Извини, парень
Шрифт:
И они начали "гулять".
В.Н. и Ирина Андреевна пили шампанское, Лина - водку, и не крошечными рюмочками, а стопочкой, но глаза у неё оставались ясными, не затуманились, только чуть-чуть она закокетничала с В.Н.
– А теперь, - приказным тоном сказала Лина, - вы, Володя, покажете деньги Ирине, чтобы она не сочла вас обманщиком, пристроившимся к милой доброй женщине, с кучей обещаний и пустым карманом.
Владимир Николаевич вытащил почти из-под себя мешок и положил его на стол. Ирина Андреевна, как взглянула на него, так и не отводила - не восхищенного, не завистливого,
– испуганного взгляда.
Она не представляла себе, что въяве можно иметь столько денег!
Когда Лина уехала, В.Н. достал положил на стол перед Ириной Андреевной тысячу "зеленых".
– Это Вам, Ирина Андреевна, за мое проживание... Хватит?..
Тут уж он хитранул, ясно понимая, ЧТО такое для неё тысяча зеленых.
У неё задрожали губы и из глаз дождем полились слезы, она пролепетала сквозь них.
– Что вы, Владимир Николаевич, так много, за мою халупу... Вам же самому нужны... ваш Клуб...
– И, не сумевши сдержаться, разрыдалась у него на плече.
А он гладил её по темной, с пробивающейся сединой, гладкой головке и повторял.
– Ну, ну, успокойтесь, милая моя Ирина Андреевна...
А она от этих простых слов плакала ещё пуще.
И тут ему самому захотелось плакать - он так понимал ее! Ведь каких-нибудь два-три дня назад он был в таком же - нет!
– худшем, положении, чем она.
Плакать хотелось ещё и от того, что вот сейчас, сию минуту, он сделал счастливой женщину, потерявшую какую-либо надежду.
Оказывается, делать добро - несравнимый ни с чем кайф!
– А что, наша Лина завтра приедет? Я что-то запамятовал... Буднично спросил В.Н., чтобы разрядить обстановку.
Ирина Андреевна утерла слезы, оторвалась от его плеча, шепнула. Извините, - и тоже более бодро ответила: - Приедет.
– И с некоторой опаской спросила: - Она вам понравилась?..
– И тут же быстро добавила: - Она, конечно, неординарная и нравится не всем, но я её очень люблю...
– Она мне очень понравилась, - честно ответил В.Н., - именно своей неординарностью.
У Ирины Андреевны засветились радостью глаза: она счастлива была и за подругу, и за В.Н., который понял Лину!
И пришел день, когда они опять сели за стол, с бутылкой "Гжелки", шампанским и прочим, и, вздохнув полной грудью, сознались, что ни один из них не верил, что все получится. А ведь получалось!
Решили и о клубе, пока вчерне: Совет Директоров - они трое.
Но тут заартачилась Ирина.
– Я не буду, я не имею права! Вы вкладывали деньги, силы, а я что?
– Как это - ЧТО?
– Прикрикнула на неё Лина, - да если бы не твоя хата, ничего бы не было! Ты хоть это понимаешь? Ты отдала свой дом!
Ирина Андреевна стушевалась от такого напора и примирительно пробормотала: - Ну, хорошо, хорошо, я согласна, только не кричи так, Лина, оглохнуть можно!
– Оглохнешь - слуховой аппарат купим, - засмеялась Лина, и уже серьезно сказала, - теперь надо получать лицензию на нашу клубную деятельность.
Она взглянула на тихого В.Н.
– А нам с вами сегодня придется посидеть ночку, надо составить четкий документ, где показать интеллектуальную и просветительскую значимость
Ирина Андреевна ушла спать, а Лина и В.Н., устроились за столом работать.
Кстати или некстати, в минуту передыха, В.Н. рассказал Лине о мальчатах в кожанах и признался, при каких обстоятельствах привлек одного из них на работу...
Обрисовал В.Н. Стаса как можно пристойнее.
Лина поморщилась.
– Это вы зря, Володечка, хотя я вас не осуждаю, наверное, сама бы так поступила. Но за этим парнишечкой - глаз да глаз. Хотя, знаете, что, - вдруг весело решила она, - пригласим, когда сладимся с ремонтом, пусть-ка побратается с рабочим классом, последит за всем. Плохо сделают - ему денег не дадим, хорошо премия. Вот и проверим его на "вшивость"!
На завтра спланировали следующее.
Лина едет к кому-то там по поводу ремонта и перестройки, это она целиком взяла на себя ( Поистине, Лина - подарок судьбы!), а он пойдет по Москве и будет присматриваться к молодым людям: не моложе двадцати и не старше двадцати пяти...
– Ну, уж вы и строги!
– захохотала Лина.
– Давайте до тридцати хотя бы... Сошлись на двадцати шести.
Тут Лина дала ему совет - Выбирайте не красавчиков, а обаяшек, и попроще. Говорить научим, это не самое сложное, хотя, желательно, чтобы лыко вязали. И обращайте внимание на руки! Вот руки должны быть красивыми: тонкими, крепкими, с хорошими ногтями. Конечно, мне бы этим заняться...
– с сожалением вздохнула Лина, - но у меня с ремонтом есть ходы... Впрочем, потом устроим просмотр, я буду председой жюри, как вы, не обидитесь?
Какая обида! В.Н. находился в полной эйфории! Не женщина, Парламент!
Часть третья. "Гейши"
Утром перво-наперво В.Н. позвонил по телефончику, оставленному Стасом. Там пропищала какая-то глупая девица, которой В.Н. втолковал, что Стас должен ждать его звонка, а зовут его - Владимир Николаевич...
Девица пообещала, но надежды на неё было мало. Потом В.Н., уже по состоявшейся привычке, сел на бульваре на скамью и стал смотреть на проходящих.
Множество молодых людей, вообще казалось, что старики чисто повымерли, и люди среднего возраста - тоже, потому что шастала по городу только молодежь, и почему-то ни к кому из них не хотелось обращаться. И - как? Что говорить? Врать насчет киносъемок и потом, на месте, объяснять? Тупее не придумаешь, да и не такие "чудаки" теперь молодые: получишь по мордам и с концами. Сказать: можно тебя на минутку? Еще хлеще...
Нелегкую задачку он себе выбрал, наверное, придется опять обращаться к всемогущей Лине.
Но сегодня он все же попробует. Может, зайти в кафе? Подсесть там к кому-нибудь? Получить то же...
Нет! Он обязан доказать, что он и сам по себе - ценный человек! Но куда податься? И тут он вспомнил, что у тетки была подруга где-то в Лефортово, и, когда тетка к ней ездила, то всегда восхищалась районом. Что там открыли ресторанчик "АННА МОНС", что возрождают петровские дела, что Дворцовый парк восстанавливают, что... А не поехать ли ему в тот район? Зайти в эту "АННУ", поглазеть, посидеть...