Изумрудный маг. Дилогия
Шрифт:
– Господин Куклин, не шумите! Лиза перенесла операцию, сейчас ей уже лучше, можете ее навестить. – сказала Электра.
– Правда? – с надеждой спросил Куклин. – Мы без нее словно сироты никому не нужные! Без статей нам жизни нет!
На крики Куклина вышел Грановский:
– Господин Куклин, простите, Вы еще используете наши приборы "Театр" для эмоционального настроя зрителей?
– Владимир Иванович, конечно, используем! Мы все используем для привлечения зрителей: и актерские таланты, и новые постановки, и великолепные декорации.
– Вы могли бы один прибор "Театр" дать мне для проверки параметров? Потом мы Вам его вернем, – попросил Владимир Иванович Куклина, глядя ему в глаза с мольбой.
Куклин из кармана достал прибор "Театр" и протянул его Владимиру Ивановичу, который в мгновение ока ушел к себе в кабинет. Куклин пошел в профилакторий, где находилась Лиза. Перед Тимофеем стояла женщина, а с нее, как с елки, свисали жировые складки кожи. Он передернулся от неожиданности и омерзения. Он вгляделся в глаза женщины:
– Лиза, это ты? Когда ты стала бочкой такой? Да ты уже на цистерну смахиваешь.
– Куклин, это – я! – почти весело воскликнула Лиза.
– Когда вылезешь из этого кожаного костюма, можно будет с тобой поговорить?
– Это не костюм! Это я такая! – возразила со слезами молодая особа.
– Могла бы зайти в костюмерную, взять телесный костюм, померить. Но зачем самой в костюм превращаться? Я не понял!
– Тимофей, не тронь мой жир! Мне и так несладко! Ты чего от меня хочешь?
– Театр и я лично нуждаемся в твоих статьях о спектаклях в нашем театре, о новых постановках. Слушай, ты лучше меня знаешь, что тебе надо писать!
– Могу начать хоть сегодня! Но мне нужен аванс. У меня нет еды и одежды. Да и другие расходы требуют дохода.
Режиссер Куклин вышел из профилактория без денег и без прибора "Театр".
Лиза, довольная полученными деньгами, позвала на помощь Электру:
– Электра, помоги мне купить что-нибудь из одежды. Мне вечером идти в театр, а на мне только больничный халат с дырками от частого использования.
– Лиза, о чем речь, поехали покупать одежду!
Дамы вышли из офиса.
Владимир Иванович сел за стол Электры, сидеть в своем кабинете ему было немного страшно. Он вскрыл прибор "Театр". Прибор был абсолютно нормальным, никого постороннего вещества в нем не было! Он вздохнул полной грудью, вытеснив из души и пяток остатки страха. Директор положил руку на руку, склонил на них голову и уснул за столом.
Добрыня Никитич лично тряс спящего Владимира Ивановича, пытаясь его разбудить. Но директор мычал, урчал и спал сидя так крепко, как и на перине редко спят. Глава округа сдался и сел в кресло, оглядывая пустой офис, открытые в кабинет двери. Он, не выдержав одиночества, крикнул:
– Ау, здесь есть кто-нибудь?!
Открылась дверь в кабинет менеджера, и сам Захар показался в дверном проеме:
– Добрыня Никитич, Вы к Владимиру Ивановичу? Он очень устал. Чем могу Вам служить?
– Захар, объясни, что вы сделали с моим Феликсом? Почему ему дважды оперировали желудок?
– А хирург ничего не сказал?
– Хирург сказал, что причину знает Владимир Иванович, а он спит крепким сном и не просыпается.
– Если я скажу, что в желудке Вашего сына обнаружили нарост неземного происхождения, Вы мне поверите?
– А за один раз его нельзя было удалить?
– Мы тогда еще не знали, что новообразование слишком серьезное и обладает свойством интенсивного роста.
– Феликс жить будет?
– Он жив, из его желудка вынули странное вещество. Хотели бы мы знать, как оно туда вообще попало? У Вас нет врагов инопланетного происхождения? Одно могу сказать, что в наших приборах такие материалы не используются. Еще нечто подобное хирурги вынули из желудка Лизы. А она сказала, что помнит эти кольца, видела их маленькими на конфетах. Конфеты ей дала Ваша повариха, которая у Вас уже не работает, это все, что мы выяснили.
– Какая длинная цепь событий! Повариха, говоришь? Не я поваров принимаю и увольняю. Супруга Ираида Игоревна знает больше меня. Вот ее визитка, созвонишься. – сказал Добрыня Никитич и стремительно вышел из офиса.
Владимир Иванович поднял голову:
– Добрыня Никитич ушел? Молодец, Захар, ты грудью меня прикрыл! Ценю. Слушай, ты с его женой Ираидой Игоревной сильно не заигрывай, а попытайся выяснить происхождение непонятного материала. Не тяни с этим вопросом, звони ей сейчас, а я домой поехал.
Владимир Иванович задумался: а может быть, его приборы – пустышка, и влияют на клиентов весьма иные факторы? Как всегда, додумать ему не дали, перед ним появилась Электра, качаясь на полусогнутых ногах. Глаза ее были пьяны, речь бессвязна, в руках она держала прибор "Коньячный поцелуй".
– Электра, ты пила коньяк или тебя так развезло от прибора?
– Шутите, не помню. – сказала она и трупом рухнула на пол.
Пришли санитары и унесли даму в палату—вытрезвитель. Проба на коньяк показала полное его отсутствие, алкоголя в крови не нашли и ее перевели в общую палату. Вела Электра себя неадекватно, но и запрещенных веществ в ее крови не обнаружили. Все показатели крови были в норме, просто в идеальных пределах. Электру перевели в экспериментальную палату, куда не поступали никакие психотропные сигналы извне, но и это даме не помогло. Врачи проверили ее психическое состояние с большим трудом и ничего не смогли сказать конкретно, им все казалось, что Электра элементарно пьяна, и они отказывались давать заключительный диагноз.
Владимир Иванович взял у Электры прибор "Коньячный поцелуй", вскрыл его и ничего не понял. Он его конструировал, разрабатывал, но ничего знакомого в устройстве не было. Прибор не был пуст: в нем лежал предмет, занимающий всю внутреннюю полость. Материал Владимиру Ивановичу был не знаком, но он выделял коньячный запах такой силы, что у директора голова закружилась от неожиданности. Он закрыл прибор и положил его в герметичный сейф, предназначенный для предметов неизвестного происхождения, где уже лежали кольца из желудка Лизы и кусок непонятно чего из желудка Феликса.