Изяслав
Шрифт:
Во время этой речи король потакающе качал головой:
— Спасибо, спасибо тебе, посадник! Я и сам догадываюсь об этом, но совершенно спокоен, потому что от Берестова нельзя приступиться ни ко мне, ни к моему лагерю.
— Кто хочет сделать зло, найдёт дорогу, — отвечал Варяжко.
Долгое пребывание Варяжко у короля не прошло без внимания Добромиры. В её голове бродили разные мысли. Она вроде бы догадывалась, в чём дело, но обо всём том, что совершалось на её глазах, имела такое смутное понятие, что даже не могла себе объяснить.
Пополудни Люда сидела у окна с шитьём в руках и смотрела на далёкий Днепр и окрестности. В это время вошла Добромира. Люда взглянула на неё и тотчас заметила на её лице какую-то печаль.
— Что с тобою, мамушка? Есть какие-нибудь известия?
— Варяжко был у короля.
Люда положила шитье на колени.
— Варяжко! Зачем? Ты виделась с ним?
— Нет, не виделась, я только встретила его на дворе. Он о чём-то советовался с королём и… Бог их знает… Слишком уж часто у них эти советы.
Она вздохнула и бросила взгляд на Люду.
— Видно, у них есть о чём советоваться, — отвечала молодая девушка.
Добромира снова вздохнула глубоко:
— Дай Бог, чтобы мне не пришлось оставить тебя.
Люда удивлённо раскрыла глаза и прямо взглянула в лицо своей мамке.
— Зачем?.. Почему? Разве нам здесь скверно?
— Я не говорю, что нам скверно. Король любит тебя, добр к тебе… но…
— Да мне больше ничего и не надо, я ничего не хочу. Пусть только любит меня, а я буду верна ему всю жизнь.
Добромира покачала головой, как бы говоря: «Этого недостаточно».
Однако она прервала разговор. Её мысли были заняты чем-то другим. Она думала, как лучше выразить свою мысль Люде.
Подумав немного, она с нарочитым равнодушием отозвалась:
— Ко мне присылала Ростислава, чтобы я пришла к ней, но зачем, не сказала.
При звуке этого имени Люда подняла голову.
— Ростислава? — переспросила она. — Ах! И она забыла нас, — прибавила Люда. — Но когда же ты пойдёшь, мамушка?
— Хочу сегодня… приказала поспешить.
— Ну, так иди же скорее. Может, и впрямь что-нибудь важное…
Добромира ушла.
Прошёл день и другой, а Люда всё не могла дождаться её возвращения.
«Странно, как долго. Неужели она ещё не наговорилась со своими?» — подумала девушка.
Ни Люда, ни Добромира не догадывались о причине, ради которой Ростислава прислала нарочного из Киева. Между тем Изяслав, желая довести свой замысел до конца, решился прибегнуть к помощи Ростиславы. Он знал о родстве их и дружбе и считал Ростиславу более всех способной переговорить с Добромирой, чтобы она уговорила Люду вернуться домой и выйти замуж за Вышату.
И Ростислава выполнила поручение князя. В продолжение двух дней она науськивала мамку, чтоб она согласилась с волей Изяслава.
Добромира слушала её, рассуждала, обещала поговорить с Людой и обрисовать ей её положение. Но, уйдя из Киева, она позабыла об этих обещаниях. Видно, осенний ветер навеял ей другие мысли.
«Пусть живёт с тем, кого любит, — думала она по дороге. — От этого её не убудет, а что Господь предназначил, то должно случиться… Что им за дело до неё, что они насильно хотят бросить её в объятия Вышаты?»
Задавшись этим вопросом, она сама себе и ответила на него:
«Говорят, он любит её, но она его не любит. Не всё ли это одно, что прижать своё сердце к холодному граниту? Если бы она не любила короля — дело другое. Но она его любит, так как же бросить любезного? Говорят, ляхи уйдут в свою землю и король бросит её, как чужую. Ну, пусть бросает, из-за этого она не сделается хуже. Её сердце останется таким же добрым, как и теперь. Молвят, у короля есть жена и дети и он вернётся к ним. Пусть идёт… тогда будет время подумать и о Вышате, а теперь все эти наговоры ни к чему не ведут… да и слова эти звучат как-то печально».
Вернувшись домой, Добромира не сказала ни слова, зачем призывала её Ростислава. Но на вопрос Люды она нехотя ответила:
— Да боялась, чтобы её не обокрали.
— Не обокрали? — холодно переспросила молодая девушка и, помолчав, несколько веселее прибавила: — Ну, что там слышно, в Киеве?
— Мало ли что говорят! Бают, мол, что ляхи скоро уйдут, — прибавила она с некоторой робостью.
Удивление и страх выразились на лице молодой девушки.
— Уйдут! Куда?
Руки Люды повисли плетьми. А Добромира уставила на неё свои неподвижные глаза.
— А он? — спросила Люда.
— Ну, видать, и он уйдёт. Ляхи без него не могут уйти!
Обе женщины долго и молча смотрели друг на друга, Добромире стало не по себе, что она начала этот разговор и опечалила своё любимое детище. Но минуту назад её сердце до того заныло, что она и сама не знала, как это у неё вырвалось.
Из-за сказанного мамкой у Люды возник сам собою вопрос: что же тогда я буду делать? И напрасно она искала на него ответа. До настоящей минуты она никогда не думала, что тот, кого её сердце искренне полюбило, оставит её навсегда.
Добромире стало жаль бедную Люду. Она подошла к ней и поцеловала в лоб.
— Успокойся, дитя моё, — сказала она. — Господь умнее нас. Завтра воскресенье, я пойду в церковь и помолюсь за тебя.
— Спасибо, мамушка, сходи; да, кстати, зайди к отцу Еремию и попроси его помолиться за меня.
В ту же минуту на дворе послышался шум, лязг оружия и топот лошадиных копыт. Люда выглянула в окошечко.
— Король приехал! — радостно воскликнула она.
Добромира покинула светёлку Люды, которая осталась стоять перед окном в ожидании короля, громко отдававшего какие-то приказания.