Кабаны города Каннута
Шрифт:
– Ашка, и ты, девка – на крышу, наблюдать, – голос бывшей Перчатки подстегивал не хуже плети.
Даша принялась карабкаться на крышу. Левая рука почти не слушалась. Оказавшаяся уже на крыше Ресничка, ухватила за шиворот, помогла залезть.
За перекрестком стояло уже больше полусотни пиратов. Даша даже разглядела нескольких всадников. Но атаковать пираты не спешили.
– Я ей говорю – «Не прыгай», – глотая слезы, бормотала Ресничка. – «Мы его камнем достанем». Камней, правда, почти не осталось. А она – «Я его, дерьмоеда рогатого, придушу вмиг». Уж очень
Даша машинально кивнула. За перекрестком всё толпились пираты. Ветер доносил далекие крики людей. Там убивали. И здесь убивали. Внизу ходила Эле, собирала стрелы. Доктор Дуллитл с кем-то из ополченцев оттаскивал тяжелораненого куда-то на задворки мастерской. Здесь уцелело пятеро, включая Малыша с порезанной шеей. Еще Утбурд и Мин. Еще сама Даша…. Куда же Костя ушел?
Дым заметить было трудно, – по крыше дома пробежал оранжевый огонек, потом вспыхнуло что-то во дворе. Даша разглядела только реакцию пиратов, – они зашевелились, оглядываясь на близкий огонь. Почти тут же вспыхнул забор по другую сторону улицы. Усилившийся к вечеру ветер легко перекинул огонь на кособокий дом. План, выполненный «деловыми» и Мином, удался. Пираты за перекрестком начали пятиться от начавшегося пожара.
– Девки, уходим, – скомандовала Эле.
Даша сползла вниз. Возле баррикады среди трупов крутился с озабоченным видом полукровка. «Не может вспомнить, кого лично он победил» – поняла Даша. «Все-таки он жутко злобный и жестокий. Почти как мы».
– Убираемся отсюда, – приказала, поправляя за плечами полупустой колчан, Эле. – Всё, остальные нас догонят.
Даша подняла с земли свой пробитый щит. На руку надеть вряд ли удастся, – сквозь косынку, намотанную на предплечье, проступало широкое пятно крови.
– Идите-идите, – сказала Эле, выглядывая за баррикаду. – До темна затаимся. Этих-то гадов от нас, считай, отрезало, но другие могут наткнуться. Что им стоит через грязь Низкого тупика полезть?
– Мы Мару заберем, – пробормотала Ресничка.
– Зачем? – удивилась бывшая Перчатка. – Он была девчонкой храброй, но сейчас мертвее мертвого. Вон сколько покойников, всех не перетаскать.
– У нее сестры остались, – прохрипел Малыш. – Как им сказать, что тело бросили? Похороним хоть как-нибудь.
– Остальные ваши как? – спросила Эле, поднимая связку непонятно когда собранного оружия.
– Остальные простят, – всхлипнула Ресничка. – Они были как я – безродные.
– Тогда не болтайте. Вперед, по норам.
Мертвая Мара была удивительно тяжела. Даша боялась выпустить грязную скользкую щиколотку. Щит тянул больную руку. Как только солдаты таскают и щиты и мертвецов? И вообще, войны когда-то кончаются?
– Аша не оглядывайся. Он догонит. Поживее… – подстегивала Эле.
«Она не Перчатка», – подумала Даша. «Она сержант, капрал, и, как это – прапорщик. Она требует, чтобы мы выжили. И я ее люблю, хотя сейчас она сущая сука».
Через
– Через Старый рынок уходить пришлось. Там городского народу с сотню навалено, – лохматый глянул на Дашу, потом на тело Мары. Потом на молчащего доктора. Тот шел рядом с Эле, заметно прихрамывал. – Мертвая? Остальных никого? Виг – насмерть?
– Голову ему разрубили, – пробормотала Ресничка. – Больше никого не осталось.
Костяк перехватил мертвый груз у Даши. Лицо его блестело от пота.
– Кончился наш десяток. Даша, что с рукой?
– Что там у тебя, девка? – зарычала Эле. – Щит отдай. Почему не сказала?
– Дошли уже, – прошептала Даша.
Остатки отряда ввалились в тесный двор.
– Док, посмотри, что у девчонки с рукой. И тише, чтоб вас боги поразрывали. Мы здесь как мыши в чулане.
Мару решили похоронить в углу двора. Эле сама показала место. Вряд ли дом и двор уцелеет, но все же не бросили девчонку, где попало. Может, найдут могилу родственники.
Даша сидела на пороге, смотрела как торопливо ковыряют сухую землю «деловые» и кашляла от дыма. Голова кружилась. Доктор возился с ее раненой рукой.
– Две колотые…. Не слишком глубокие, но крови ты много потеряла. Нужно было сразу перетянуть. Ты же не дикарка, сама знаешь.
– Сразу было некогда. Потом Ресничка перевязала.
– Девушка она, бесспорно, замечательная, но накладывать повязки совершенно не умеет. Просто ужасно, что такие юные создания участвуют в резне. Здешний мир обезображивается на глазах. Выпейте, – доктор протянул Даше маленькую фляжку. – Силы вам сегодня еще понадобятся.
– Наркотик? – Даша с опаской принюхалась.
Доктор хмыкнул:
– Тонизирующее. Слегка возместит кровопотерю. Дария, я все время забываю, что вы не местная. Вы исключительно хорошо адаптировались в Каннуте.
– Мне кажется – я здесь всю жизнь, – прошептала Даша.
По улице кто-то пробежал громко рыдая. Со стороны Центральной площади доносился многоголосый крик.
– Гибель Рима, Содома и Гоморры или одномоментное пришествие прогресса, – пробормотал Дуллитл. – Знаете ли, Дария – этот Объединенный Флот весьма мощная сила. Даже в нынешнем состоянии полураспада. Интересно узнать с кем все-таки Флот столкнулся у Крабьего мыса? Если бы там доблестный Флот не отступил, мы бы с вами не переживали нынешней жуткой ночи.
– Наплевать мне на стратегию и политику. Выбраться бы отсюда. Быстрее бы ночь пришла, – прошептала Даша.
– Слова истинной дочери Каннута, – без всякой иронии согласился доктор. – Уже начинает темнеть. И дым нам тоже на руку.
– Ну и хорошо. Я пока мальчикам воды принесу….
Изрезанное тело Мары засыпали сухой землей. Оставшиеся в живых сидели под забором смотрели на невысокий холмик. Эле и Костяк забрались на крышу. Даша заволновалась, что ветхая крыша не выдержит, но вообще-то, это уже не имело никакого значения.