К возобновлению истины
Шрифт:
Выходит, эпоха строительства комплекса Гёбекли-Тепе не просто хронологически предшествовала великой неолитической революции. Судя по всему, именно потомки его строителей спустя два тысячелетия стали первыми земледельцами и скотоводами. Едва ли случайное совпадение.
В эту эпоху, протяжённостью соизмеримую со всей нашей эрой «от рождества Христова», комплекс на Пупочной горе продолжал жить таинственной жизнью. А затем был – не оставлен, не заброшен, не разрушен, нет – погребён, целенаправленно засыпан, причём, за короткий срок. Это потребовало, среди прочего, перемещения огромной массы грунта. Именно благодаря беспрецедентному «погребению» комплекс Гебёкли-тепе, будучи законсервирован,
В местечке Кортик-тепе, в ста пятидесяти километрах к востоку, обнаружен неолитический некрополь, где уже раскопаны сотни могил. Кто покоится в них – строители? Паломники? Если это и выяснится, то нескоро.
Директор раскопок с волнением показывает журналисту «Гардиан» фото скульптуры зверочеловека-полульва. «Это сфинкс, за тысячелетия до древнего Египта. Здешние места видели первую брачную ночь нашей цивилизации» [4] .
Сфинкс уже сопровождал человека в его историческом странствии за тысячелетия до Гильгамеша и Эдипа.
4
https://www.theguardian.com/science/2008/apr/23/archaeology_turkey
Загадка
Сфинкс призван перекрыть обществу прежний путь, ставший тупиковым. Но если он и впрямь посланец богов – так мог бы и сам перенаправить блудных фиванцев на верный путь-Дао. Вместо этого он загадывает им загадку, похожую то ли на притчу, то ли коан. Неразгадавших поголовно отбраковывает. А засим, не снабдив разгадчика хотя бы общим планом реформ фиванского полиса, молча топится в море…
Хотя, казалось бы, чего уж такого хитрого в головоломке Сфинкса: «Кто ходит утром на четырёх ногах, днём – на двух, а вечером – на трёх?» Всего-то зеркало, поднесённое к носу человека, чтобы он увидел в нём себя, свой полис, историческое время, вслед за детскими ползунками несущее цветущую зрелость, а за ней – одряхление.
Так в чём засада с загадкой Сфинкса? Она кажется банальной, разгадка – очевидной.
Представим себе среднего жителя Фив – тогдашних или нынешних. Когда его спрашивают про существо, бегающее на переменном количестве ног, он начинает перебирать зверей, птиц или рыб, о которых знает как охотник, рыбак или посетитель зоопарка. Изменение числа ног с четырёх до двух может навести его на мысли о головастиках. Правда, у них это происходит в обратном порядке. Поиски трёхногих созданий окончательно заводят в тупик.
Первый нетривиальный шаг, который надо было сделать для того, чтобы ответить на загадку Сфинкса – выйти из самого себя, взглянуть на себя со стороны и мысленно поместить увиденное существо в один ряд с совокупностью зверушек и птичек. Сейчас это назвали бы «рефлексией».
Во-вторых, разгадчик стоял на своих двоих, а где же тут четыре или три? Надо было посмотреть на себя в исторической перспективе. Надо понять, что ты – не просто тот, каким являешься сейчас, что у тебя есть сохраняющаяся идентичность при переменной наружности. Приходится даже в паспорте переклеивать фотографию, потому что количество волос, зубов, морщин и т. д. (а также идей, забот, собственности, и среди прочего конечностей) у тебя всё время меняется. Что же такое это самое «ты»?
Но главное – какие изменения в тебе и с тобой происходят сейчас, какие предстоят, и что ты можешь, должен или не должен с этим поделать? Вот в какие дебри самосознания ведёт Эдипа простой
Первый шаг разгадки – это самоопредмечивание. Я должен вылезти из собственной шкуры и сделать самого себя предметом изысканий, ещё одним из окружающих меня предметов.
Второй шаг – самопогружение в историю. Я должен посмотреть на себя как на человека, имеющего свою малую историю, чтобы потом заметить, что вокруг меня разворачивается большая История, из которой ко мне приходят не только удачи и богатство, карьера, жена-красавица, но рано или поздно является Сфинкс и задает суровый вопрос. И последствия неправильного ответа тяжелы. Иными словами, требуется взгляд на себя как на субъекта истории, на звено в процессе трансформаций, имеющем внутреннюю логику и определённые этапы.
Беда в том, что абсолютное большинство населения – как фиванского, так и числящегося современным – не в силах пошевелить мозгами даже в момент истины. Прапорщик из анекдота о психологах, предлагающих подумать, как снять с ветки дуба подвешенный банан, отвечал: «Хули тут думать? Трясти надо!» При этом, сотрясая и выворачивая с корнем дуб, он стоически игнорировал и лестницу-стремянку, и телескопические шесты…
Коан Сфинкса под страхом смерти толкает к осознанию паралича разума, тупика прежней картины мира, крайней нужды в её обновлении.
Есть ли надежда на просветление?
Трагедии, которые происходили в истории, – трагедии неразгадавших. Мы не нашли ответ вовремя, и на нас обрушились катастрофы. Эти кары насылает не Сфинкс, это «бич божий», которым всевышний карает тех, кто не был чуток к заповедям или знамениям (или историческим закономерностям – выбирайте, что вам подходит).
Загадка Сфинкса – не об одиноком человеке, появление Сфинкса знаменует социальную катастрофу. С обществом что-то не так, оно проходит через трагедию. И либо оно в ней погибнет, и на его место придет другое, либо оно уцелеет, сильно изменившись.
В «Философии истории» Гегель описывает приключения некоего Мирового духа. Считайте, что это родной или двоюродный брат Сфинкса, который пытается добиться того же, но по-доброму. Он ищет на земле общество, которое согласилось бы с предложениями по осуществлению тех или иных реформ социума в правильную сторону, предначертанную на небесах. Когда находит, они договариваются и движутся дальше вместе. Потом у мирового духа в какой-то момент возникают следующие идеи, задачи или планы, а у социума головокружение от успехов, он не хочет никуда идти, он отвечает, как сейчас принято говорить, «хорошо же сидим!». Тогда дух его оставляет, и разражается трагедия богооставленности. Бог никого не карает, не бичует – просто уходит, и социум остается наедине с природой, сам превращается в часть природы. А природа – это место, где ударяют молнии, взрываются вулканы, бегают динозавры и жрут друг друга, и люди тоже становятся такими динозавриками, которые занимаются поеданием себе подобных.
К концу XX века мы получили от Сфинкса загадку, очевидную и без спецэффектов в виде явления говорящих зверолюдей. Что это за странная страна, которая поутру ползает на архаических четвереньках по задворкам истории, потом внезапно встает во весь сверхдержавный рост и, надрывая жилы, рвется к прогрессу и могуществу, а потом падает на ровном месте без видимых причин и дальше ковыляет, опираясь на костыли? То она безнадежно застревает в прошлом, то авантюрно кидается в далекое будущее, никому не известное, то вообще выпадает в какую-то маргинальность и безвременье. И все это происходит на протяжении одного века, то есть минуты на исторических часах.