Изнасилование
Шрифт:
– Надеюсь, это ожидание будет последним, - негодующе покачал он головой, протягивая руку на заднее сиденье, чтобы отдать мне букет, дабы я его не забыла. Уверена, он это сделал не ради того, чтобы порадовать меня, а ради того, чтобы позлить кого-то, кто якобы у меня в квартире.
– Мужчина не должен бояться ждать, - я дотянулась поцеловать его в щеку, уже натренировавшись не перекашиваться скрыто от отвращения. Но тут произошло самое страшное из всего, что могло произойти в данном случае. Он повернул своё лицо и наши губы соприкоснулись. Сначала мимолетно, но потом он подался вперед, и хотя я механически начала отстраняться,
ДонУн почувствовал, что я напряжена и прекратил. Я как можно скорее выровняла лицо и отпрянула к дверце, тут же дернув за ручку и прощаясь уже на ходу.
– Мне пора, до встречи! – бросила я и пулей поднялась к себе, пробежав через коридор и, влетев в туалет, склонилась над унитазом. Меня тут же стошнило. Я знала, что реакция моя рано или поздно на такое будет ещё той, но что я физически не совладаю с собой, было новостью. Что ж, Йесон может не волноваться. Прежде чем я с кем-то попытаюсь заняться любовью, меня прихватит паралич, не меньше. А если в застывшем виде переживу предварительные ласки, то скончаюсь во время процесса.
Позже ко мне пришел ЧонМин, для которого я сочинила басню о том, что уезжаю к дальним родственникам на пару недель. Что-то вроде отпуска. Да, ДжеСоба беру с собой. К моменту разговора я уже пришла в себя, раза три почистив до этого зубы и прополоскав рот с бальзамом. Я давала себе две недели пока что. Что будет дальше? Я не знала. Либо пришлось бы оправдываться перед ЧонМином, что я почему-то сменила место жительства, либо рассказывать ДонУну о сыне. Первое было предпочтительнее. В конце концов, он ведь мне не возлюбленный, а просто друг. Много ли будет значить для меня потеря такого друга? Да, пожалуй, много. Но и постоянно жить раздельно с ДжеСобом?! Нет, невозможно. Я поняла, что через две недели наступит апокалипсис. Я максимум отлучалась от него на пол дня. Он же ещё крошка, маленький совсем. Каково ему будет без мамы? С какой-то тетей?
Пока что я вспомнила о дальней кузине, у которой был сын трех лет. Она была замужней домохозяйкой и воспитывала его сама. Как безработная, она сидела дома, поэтому я предложила ей хорошие деньги, и она согласилась четырнадцать дней присмотреть за родственником. Мне уже хотелось плакать при мысли о расставании, но ничего не поделать. Лучше так, чем позволить Йесону вмешаться и разрулить ситуацию. От упоминания в одной строке его и ДжеСоба меня передергивало и выворачивало наизнанку.
Но за день до того, как за мной и моими чемоданами должен был приехать ДонУн, то, что я никогда не хотела бы увидеть рядом друг с другом ближе чем на километр, предстало перед моими глазами. Я гуляла с ребенком во дворе на детской площадке, когда вновь возник Йесон, будто из-под земли выпрыгнув. Адское отродье. Я тут же прижала ДжеСоба к груди, подняв его со стульчика карусели.
– Чего тебе надо? – обычно, когда я настораживалась или пугалась, сын начинал плакать, чувствуя моё состояние, но в этот раз остался спокоен.
– Я что-то не вижу развития интриги, - Йесон стоял, не собираясь подходить, и смотрел на мальчика – Ты хоть что-нибудь делаешь? Наняла кого-то для ДжеСоба?
– На твоих устах не хочу больше слышать его имя, понятно? – мужчина молчал – Да, я договорилась о том, чтобы за ним приглядели и завтра переезжаю к ДонУну. Доволен?
–
– Пожалуйста, не надо так больше делать, - злобно сверкала я глазами, поглаживая макушку сына – лучше звони. Я не собираюсь скрываться и подниму тебе трубку.
– Дело не в этом, - он приблизился, я старалась не отступать. Всё-таки вокруг люди, улица, он ничего не должен сделать – ты должна привыкать к моему присутствию, иначе как ты меня полюбишь? Я занимаюсь якорением.
– Найди другой порт, морячок, - фыркнула я – Серьёзно, это бесполезно. Лучше береги нервы мне и себе. Соблюдай дистанцию, наслаждайся моими исхищрениями издалека.
– Издалека я посмотрю детективный сериал, - наклонил голову на бок Йесон, держа руки в карманах. Он лишь пару раз бросил на меня взгляд, а так смотрел на ДжеСоба – Данный случай радует меня возможностью непосредственного участия.
– Лучше готовь план мести для остальных и организовывай всё нужное, - высокомерно бросила я ему, повернувшись полубоком, что б ребенок пропал из его поля зрения. Теперь там было моё плечо – Уверяю, я выиграю. Где сейчас Илай и кто он?
– Он заканчивает университет заграницей, приедет через два месяца на каникулы, так что не бери его пока в голову. Занимайся более актуальным.
– Занимаюсь, не волнуйся, а теперь я могу избавиться от твоего общества? Хочу нормально догулять с сыном, без несварения и изжоги.
– Конечно, - Йесон шаркнул ногой по песку, насыпанному для детской песочницы, но разнесенного тут и там – но я всегда рядом. Помни об этом!
Я смотрела в его удаляющуюся спину, машинально целуя в лоб сына и покачивая его на руках. Тот всё ещё был спокоен. Эх, а говорят, дети чувствуют плохих людей! Я бы на его месте закатила тут крик и рыдания, лишь бы от меня прочь убрали этого дядю. Признаться, я и на своём месте хотела так сделать. Упасть на землю, заколотить о неё четырьмя конечностями и плакать, пока не прибегут на помощь, не схватят Йесона и не отведут в тюрьму. Но за что? Как жаль, что у меня не было против него никаких улик и доказательств.
Отвезя кузине ДжеСоба, я всё-таки расплакалась, уходя от неё. Я знала, что ему там не будет плохо, что ему там будет даже веселее, в компании другого ребенка, но сердце материнское сжималось, понимая, что я не начну утра с того, чтобы подойти к его кроватке, пока он спит, не погладить его шелковистые волосы. А ночью не побаловаться, напевая после колыбельные, чтобы он уснул.
Мои сумки были погружены в багажник автомобиля ДонУна и мы, промчав через полгорода, добрались до фешенебельного района, где припарковались в подземной стоянке элитного жилого комплекса. Прямо оттуда лифт вел наверх, в большой зал, сильнее похожий на прихожую во дворце, чем на подъезд с вахтершей. Всё охранялось, просто так и не войдешь. При посещении тут спрашивали, кто куда идет, если это был посторонний, а всех жителей знали в лицо и с ними благоговейно здоровались. Я теперь буду такая же персона. Благодаря ДонУну мне будут улыбаться и говорить «добрый день» при каждом появлении.