Извне-1 (сборник)
Шрифт:
«Голем» продолжил спуск в глубины сложнейшего фрактала, образовавшего непревзойдённой красоты «губку».
Радиосвязь тоже ухудшилась. Сигнал тонул в странных помехах. Возможно, причиной тому было дифференциальное рассеивание радиоволн на изломах конструкции либо аномально высокое содержание антипротонов, рождающихся вблизи «мха».
– Ещё немного, и возвращаемся, – сказал заскучавший пилот.
Роза не отозвалась. Она лихорадочно работала: снимала показания датчиков и всевозможных измерителей полевой
Опустились на сорок километров внутрь гигантских каверн, образованных всё тем же законом фрактальных расхождений.
Ничего особенного не происходило. Радиоактивный фон и количество змеящихся вдоль волокон «мха» молний достигли определённой величины и держались на одном и том же уровне.
Связь прекратилась совсем.
Вацлав Хржичка хотел предупредить эксперта, что они поворачивают назад, и вдруг заметил слева по ходу движения какой-то необычный выступ на крайней «веточке можжевельника».
– Роза, слева, видите?
Эксперт с трудом оторвалась от своих занятий, нашла выступ.
– Да, вижу… странно… подойдите поближе.
Вацлав сориентировал аппарат, снизил скорость.
Нарост на остром зубце «можжевельника» стал виден лучше. Он отличался от самого «можжевельника» и цветом, и формой, но определить его происхождение было трудно. Он был явно лишним в этом мире фрактальной геометрии.
Моллюск, пришло на ум пилоту сравнение, рыба-прилипала на шкуре кита.
Однако это был не моллюск.
«Голем» достиг «куста можжевельника», остановился в двух сотнях метров от него.
Стало видно, что нарост, действительно напоминавший по форме спиралевидный панцирь улитки, буквально пронизан стрелкой «можжевельника», пришпилен к кусту фрактала.
– Что это? – с удивлением проговорила Роза.
– Ё моё! – выдохнул Вацлав, внезапно догадываясь. – Да это же… космолёт!
– Космолёт?!
– Посмотрите внимательно! Это неземной космолёт! У нас никогда не было машин таких форм. А больше здесь некому появляться. Они, как и мы, пришли посмотреть на Ось и наткнулись на острый шип «можжевельника»!
– Почему?
– Откуда я знаю? Может, не снизили вовремя скорость, может, их сбила пляска молний. А возможно, корабль вели автоматы.
– Автоматы, как правило, реагируют быстрее людей.
– Я просто перечисляю варианты.
– Надо срочно вызвать сюда остальных!
– Связи нет, нас не слышат.
– Но им, возможно, нужна помощь!
– Кому?
– Экипажу этого «моллюска».
– Корабль пробит от носа до кормы! Наверняка все погибли. К тому же он мог просидеть здесь «на игле» сотни лет.
– Всё равно надо проверить.
Пилот помедлил, продолжая вызывать спейсер, но ответа не получил.
– Хорошо, попробуем подойти вплотную.
«Голем»
– Я же говорил… – начал пилот.
– Там дыра пониже, у кормы, – перебила его Роза. – Попробуй пройти внутрь.
Вацлав хотел возразить, но прикусил язык: экспертша могла неправильно его понять, обвинить в трусости. Он же всего-навсего выполнял пункт СРАМ-инструкции.
«Голем» подошёл вплотную к спиралевидной горе «моллюска», осторожно проник в десятиметровый пролом в нижней трубе «раковины». Прожектор высветил какие-то сложные геометрические изгибы внутренних переборок, пятна изморози на стенах помещения, ноздреватые глыбы льда. Открылся проход внутрь корабля, похожий на глотку кита.
– Запроси их.
Пилот послушно включил рацию:
– Есть тут кто живой? Проснитесь! Ответьте! Или хотя бы покажитесь.
Ответом ему была мёртвая тишина.
Вацлав помигал прожекторами, постучал лапой манипулятора в стену помещения, вызвал хозяев ещё раз. Но корабль чужаков был заполнен вакуумом, воздух из него весь вышел, и отвечать землянам никто не спешил.
– Корабль мёртв, – пробормотал Вацлав. – Никого мы здесь не найдём.
– Может быть, пройдём дальше в «кокосах»? – предложила Роза.
– Не вижу смысла! – отрезал Вацлав. – Доложим командиру, пусть решает.
– Хорошо, – согласилась женщина, добавила после короткой паузы: – Скорее всего они были жителями океана.
– Почему?
– Пятна изморози на стенах – это лёд. Вон те наросты внизу и вверху – тоже лёд. Корабль был заполнен водой. Да и форма его уж больно специфична.
– Может быть, – осторожно сказал Вацлав. – Хотя это уже не имеет никакого значения. Космолёт торчит здесь давно. Все эти дырки в его корпусе проела аннигиляция.
Пилот выключил прожектор, и стало видно слабое звёздчатое мерцание краёв пролома – в большей части и стенок помещения. Возникающие в вакууме вблизи «можжевельника» антипротоны аннигилировали с веществом корабля, вспыхивали звёздочками и продолжали разъедать корпус корабля, потерявший защиту.
– Уходим. Командир может послать за нами второй «голем».
– Хорошо, возвращаемся, – согласилась разочарованная женщина.
Аппарат выбрался из отсека разбитого корабля, развернулся, ощупывая лучом прожектора нависающие со всех сторон «ветви можжевельника», будто надеясь увидеть живых обитателей космолёта, потом двинулся обратно, в точности повторяя все эволюции прежнего курса.