Извини, парень
Шрифт:
А истина была в том, что муж ей не нравился. Всем. А в особенности своим вниманием, нежностью, заботой о том, чтобы ей было хорошо и спокойно.
Вот так и прожили они бок о бок многие годы.
Она почему-то не беременела (наверное, у неё - детская матка, умилялся Юрка), и это, тем более, подвигало её на бурные и разнообразные игры с мужчинами.
Постепенно весельчак Юрка стал превращаться в скучноватого Юрия Федоровича, убежденного в том, что ему безумно повезло: жена-девочка, почти невинное существо, красавица, умница... И он, идя по карьерной лестнице вверх (а чем ещё ему было
А ОНА СМЕЯЛАСЬ (сначала про себя, это уже потом - в лицо) и думала: а что если я сейчас схвачу его за член и скажу кое-что из того, что говорю другим, и сделаю что-нибудь этакое?.. Что с ним будет?
Но она подавляла в себе это желание, и мирной кошечкой сворачивалась у него на коленях, а он не смел признаться, что возбуждается и хочет её сейчас же, вот тут, в кресле...
С перестройкой Юрка, уже Юрий Федорович, стал неожиданно богачом. Их контора вдруг приобрела огромные права, открыла свою солидную фирму, которую поддерживали все, кто к ней имел отношение, а имели отношение к ней люди на самом верху...
Гордеевы продали квартиру, где ранее жили (Юркиных покойных родителей), он взял откуда-то какой-то кредит (так знала Кика), и собирались купить большую квартиру в старом доме, в центре, сделать евроремонт, настоящий.
Тут "цветок" и показал, чем он может "пахнуть".
Совершенно отстраненно Кика заявила, что они уже в таком возрасте (подразумевался, конечно, Юрка, быв старше жены на шесть лет), что любовью им заниматься не пристало, детей у них нет и не будет, у каждого свои интересы: она, например, любит тишину, покой и книги, а он вечно притаскивает к себе мужиков, и они говорят так громко о своих делах, что она ночи напролет не спит.
– Итак, - сказала она, - надо покупать две квартиры и объединить их внутри, мы же цивилизованные люди и не должны сидеть на одном горшке...
Юрий Федорович чуть не заплакал от обиды, - он-то думал, что они устроят уникальную квартиру: с приемным залом, шикарной спальней, его кабинетом, а оказалось, что он стал... соседом, и пускала она его к себе редко, с капризами, нежеланием и со всяческими отговорками.
Тогда он и стал платить ей за любовные визиты.
Клал деньги на столик и бормотал что-то вроде того, что купи, мол, себе...
Так было вначале, а потом не стали нужны объяснения, она смотрела на него своими пронзительными глазами, и он отстегивал ей суммы немаленькие, это кроме того, что она жила за его счет, и он постоянно делал ей подарки.
Кика стала попивать. Ей было скучно. Не то, чтобы мужики перестали её интересовать, нет, но у них в компании все постарели, и совсем неинтересно тащить на себя какого-нибудь лысого придурка, которому хотелось доказать, какой он ещё молодец. На улицах с Кикой знакомились и молодые, - выглядела она до сих пор блестяще, - но вести их к себе домой остерегалась, ведь единственным источником её благополучия все-таки был этот надоевший до чертей Юрка! Идти куда-то боялась, уж больно круты стали парни.
Вот и приходилось ей частенько прикладываться к бутылке, и она сильно полюбила это занятие: все куда-то уплывало, она становилась молодой,
Тот прибегал, как пес, но почти всегда заканчивалось плачевно: он перегорал, перемогал свои желания в одиночестве.
Юрка копил деньги.
Он надеялся еще, что за большой куш, за какую-то сверхпокупку Кика ещё полюбит его, поняв, что только он может предоставить ей все, что она захочет.
Он, честнейший из честных, стал потиху обворовывать свою фирму, зная, что если даже что-то приоткроется, то никто и никогда не подумает на него своего парня Юрку, лучшего из лучших.
Тот самый Серый, который первым обратил внимание на Кику, был его шефом и доверял Юрию Федоровичу безгранично.
А Юрий Федорович свихнулся на Кике: ему ничего было не нужно в этом мире, сам он мог бы носить просто форму и зимой, и летом, и на курорте, и на приеме, но он чувствовал, что Кика скучает и видел, что она частенько не в себе, а в комнате пахнет то ли перегаром, то ли разлитым спиртным...
Сам он почему-то не стал пьяницей, хотя мог бы. Раньше его ещё интересовала его работа.
Теперь он предал работу ради Кики, но считал, что делает совершенно правильный выбор.
Так он и придумал про Лендровер - машину, равных которой он не видел: дом на колесах со всем необходимым.
Он мечтал, как они будут выезжать, куда, где захотят останавливаться. Жить в лесах, на полях, у моря и в предгорьях...
Уедут за границу на своем "ровере"...
Он купит виллу на море...
И Кика станет самой красивой женщиной где-нибудь на Лазурном берегу!
Он всегда удивлялся, почему её не видят режиссеры? Она же не только красавица, она - необыкновенная (здесь Юрка был прав...)!
Поэтому свое воровство он считал как бы законно необходимым.
Надо было спасать Кику от прозы жизни!
И он сделает это.
Вот такие страсти, такая любовь бродили в человеке, с виду похожем на доброго толстого приглуповатого чьего-нибудь дядюшку.
А "дядюшка" попросил сделать ему маленький сейф в стене, якобы для документов, а сам сносил туда свою добычу, которой оказалось уже немало, чему Юрий Федорович несказанно радовался: скоро он купит ей Лендровер. и они сразу же уедут куда-нибудь далекодалеко...
Вот в это время, тоскливое и нудное, Кика набрела на Клуб "БАМБИНО".
И свихнулась на нем, похоже так же, как Юрка - на ней.
Кика же не спала и подсматривала за мужем. Видела, как он после долгих раздумий вскочил, снял со стены её портрет,за которым возникла небольшая мателличкская дверца. "Сейф", - обалдела Кика и затаила дыхание. Юрий Федоровичстена набирает код, вытаскивает ЧТО-ТО и с этим чем-то бросается назад, к ней!
Она едва успела бухнуться в кресло, приняв достаточно откровенную позу, - что ж, за такое дело она готова ещё раз испытать эту мерзость. Вот, Сашенька, вот...
– возбужденно шептал он, - вот твои деньги! Ты можешь их взять, но лучше мы подкопим ещё - совсем быстро и много! И тогда купим все, что ты пожелаешь, а сейчас бери, бери сколько хочешь, ангел мой!..