Изумрудная долина
Шрифт:
Миэле сделала грустную физиономию, и как бы вспомнив, радостно посоветовала:
– В таком случае, немедленно отошлите пленных энолов, обмен станет необратим, а их родственники ни за что не согласятся все изменить назад!
– Я учту ваше предложение, Нур-ниса, а пока предлагаю вам остановиться в моей комнате, лучшего здесь просто нет.
Они прошли по извилистым переходам, внутренним помещениям дворца и оказались в комнате, занимаемой
– Первое время эта девушка будет вам помогать!..
Северянка в полной панике уставилась на уши Миэле, не понимая, что происходит.
– ...а пока я обязан вас покинуть, необходимо срочно обсудить некоторые вопросы обмена...
Миэле кивнула, расстегивая золотую пряжку накидки.
– ...Стража будет постоянно при вас, здесь в коридоре, -- он грозно взглянул на ухмыляющихся мечников.
И добавил уже на ходу:
– - Стеречь пленницу с усердием, головой отвечаете! Смотрите у меня, от сохранности объекта зависят жизни многих людей! - он сунул кулак под нос, сбив кислые ухмылочки.
Из прихожей высунулась заспанная физиономия Анны и совсем сонная Анюты.
– Что случилось!
– пискнула девушка, натягивая сапоги, трудное время учило бдительности, Анюта была уже одета.
– Анна, - скомандовал он, - разыщи Станислава, Петровича, старика Колтука! Сбор всей верхушки на женской половине!
– А что сказать?!
– Ничего, просто сбор командиров.
Буквально через пятнадцать минут Ярослав доложил собранию о свалившейся напасти. Присутствовал сугубо ограниченный круг людей: Станислав, Петрович, Ольга, от агеронцев Ибирин с братом и от нидамцев Банула Наростяшно, Колтук с сыном представляли ласу.
– ...пребывание в заложниках принцессы сулит нам определенные выгоды, это вам не рядовой воин, жизнью которого можно пренебречь! Как, впрочем, и немалый риск! Возможны попытки освободить пленницу, даже несмотря на ее собственное нежелание...
– Но, Ярослав! Зачем нам вообще связываться с этими эльфами, отдать пленных, книгу... и пусть... на все четыре...
– взмахнув рукой, перебила Ольга.
– - И пусть катятся...
– - поддержал ее Петрович.
Разговор по большей части шел на русском, и модоны многого не понимали, приходилось переводить. Узнав о желании индлингов отдать пленных без всяких условий, агеронцы замотали головами. Общее мнение выразил Ибирин.
–
– ...Можно и не ловить, -- с грустью пояснил он, -- войо перебьют!
Он громоподобно расхохотался собственной шутке.
– Не будем впадать в крайность, Ибирин! Мы не знаем наверняка, сколько энолов на корабле. По сведениям Уира и его вуоксов, сорок луков. Жиган утверждает, корабль большой, может вместить сотню, и уверен, энолов больше сорока. При атаке на корабль неизбежно будут потери, а это не катит.
– После прибытия агеронцев нас стало больше, -- спокойно заметил Наростяшно.
– Но не настолько, чтобы иметь подавляющее превосходство, -- возразил Ярослав.
– Двести пятьдесят воинов против сорока воинов. Сколько еще надо?
– - развел руками Ибирин. -- Довольно быть трусами!
– У нас не одни энолы ходят во врагах, кроме войо есть еще бурути и неоправданные потери ни к чему, тем более, когда есть возможность покончить дело миром.
– Мы выглядим трусами!
– - повторился моряк, с трудом подавляя желание спорить с вождем.
Голосования не было, народ высказался, и Ярослав решил:
– Все, решение принято! Мы не можем отпустить пленников просто так, энолы потеряют узы и принесут много вреда и смертей. Их длинные луки бьют на большое расстояние, им ничегоне стоит засыпать крепость стрелами. И тут нет никакого рационального подхода. Только месть! В бой идти не с руки, понесем лишние потери. Поэтому приказываю: отпустить пленных энолов...
Через полчаса лазутчики были примерно выпороты (чтобы было неповадно), раздеты догола и выпихнуты за ворота.
Только утром принц Клодоальд узнал о бегстве сестры. Появление предыдущим вечером на корабле пленников, униженных и жалких, вызвало в душе не только поддержку всеобщего возмущения против подлых людей, но и подозрение в бегстве сестры. Чувствуя неладное, принц бросился в шатер и нашел энолу мирно спящей. Зная ее способности к обману, не поверил глазам и, разогнав тьму шатра фонарем, осторожно коснулся. Сестра спокойно спала, полуприкрытая покрывалом. От сердца отлегло!