Извлекатели. Группа "Сибирь"
Шрифт:
После короткой разминки началась командная игра. Игроки команд поочередно совершали начальные удары и обратные броски. Начинающий как можно дальше отбрасывал палочку из квадрата, а игрок другой команды отправлял её обратно. Выигрывала та команда, которая набрала больше очков в десяти турах.
Ничего подобного я не видел и не слышал, сколько не пытался вспомнить.
Парни в эфире всё еще не проявлялись, мне же не хотелось отвлекать тренирующихся оперативников. Тем временем добрая женщина в жилетке принесла свежий белоснежный творог в одноразовом контейнере, трёхлитровую
Фальшиво проклиная себя за обжорство, с хрустом отрезал поясным ножом хрустящую запашистую корочку, дожевать которую не успел.
Внезапно над тихой пристанью пролетел резкий посторонний звук — это был зуммер — международный символ и атрибут любого ЧП. На палубе дебаркадера застучали торопливые шаги, зазвучали нервные мужские и женские голоса. Стало ясно — что-то неприятное у них действительно произошло.
Через две минуты на кормовых леерах повис взволнованный шкипер, придерживающий статусную фуражку левой рукой.
— А... Вы здесь? Это хорошо. Меня только что по рации предупредили... — он почему-то замялся.
— Что-то случилось? — перебил я, торопливо отряхивая хлебные крошки с колен.
— Может случиться, — поправил он меня, оглядываясь на берег. — Тут такие новости... В общем, я настоятельно советую вам отвязаться и срочно отчалить минут на сорок. Может быть, на час. Поставьте свой катер выше по течению, метров на триста. Там увидите два лома, вбитые в песок. К ним и пришвартуетесь.
Что его так взволновало, интересно бы знать? Грядёт ревизия, способная вскрыть тёмные делишки шкипера? Добрые люди сообщили ему о негласной проверке или, ещё хуже, прибытии комиссии с полномочиями на снятие с должности? Так можно фантазировать долго.
— А если поконкретней?
— Не нужно вам ввязываться в дела наши грешные, — произнёс он с нехорошей грустью, а в его голосе неожиданно прорезались жалобные нотки, как будто он решил попросить ещё пяток долларов.
— Если хотите, я верну деньги.
— Возвращать не надо, — быстро ответил я. — Принял. К такому предложению нельзя не прислушаться.
— Так и вам будет спокойней.
Бросив взгляд на берег с высоким яром, я не увидел там ни одной живой души, ребятню как ветром сдуло. Остался лишь гладкий квадрат на истоптанном босыми ногами песке, этакий ярцевский Малевич с бездной новых смыслов.
— Задумались? — неодобрительно спросил Шугайло. — Зря. Я о серьезных вещах толкую.
— Да-да... Отчаливаю.
Отчалив на самом малом от дебаркадера, я блинчиком, без ненужных виражей повёл катер вдоль берега и почти сразу увидел те самые торчащие ломы. Так и есть, двести пятьдесят метров, глазомер у меня тренированный. «Хаски» ткнулся носом в берег и с лёгким шуршанием чуть вылез корпусом на жёлтый песок, больше похожий на высохшую после дождя пыль, а я задумался — надо ли вообще вязаться?
Включил бортовую рацию, однако связаться с группой удалось не сразу, мешали какие-то помехи.
Пш-ш...
— Кром в канале, — ответили мне.
— Здесь какой-то нездоровый кипеш намечается. Я только что отогнал «Хаски» в сторонку, стою напротив спуска какой-то улицы к реке, рядом ржавый баркас на берегу и четыре лодочных сейфа. Ушёл по настоянию дяхона с причала, там все в волнениях. Как понял, приём?
— Принял, — коротко ответил группер и выдал ценные указания: — Ни во что там не лезь, жди на месте, скоро будем. Докладывай обо всех изменениях ситуации сразу же. Конец связи.
А ситуация менялась быстро — с севера к причалу села Ярцево подходил длинный катер-водомёт КС-102 в сопровождении двух мотолодок «Обь». Приехавших оказалось много, целый десант. КС-102 решительно подошёл к дебаркадеру, и одинаково выглядевшие крепкие молодцы в коротких кожаных куртках, не дожидаясь окончания швартовки, всей оравой полезли, словно на абордаж. В руках у многих были помповые ружья.
Я тихо присвистнул. Вовремя смылся! Но что это за дела такие, что за люди? Уж точно не оперативники из Красноярска.
Опять схватил рацию.
— Кром, сюда целый флот подвалил, лезут на дебаркадер, ребятки явно тревожные, похожи на бандюков.
— Как накаркали... — непонятно прошипела рация голосом злого Пашки. — Ты там шибко не высовывайся, и чтобы без самодеятельности. Просто наблюдай с ветки белочкой.
— Есть белочкой, — охотно подтвердил я.
Захватчики с экипажем не церемонились, шкипера бесцеремонно оттолкнули в сторону, хотя тот и пытался сообщить что-то важное. Слов я не мог услышать, далековато. Эх, товарищ Шугайло, не вмешивался бы ты в свару, не бодался бы на свою голову... Все остальные члены экипажа благоразумно попрятались. И поступили единственно верно, потому что пришельцы были настроены решительно, воинственно, готовы бить любого на отшиб башки.
Против кого они тут выстроились фалангой? Судя по всему, непосредственно дебаркадер, как объект захвата, их не интересовал.
И в этот миг на берегу начали появляться новые действующие лица.
Они тихо, но быстро струились живыми ручейками к реке через закоулки, проникали через изгороди, словно бестелесные тени, и дружно стягивались к площадке перед дебаркадером. Туда, где располагался импровизированный рынок.
Я уже не отрывал бинокль от глаз.
Прибывшие из посёлка тоже были одинаковы на вид — в широких мягких штанах и длинных светлых рубахах навыпуск. Черноволосые и раскосые взрослые мужчины да подтянутые юноши. Почти у каждого бойца в руках была отшлифованная добела палка длиной в человеческий рост.
Только сейчас до меня начало доходить: какие, к лешему, эвенки или кеты? Это же китайцы! Целая прорва самых настоящих китайцев!
И мальчишки на берегу, так ловко обращающиеся с битой, китайцы, как и незнакомая мне дворовая игра — национальная китайская. Что характерно, один конец у «взрослых» палок тоже был заострён; пущенный умелой и сильной рукой, такой снаряд превратится в смертоносное копьё. Вспоминая, как обращались с «палочками» их дети, можно представить, на что способны в этом деле родители и старшие братья.