мужа и жену.

Душа сыщика торжествовала. Он выполнил самую важную миссию в своей жизни. Омрачало его радость от раскрытия преступления предстоящее извлечение тел его близких из скважины. Сможет ли мама Димы выдержать эту раздирающую душу картину? Сможет ли он сам выдержать это и не свалиться от своего недуга?

Не выдавая всем своим видом смятение души, Седов обыденно предложил:

— Сначала все расскажи на словах, а потом твое чистосердечное признание изложим на бумаге.

Искурив папиросу и отхлебнув воды, Хлебников начал свой рассказ:

— В начале марта нас с Ситниковым нашла знакомая Мищенко, которая раньше работала официанткой. Она предложила нам избавить ее от конкурентов, поскольку в последнее время у тех появились хорошие фильмы, и народ потянулся к ним. За выполненную работу она обещала тысячу рублей сверх того, что мы можем украсть у потерпевших в доме, но поставила одно условие — видеомагнитофон принести ей. С Ситниковым мы несколько раз смотрели кино у этих коммерсантов,

чтобы разведать обстановку и составить план убийства. Сначала мы хотели убить хозяев прямо у них дома, а потом решили их похитить и прикончить в другом месте, а тела спрятать, чтобы милиция не так рьяно искала преступников, то есть нас. Также мы не хотели убивать их ребенка. Нашли и место, где можно было похоронить людей — на поле за туббольницей нашли глубокий шурф, проделанный для чего-то буровой установкой. Однажды я повел разговор с хозяином о том, что его видик показывает некачественно, с помехами, и предложил достать японский «Панасоник». Он сильно заинтересовался моим предложением, поскольку и сам понимал, что его видеомагнитофон доживает последние дни. На следующий день Мищенко дала нам паспорт от «Панасоника», и мы его показали коммерсанту. Тот обрадовался и согласился купить его за две тысячи рублей. Договорились встретиться в воскресенье утром возле гастронома. Когда мы подъехали на «Запорожце» к месту встречи, коммерсанты нас уже ждали. Я был за рулем, Ситников сел сзади, рядом села женщина, а коммерсант расположился на переднем пассажирском сиденье. Я сказал, что нужно ехать в сторону туббольницы, где находится видеомагнитофон и поинтересовался, взяли ли они с собой деньги. Коммерсант сказал, что деньги находятся дома и расчет будет производиться там. Когда проехали мимо туббольницы и выехали на лед, коммерсант что-то заподозрил и стал спрашивать, куда мы едем. В это время Ситников из обреза тозовки выстрелил ему прямо в затылок. Коммерсант сразу затих, стала кричать женщина, но Ситников быстро задушил ее. Поискав по карманам, мы нашли ключ от дома, а затем подъехали к намеченному месту и спустили обоих в этот шурф — сначала мужчину, а потом женщину. Потом поехали к месту жительства коммерсантов, машину оставили поодаль, чтобы соседи не заметили, а сами проникли в дом. В комоде нашли две тысячи двести рублей. Прихватив с собой видеомагнитофон, поехали к Мищенко. Она дала нам тысячу рублей и забрала аппарат себе. О том, что в доме у коммерсантов нашли деньги, мы ей не сказали, а поделили их между собой. Позже мы свозили Мищенко и показали, где спрятали трупы. Вот и все, больше и рассказывать-то нечего.

Седов слушал рассказ преступника с крепко стиснутыми зубами. Он представил весь тот ужас, который испытала Варя, прежде чем ее убила рука злодея.

«Хорошо хоть Дима умер сразу и не видел смерть своей любимой» — утешил он себя.

Теперь надо было установить точное местонахождение шурфа или скважины. Преступник уверен, что милиционерам известно место сокрытия трупов, а если он догадается, что его обманули, попытается юлить и изворачиваться, чтобы запутать следствие. Сыщик подвел Хлябу к карте города на стене, указал, где находится туббольница и приказал:

— Ну-ка, покажи, где находится этот шурф. Сверимся с показаниями Мищенко, насколько ты говоришь правду.

Когда он показал примерное местоположение искомого объекта, сыщик предложил:

— Давай сейчас поедем туда, ты покажешь место сокрытия трупов.

Вскоре скважина была обнаружена, ее устье было забито снегом и, скорее всего, в летнее время ствол обвалился.

Вернувшись на работу, Седов пошел к Жукову с докладом. Тот, послушав рассказ оперативника, крепко сжал его руку и сказал:

— Я же говорил, что ты дойдешь до истины. Никогда не надо сдаваться, а идти вперед, несмотря на все преграды, тогда удача обязательно улыбнется тебе, что и случилось. Поздравляю, ты сделал великое дело!

Перед тем, как расстаться, Жуков сообщил:

— Я договорюсь с директором восьмого СМУ, он мой хороший знакомый. У них есть даже «Катерпиллары»* (тяжелая землеройная техника из США), быстро выкопают.