Извращенная Преданность
Шрифт:
Взревели несколько двигателей, насыщая воздух парами бензина. До старта оставалось всего несколько минут. Но я пришел не смотреть гонку. Я был здесь по делу.
Я заметил свою цель рядом с нашим букмекером Гриффином, невысоким парнем. Рябое лицо Кейна исказилось, когда он увидел меня. Похоже, он подумывал о побеге.
— Кейн, — вежливо сказал я, останавливаясь перед ним. — У Римо пропали деньги.
Он сделал шаг назад и поднял руки.
— Я скоро ему заплачу. Обещаю.
Обещаю. Клянусь. Завтра. Пожалуйста. Слова,
— Хм, — пробормотал я. — Скоро это не было твоим сроком.
Гриффин выключил айпад и извинился. Его интересовали только финансовые аспекты нашего бизнеса. Грязная работа прогнала его.
Я взял Кейна за рукав рубашки и оттащил в сторону, подальше от стартовой линии. Не то чтобы меня заботило, наблюдает ли кто-нибудь за мной, но мне не нравилось ощущать во рту дым и грязь, когда машины начнут ехать.
Я оттолкнул от себя Кейна. Он потерял равновесие и упал на спину. Его глаза метались из стороны в сторону, словно он искал, чем бы себя защитить.
Я схватил его за руку, вывернул ее и сломал запястье. Он взвыл, прижимая повреждённую руку к груди. Никто не пришел ему на помощь. Они знали, как обстоят дела. Люди, которые не платили свои долги, получали от меня визит, и сломанное запястье было одним из лучших результатов.
— Завтра я вернусь, — сказал я ему.
Я указал на его колено. Он знал, что это значит.
Слева, у стартовой линии, я заметил знакомое лицо с черными кудрями. Адамо, младший брат Римо. Это определенно было не то место, где он должен был быть в это время ночью. Ему было всего тринадцать, и он уже был пойман в гоночной машине. Очевидно, то, что Римо потерял над ним контроль, не заставило его увидеть причину.
Я подбежал к нему, и к двум старшим парням рядом с ним, которые выглядели так, как будто они были не к добру. Как только они заметили меня, они бросились прочь, но Адамо знал, что лучше этого не делать.
— Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть в постели? Утром тебе в школу.
Он скучающе пожал плечами. Слишком прохладно для правильного ответа.
Я схватил его за воротник. И его глаза наконец встретились с моими.
— Мне не нужно образование. Я стану богатым человеком и буду зарабатывать деньги на незаконном дерьме.
Я отпустил его.
— Не помешает поработать мозгами, чтобы незаконное дерьмо не привело тебя в тюрьму. — я кивнул в сторону своей машины. — Я отвезу тебя к Римо.
— Ты не закончил школу. И Римо с Нино тоже. Почему я должен делать это дерьмо
Я легонько шлепнул его по затылку.
— Потому что мы были заняты возвращением Лас-Вегаса. Ты только занят тем, чтобы попадать в беду. Теперь двигайся.
Он поморщился, потирая затылок.
— Я могу дойти до дома один. Меня не нужно подвозить.
— Значит, ты можешь попытаться прокрасться незаметно? — я снова кивнул в сторону машины. — Этого не случится. Теперь вперед. У меня есть дела поважнее, чем нянчиться с тобой.
— Например? Избиение других должников?
— Помимо всего прочего, да.
Он поплелся к машине и практически бросился на пассажирское сиденье, затем закрыл дверь с такой силой, что я испугался, что он повредил мягкий механизм закрытия. С тех пор, как он достиг половой зрелости, он был совершенно невыносим, и он был трудным даже до этого.
— Ты будешь ждать здесь.
Адамо скрестил руки на груди.
— Я не в первый раз вижу, как Римо кого-то избивает.
Он был прав. На протяжении многих лет он был свидетелем насилия. Было невозможно удержать его от жестокой реальности всего этого, но Римо не хотел, чтобы он начал процесс посвящения до своего четырнадцатилетия, а до тех пор ему не придется видеть худшее из нашего бизнеса.
— Ты подождешь. — твердо сказал я, прежде чем идти дальше.
Он прокрался к разбитому бару и начал разбивать несколько бокалов. Римо пинал ногой какого-то бедного ублюдка, которого я не знал, когда я вошел во вторую игровую комнату, которую мы использовали для наших тренировок по кикбоксингу, вероятно, все еще в ярости, потому что мне не удалось вернуть Арию к нему, или в ярости из-за моего предыдущего звонка, рассказывающего ему о том, что его брат ушел посреди ночи. Снова.
Заметив меня, он остановился, вытирая пот и кровь со лба тыльной стороной ладони. Он даже не потрудился обмотать руки лентой. Должно быть, ему не терпелось выпустить пар.
— Я забрал это у тебя из рук. Иногда мне самому нужно заняться делом, — сказал он.
Он оглянулся на окровавленную груду людей, которые, свернувшись калачиком, стонали. Его седые волосы слиплись от крови.
Я усмехнулся, вскочив на платформу ринга для кикбоксинга.
— Я не возражаю.
— Где он?
— Я заставил его ждать у входа.
Он кивнул.
— И что? — спросил он, подходя ко мне и позволяя своей жертве лежать в собственной крови. Шрам над глазом был немного краснее, чем обычно, как всегда, когда он напрягался. — Как все прошло в Нью-Йорке? Твое сообщение было не очень поучительным.
— Как видишь, я потерпел неудачу. Лука не выпускал Арию из виду.
— Я так и думал. Как он отреагировал на мое сообщение?
— Он хотел разорвать мне горло.
Возбужденный блеск заполнил его глаза.
— Хотел бы я видеть лицо Витьелло.
Сны Римо, вероятно, включали бой в клетке против Луки. Разрыв Капо семьи на части станет его окончательным триумфом. Римо был жестоким, безжалостным, смертоносным бойцом. Он мог победить почти любого. Но Лука Витьелло был гигантом с руками, способными раздавить человеку горло. Это была борьба, что бы сделать историю, не сомневаюсь.