Извне-2 (сборник)
Шрифт:
С другой стороны, магелланцы – существа, населявшие звёзды Магеллановых Облаков [18] , приславшие землянам сообщение о гибели цивилизации «пылевиков», тоже были негуманоидами, но соседей-людей не игнорировали.
В два часа по среднесолнечному времени пассажиры заняли свои места в каютах, имевших защитные коконы; члены экипажа находились в рубке давно.
Шапиро уже не раз бывал в космосе, поэтому каюту оглядел по-хозяйски, глотнул опунциевого коктейля и устроился в кокон-кресле, настраивая связь с сетью интеркома.
18
Магеллановы
До посадки он успел поговорить с Иваном Грымовым и пообещал полковнику, ставшему вдруг генералом и руководителем секретного отряда «Стелс», вести не зависимые от руководства экспедиции записи всего, что будет происходить в ядре Галактики, а при случае послать весточку вместе с пакетом основных сообщений отряда коммуникаторов.
Система обзора корабля показала стотридцатикилометровый кратер Эйткен, расположенный на обратной стороне Луны, с поверхности которого «Непобедимый» – двухсотметровой высоты купол «жидкого металла» – должен был начать свой бросок к ядру Галактики длиной почти двадцать восемь тысяч световых лет. Пейзаж особого впечатления не производил, в кратере практически не было поселений, не считая разлапистой антенны дальнего обзора космоса, принадлежащей «Сфере» – визуально-наблюдательному конгломерату человечества, контролирующему пространство Солнечной системы. Поэтому Всеволод не стал тратить время на любование лунным ландшафтом. Он сразу установил контакт с инком:
– Сэр, когда с вами можно пообщаться?
– В любой момент, сэр, – мягким баритоном ответил Платон.
– Очень рад! У меня к вам есть несколько вопросов.
– Слушаю, сэр.
– Сколько мы сделаем остановок на пути к ядру?
– Программа остановок мне неизвестна, сэр.
– Соблюдение секретности? – фыркнул Шапиро.
– Совершенно верно, сэр.
– Нельзя ли остановиться в созвездии Скорпиона, расстояние небольшое, всего четыре тысячи эсве, и посмотреть хотя бы одним глазком на Мешок Привидения? Это очень интересная двойная звезда, окружённая волокнами азота, углерода и кислорода, у неё с десяток планет, и, возможно, на них есть вода, а следовательно – жизнь.
– Извините, сэр, планетарная туманность NGC 6153, о которой вы говорите, лежит далеко в стороне от нашей траектории.
– Жаль. Что ж, ждём первую остановку.
Шапиро принялся мурлыкать песенку и пить коктейль, пока голос капитана не напомнил пассажирам об обязанности привести кокон-кресла в походное положение.
Торжественных речей и прочих прощальных формальностей не предвиделось. Экспедицию готовили в жесточайшей спешке в связи с угрозой нового столкновения с неведомым Вирусом, и рейд «Непобедимого» к ядру Галактики должен был дать ответ на вопрос: есть у человечества союзники в борьбе с Вирусом или нет. Самое пикантное в этой ситуации (по мнению Шапиро) крылось в решении направить космолёт с контактной группой достаточно открыто, и не знать об этом агенты Вируса не могли. Но какое принимали участие в подготовке и какие цели преследовали, догадаться было трудно, на какую бы логику аналитики-люди ни опирались.
Легко, как пушинка, «Непобедимый» оторвался от дна кратера и пошёл вверх.
На самочувствии пассажиров и членов экипажа это не отразилось никак, внутри корабля поддерживалась почти земная сила тяжести.
Ухнули вниз купола вокзала и технических пристроек, фрактал антенны, склоны кольцевого вала кратера. За несколько секунд Луна из серо-серебристого, с чёрными тенями, плоского щита превратилась в сверкающую монету и начала уменьшаться на глазах, приобретая размер сверкающей пылинки. Капитан включил режим шпуга – двойного ускорения.
– Отсчёт старта, – прилетел в наушник голос Платона, сменяясь пульсацией метронома.
На счёте «ноль» «Непобедимый», отдалившись от родной планеты и её спутника на миллион километров, нырнул в «струну», и Шапиро перестал о чём-либо думать, привычно проваливаясь вничто небытия.
Сознание вернулось быстро, собрало распавшиеся на короткий миг нити ощущений и мыслей в единый поток, по костям черепа пробежала волна болезненного искривления.
– Сэр, тоник, пожалуйста.
Не открывая глаз, Шапиро нащупал губами трубочку активатора, сделал пару глотков. Неприятная ломота в костях черепа прошла, голову пронзил освежающий ветерок. Он открыл глаза.
Вокруг космолёта простиралась в бесконечность глубокая чернота космоса, пронизанная колкими лучиками звёзд. Впереди – прямо напротив наблюдателя (так была настроена система обзора) – сияла красивая, сотканная из кисейно-световых вуалей туманность, занимая всю переднюю полусферу обзора. Это была биполярная планетарная туманность NGC 2346, известная астрономам под названием Бабочка. Она располагалась в созвездии Единорога на расстоянии в две тысячи триста световых лет и представляла собой расширяющийся газовый пузырь, получившийся после сброса газовой оболочки главной звезды – красного гиганта. А свою форму «крыльев бабочки» она получила в результате взаимодействия со второй звездой пары, находящейся практически рядом с первой; их разделяло расстояние всего в два миллиона километров, что было гораздо меньше радиуса орбиты Меркурия [19] .
19
Радиус орбиты Меркурия вокруг Солнца = 59,9 млн км.
Почему капитан, а может быть, начальник экспедиции, избрали этот район космоса для первой остановки корабля, Шапиро не знал, ему об этом никто не говорил, но систему Бабочки он разглядывал с покровительственным удовольствием, как эксперт, побывавший в местах, располагавшихся намного дальше, за пределами Солнечной системы и Галактики.
– Платон?
– Да, сэр?
– Солнце и Бабочка отделяет две тысячи светолет?
– Две тысячи триста, сэр.
– Значит, мы сейчас видим туманность не ту, что видим с Земли, и не там.
– Разумеется, сэр.
– Она сильно изменилась за истекшие две с лишним тысячи лет?
– Ненамного, сэр. Диаметр вырос всего на пять а. е. [20] Газ и пыль сконцентрировались в волокнах наподобие кометных хвостов, но эти волокна, несмотря на уплотнение, не успели сформироваться в планеты.
– Спасибо, друг. – Шапиро переключил линию связи. – Тульпаан, сэр?
– Слушаю вас, Всеволод, – ответил начальник экспедиции.
– Что мы здесь делаем? Зачем понадобился такой крюк? Не проще было бы лететь сразу в глубь Стрельца, к ядру, а не к звёздам Единорога?
20
А. е. – единица измерения космических расстояний, равна среднему радиусу орбиты Земли – 149,5 млн км.
– Это реперная точка для проверки всех систем корабля и получения дополнительных инструкций от Службы безопасности.
– Императив «СРАМ»?
– Нечто в этом роде, Всеволод.
– То есть полюбуемся на Бабочку и прыгнем к ядру?
– Запланирована ещё одна остановка.
– Где, если не секрет?
– Пока секрет, терпите, мы следуем всем рекомендациям господина Будриса, директора ФСБ.
– О, конечно, ему лучше знать, что следует делать. Вопрос последний: здесь мы надолго?