Изнанка
Шрифт:
Две громадные лошади, или кобылы, или не знаю, кто это, фыркают и бьют копытами по грунтовке. Позади лес, уже не чисто хвойный, но и с лиственными, местами пожелтевшими деревьями. Мужик на козлах расселся коренастый, в безрукавке, широких штанах и сапогах до самых колен, а на меня смотрит подозрительно и щурит глаза. Рожа у него хитрая, деревенская и доверия не вызывает.
– Чо под колеса разлегся? – гаркнул он. – Жить надоело? Али девка бросила?
Я запоздало вспомнил, что все еще валяюсь в пыли на обочине. А с девкой мужик хорошо угадал. Зараза.
Упершись ладонями в землю, я поднялся. Плечо болит –
Мужик продолжает с ожиданием смотреть и ждать, лицо его мне совсем не нравится – так обычно смотрят продавцы, когда хотят что-то впарить. Но это явно не продавец. Скорее наоборот – изыматель. Глаза так и блестят.
– Ну? – повторил он требовательно. – Сказывай, чего валяешься под копытами?
Я кое-как отряхнул пыль с футболки и джинсов, проверил наличие мобильника в кармане. На месте. Правда, когда последний раз его доставал, сети не было. Ключ благоразумно спрятал во втором кармане на клепке.
– Да я заблудился, – честно ответил я, ведь что-то отвечать надо.
– Эвона как, – хмыкнул мужик и как-то странно покривился.
Мне снова не понравилась его ухмылка, разбойничья физиономия, картинная такая, как из кино. В деревне «Лихое» было лишь два жилых дома, а этот, откуда-то ещё приехал. Скорее всего, из конкретного захолустья, если на телеге с лошадьми. Смотрит на меня внимательно, будто реально сейчас попросит на бутылку. На всякий случай я выпрямился и расправил плечи, потому что нападение – лучшая защита. Для важности я еще и сложил руки на груди, изо всех сил надувая свои тщедушные бицепсы и сдвинул брови.
Мужик за моими стараниями наблюдал молча и, кажется оценивал – кривился то на одну, то на другую сторону. Потом будто что-то решил и махнул рукой.
– Лады, – сказал он. – Садись, довезу.
Потом подвинулся и кивнул на место с собой на козлах. Я на таких повозках не ездил сроду, а недавний опыт знакомства с бабкой как бы намекал – с этими деревенскими надо поосторожнее. Одна в еду какой-то дряни подсыпала, другой послал в лес. Да так послал, что… Но прикинул – я все равно непонятно где. Пешком везде далеко будет, а так – хоть подвезет.
Поэтому я молча подошел к телеге, она скрипнула, когда не нее влез и сел на козлы. Мужик тут же шлепнул поводьями и гаркнул зычно:
– Ну, пшли!
Кони заржали и рванули с места с такой силой что меня, перекинуло назад в телегу. К счастью там оказалось сено, и при падении только стукнулся локтем обо что-то.
– Ты нормальный вообще, мужик? – высовываясь из-за края бешено несущейся брички, спросил я.
Деревья мелькали, как ненормальные, из-под копыт пыль, два лошадиных крупа попеременно вскидываются вместе с хвостами, а меня подкидывает и швыряет. Опасливо оглянувшись и крепко держась за деревянный борт, я узрел позади телеги такое пылевое облако, что не видно дороги. Лошадиный Шумахер, ёлки-палки.
– Нравится? – с нескрываемой гордостью спросил мужик, с ухмылкой косясь на меня через плечо. – Корчеванскеи кони. Выменял у тамошних коневодов. Ихний конник их за мешок пуговиц продал. Полено недопиленное! Корчеванских коней? Прикинь?! Ну я и предложил ему пуговок. Нормальных железных, они у себя таких не далают. Но кони-то!
Будто в подтверждение значимости слов, он присвистнул и снова стеганул животных вожжами. Те заржали и полетели еще быстрей, у меня аж глаза заслезились от встречного ветра. Продолжая сидеть в сене и держась за край, я пытался осмыслить сказанное. Корчеванские кони ладно. Может тут ещё деревенька какая, что реально такую породу вывели. Но кто коней на пуговицы меняет в наше время? Или они тут все чудо-грибы едят?
– Э… – пытаясь быть культурным, все-таки человек помочь вызвался, я проговорил, отплевываясь от пыли, – а мы куда едем?
– Как куда? – изумился мужик и оглянулся на меня с круглыми глазами. – В Ганопать. В деревню-то.
– Зачем? – еще осторожней поинтересовался я, прикидывая, была ли на карте эта деревня, и сплюнул – в рот влетела муха.
Глаза мужика стали еще удивленнее.
– Ты с какой ёлки упал? – спросил он.
Отвечать, что от истины он не так далек, не стал, но все же умудрился, несмотря на скорость, вылезти из сена, а то как-то невежливо, и даже сгибаясь и шатаясь, сесть обратно на козлы. Правда держаться за сидение под собой пришлось обеими руками. Затем проговорил, пригибаясь, чтобы новый рывок опять не откинул в телегу:
– Сказал же – заблудился.
– Заблудился, он, – усмехнулся мужик. – Ладно. Не хошь говорить, не говори. Если из-за девки, то понятно. Никто не хочет признаваться в таком.
У меня так накипело от всех событий этой ночи, что я нехотя все-таки ответил:
– Моя, если можно так сказать «девка» сейчас, наверное, даже не вспоминает меня. Да и какая теперь она моя.
– С полюбовником убёгла? – понимающе отозвался
Я покривился.
– Моей она похоже, не была. Так, виделись, спали. Серьезного заводить со мной ничего не захотела. Зрелый ей нужен. С квартирой в центре города, машиной-мерседесом и счетом в банке. Я пока в пролётле.
– Не работящая, – кивая, снова проговорил мужик.
– Да я как бы не против, – бросил я. – Но такое ж не за день создается. Правда она понимать этого не захтела.
Мужик сочувствующе вздохнул и хлопнул меня по плечу массивной ладонью, в другой руке удерживая сразу все поводья.
– Ну, чего уж, – крякнул он. – Дело молодое. Найдешь другую. У нас в Ганопати вон, какие девки. Кровь с молоком!
Может мужик и прав, только мне пока не до девок. С наследством надо разобраться, а сперва из этой глуши выбраться, хотя ощущение, что мужик меня завозить ещё глубже. Кони, к моему облегчению, немного снизили скорость, теперь хотя бы не подкидывает на ухабах, грозя выкинуть с телеги. Облако пыли из-под копыт уменьшилось и дышать стало легче, я даже начал вертеть головой.
Лес по краям плотный, но радостный, то есть уже весь лиственный и позитивный. Вон березки, ясени, дубы, а не хмурый сосновник. Интуитивно похлопал себя по карману, в котором ключ. Видимо, искал по привычке мобильник, но он в другом.
– Так, – чтобы как-то начать распутывать клубок непонятного, произнес я. – И что там в этом… Как ты сказал? Ганопати?
– Сильно башкой треснулся? – сочувствующе спросил мужик. – Ганопать забыл. Э, брат, тебе к знахарке надо. Даст какой горькой дряни, сразу на ноги встанешь. Хотя, ты и так вродь на ногах. Хе-хе. Га-но-пать – деревня нашенская. Главная и славная.