К таким, как ты, не возвращаются
Шрифт:
— А что у вас украли? Или это секрет?
— А вы заперли ворота и двери?
— Да, конечно. Только под охрану не сдала, не умею.
— Потом, — опять махнул рукой Баадур. — Наличку я в сейфе не храню. Предпочитаю держать деньги на счетах. В сейфе была коллекция старинных монет, которую завещал мне мой дед, и драгоценности Инги. Я хранил это всё как память. Я не нумизмат и не коллекционер, меня монеты мало интересуют. Но дед очень дорожил своей коллекцией. И кажется, я знаю, кто заказчик сегодняшнего спектакля.
— Кто?
— Один очень влиятельный в определённых кругах человек. Помешан на старинных монетах. Коллекционеры — они же, как правило, знают друг друга. Этот человек знал о коллекции деда. Возможно, даже бывал у деда дома и видел. Удалось ему и узнать, что коллекция досталась мне. Несколько раз он засылал ко мне людей, предлагал продать ему коллекцию. А я упёрся. Память же.
— А эта Вика…
— Нет, — Баадур покачал головой. — Изначально она не была подставной. Мы познакомились абсолютно случайно. Но не зря говорят, что у каждого человека есть своя цена. Купили и Вику. Видимо, в какой-то момент Вике стало выгоднее обнести меня, чем оставаться со мной. Тем более, я не хотел жениться на ней. После Нового года её как подменили. Она уволила троих помощниц по хозяйству. Видимо, ей нужно было обыскивать дом, а помощницы мешали. Однако с последним увольнением я категорически не согласился, уговорил Елену Викторовну вернуться. Сейчас она в отпуске. Вот Вика и поспешила выполнить задание. Но не удержалась, пожадничала, прихватила украшения Инги.
— Знаете, чужие украшения, да ещё украденные, счастья и удачи точно не принесут. И коллекция тоже. Ваша Инга права. Вы избавились от предателя в доме.
— Это точно. Уверен, Вика уже на пути куда-нибудь за границу. Это при хорошем для неё раскладе. Если её не обманули. А при худшем…
Баадур замолчал, но Даша и так всё поняла.
— Вы в опасности, Баадур Александрович! А у вас даже поста охраны нет в посёлке, улица — проходной двор!
— Зачем мне охрана? Я не махараджа, чтобы меня охранять. Да и кому я нужен теперь? Доказать-то всё равно ничего не смог бы. Но замки я поменяю, даже на воротах. Завтра же.
— А сегодня? Вы уверены, что здесь безопасно?
— Если так переживаете, оставайтесь, — усмехнулся Баадур. В его огромных глазах был вызов, и даже что-то провокационное. — Будете меня охранять. Вы же спасли меня.
— Я вас не спасала. Вы бы сами проснулись. К счастью, ваша Вика не переусердствовала со снотворным. Но я останусь.
Баадур поднял брови и прикусил губу. Очень интересно. Его взгляд скользнул по фигуре Даши.
— Правда, не так, как вы себе воображаете, махараджа! — насмешливо сказала Даша. — Потому поберегите себя, вы ещё слабы.
— А я-то уж обрадовался, — нарочито тяжело вздохнул Баадур.
— Скажите, вы точно решили, что не будете вызывать полицию?
— Точно. А что?
— Значит, мне нужны перчатки и пара пакетов под мусор.
— В холле, в стенном шкафу. Елена Викторовна хранит всё там.
— А мусорный контейнер у вас где?
— Недалеко. По улице в сторону трассы, направо. Вы хотите выбросить мой ужин?
— Да, причём, вместе с посудой. Надеюсь, сервиз не из фамильных ценностей?
— Нет, это вообще не сервиз, — улыбнулся Баадур. — Я пойду с вами. А то вдруг вы передумаете. Выйдете за ворота, сядете в машину, и поминай, как звали!
— Кстати, а машину я могу загнать во двор?
— Так я за этим и собираюсь пойти.
Даша вставила один пакет в другой, чтобы было крепче, собрала всё со стола и обработала его поверхность антисептиком.
Даша и Баадур дошли до контейнерной площадки, выбросили мусор. Затем Баадур открыл ворота, а Даша загнала машину. Закрыв всё, хозяин сдал дом под охрану.
— Вы поесть-то успели, Баадур Александрович? — спросила Даша, открывая холодильник.
— Не помню. Потому не отказался бы от ужина.
— Да и я бы не отказалась, если честно, — пробормотала Даша, изучая содержимое морозильной камеры. Там обнаружились вполне сносные рыбные стейки. В овощном контейнере было немного картошки и лук. Отлично.
Баадур сидел за большим кухонным столом и следил глазами за Дашей. Ему казалось, что он до сих пор спит. Ведь не может быть такого, чтобы Дарья Васильевна готовила для них ужин? Или может?
— Дарья Васильевна, — всё же решился он. — А вам не нужно позвонить домой… предупредить, что вас не будет до завтра?
— Нет, не нужно, — покачала головой Даша.
Она поставила кастрюлю с картошкой на плиту. Рыба уже жарилась на большой сковороде.
— Дарья Васильевна, — Баадур говорил очень серьёзно и немного смущённо. — А вы знаете, Дарья Васильевна, что ваш…
И всё-таки он не смог это произнести. Видимо, сплетни и разоблачения — совсем не его стезя.
Даша застыла на несколько секунд, а потом обернулась.
— А вы-то откуда знаете? — сузив глаза, с подозрением спросила она. — О том, что я замужем? О том, кто мой муж? И даже о том, что он мне неверен?
Лицо Баадура медленно залилось краской.
— То, что вы замужем, понял, когда вы приходили ко мне на приём. У вас обручальное кольцо на правой руке.
— Нет у меня никакого кольца, — горячо возразила Даша и показала руку. Кольца и вправду не было.
— Было! — тоже горячо воскликнул Баадур. — Я точно помню!
Они спорили, как дети, и никто не хотел уступать.
— Вы всегда подмечаете обручальные кольца на женских руках?
— Если мне эти руки нравятся, то да, подмечаю!
Вспыхнув, Даша отвернулась к плите. Кажется, она нарвалась на записного бабника. Надо быть осторожнее. С такими ухо нужно держать востро.
— А остальное? — не поворачиваясь, напомнила она.
— В тот же день, когда вы приходили на приём, я пригласил на ужин Елену Викторовну, помощницу по хозяйству. Мне необходимо было уговорить её вернуться. Когда мы ужинали, в тот же ресторан приехали вы с Денисом Аксаковым. Я вспомнил вашу фамилию и понял, что вы замужем за ним.
— Была, — кивнула Даша. — В течение шестнадцати лет. Сейчас мы разводимся.