Изобретатель красной машины
Шрифт:
Фирсов.
– А если тренер узнает?
Трегубов.
– Не байся. Виноградов свой в доску. Мы с ним играли. Это тебе не Тарасов. Тот бы за одно желание нас всех в вытрезвитель сдал, а потом на Чукотку отправил, поближе к хоккейным корням. Давай, малец. Фирсов. Грохни.
Фирсов.
– Нет. Я не буду.
Трегубов .- Как знаешь. А я буду. Воля она, знаешь, как быстро заканчивается.
Трегубов достает из кармана окурок толстой сигары. Прикуривает. Затягивается. Тут же начинает кашлять.
Инт. Купе. Входит Виноградов. Его встречают одобрительным гулом.
Альметов.
– Алексей Петрович, давайте с нами. У Семеныча сын родился.
Виноградов.
– Повод, конечно, значимый. Если по маленькой и на Боковую.
Альметов.
– Какой вопрос. Режим для нас святое.
Наливает в стакан.
Альметов.
– До Москвы 100 раз выпьем 100 раз протрезвеем.
Виноградов.- Ну, за будущего хоккеиста.
Экст. Белорусский вокзал. К платформе подходит поезд Брест-Москва. Из вагона появляются не выспавшиеся, но веселые хоккеисты. Следом идет Виноградов. Шатается. Держится руками за вагоны.
Инт. Квартира Тарасова. Прихожая. Везде где есть место- горшки с фиалками. У Тарасова во рту сапожные гвоздики. Он прибивает каблук к женской туфельке. Появляется Нина.
Нина.
– Толь, можно я горшки твои передвину. Мне пыль со шкафа стереть нужно.
Тарасов.
– Ни в коем случае. Наверху самый теплый воздух.
Инт. Квартира Тарасовых. В комнате Нина и Галя.
Нина.
– С этими цветами отец со всем голову потерял .
Галя.
– Ему надо чем-то заняться. Всю жизнь работал с утра до ночи. А тут с ЦСКА сняли и со сборной.
Нина.
– За что сняли, Галь?
Галя.
– За 3 место на Олимпиаде в Скво-Вэлли.
Нина.
– Галь, что они раньше не проигрывали? При Чернышеве или Егорове? За что сняли-то?
Галя.
– За то, что Тарасов и другим никогда не будет.
Принял сборную .
Инт. Квартира Тарасова. Нина встречает Тарасова.
Нина.
– Что так поздно?
Тарасов.
– Заседали. Сборную с Чернышевым приняли. Он старший. Я помощник... Ассистент.
Нина.
– Как же так? И ты согласился? Вы же все время Динамо обыгрываете.
Тарасов- Не веришь?
Нина.
– Я такого Тарасова не знаю.
Тарасов.
– Приятно познакомиться. Наше вам с кисточкой. Покормишь незваного гостя?
Нина смотрит на Тарасова с жалостью. Чуть не плачет.
Тарсов.
– Ну вот. Кажется, дождик начинается.
Нина.
– Сам же говорил. Адька-консерватор. Адька-ретроград.
Тарасов.- Был да сплыл. Есть Аркадий Иванович Чернышев- старший тренер сборной Советского Союза. Мой товарищ и верный друг. Понятно?
Нина.
– Понятно. Там котлеты, Толя.
Тарасов.
– Как же вы не поймете. И ты и эти... С несложными лицами. Как же. Тарасова прокатили. Ликуй человече с портфелем. Победил человека с ружьем. Так вот им. Думали, не соглашусь. А я согласился . Ты бы видела эти бабьи рожи, Нина.
Нина.
– Толя!
Тарасов.
– Одно дело, Нина. Одна родина. Все остальное побоку. Или ты не человек, а так... Мимо проходил.
Тарасов и Чернышев.
КП. Первая страница "Советского спорта". Фотография Чернышова и Тарасова.
Инт. Тарасов складывает газету. В пустом зале он и Чернышев.
Тарасов.
– Как работать будем, Аркадий? Я тяну, ты погоняешь? Сразу знай, я не согласен.
Чернышов.
– Вот чего мне не хватало, так это твоего напора. Сразу в рукопашную лезешь.
Тарасов.
– Это да... Я знаю, чего они нас вместе свели. Мамаево побоище посмотреть желают. Как думаешь, правильно эти тактики-стратеги рассчитали?
Чернышов.
– Это уж нам решать.
Тарасов.
– Что же давай решать.
Чернышов.
– Считаю, что у нас должно быть единое мнение по всем вопросам .
Тарасов.
– Придется много ругаться.
Чернышов.
– Ничего. Главное, чтобы, мы в конце концов, пришли к верному решению.
Тарасов.
– Все склоки оставлять внутри, а на людях выступать единым фронтом.
Чернышов.
– Согласен . Ты чего улыбаешься.
Тарасов.
– Вспомнил. На днях Станиславского перечитывал. Мы с тобой как он и Немирович-Данченко в Славянском базаре . Они новый театр создавали, а мы сборную.