Каботажный крейсер. Ковчег
Шрифт:
– С ума сойти… так вот зачем сюда так рвался Станиц. А конструкты эти самые без экипажа кораблями могут управлять?
– Те, что охраняют базу, да. Остальные управлять могут, воевать нет.
– Почему?
– Потому что более ста тысяч лет назад вы отдали такой приказ. Причем отдали его в довольно энергичной форме.
– Что, очень сильно матерился? – заинтересовался Блад.
За его спиной сдержанно хихикнула Лили.
– Еще как! – подтвердила Ара-Белла. – Но после инаугурации
– Пока не вижу смысла.
Платформа опустилась на землю. К ней подлетел флаер с открытым верхом, отдаленно напоминающий бронетранспортер, на котором была установлена трибуна, и застыл, паря в воздухе в нескольких сантиметрах от земли. На флаере стоял навытяжку такой же призрачный, как и Ара-Белла, Генерал.
– Личный состав базы Альфа-1 построен для торжеств по случаю инаугурации вашего величества.
– А трибуна-то зачем? – опешил Блад.
– На случай, если вы захотите сказать речь личному составу!
Генерал щелкнул призрачными каблуками, прижал левую руку, сжатую в кулак, к сердцу, а правой… отдал честь под козырек, приделанный к его роскошной шляпе. Блад стиснул зубы, чтобы в голос не заржать, так как стоящие в почетном охранении полки сделали то же самое. Зрелище было еще то! Козырьки были приделаны не только к шляпам командующих полками офицеров, но и к пилоткам рядового состава, застывших по стойке «смирно». А у вампиров на глазах до кучи были солнцезащитные очки!
– Ну вылитые Джеймсы Бонды, – умилился Блад. – И с козырьками вы все здорово придумали.
– Да, удачное решение, – согласился Генерал. – День солнечный, а большая часть личного состава предпочитает работать в ночное время. Солнечный свет им вреден.
Блад взобрался на «броневик», встал за трибуну и тоже отдал честь, приложив руку к своей шляпе.
– Братва, залезай! – распорядился он.
Братва полезла вслед за ним на «броневик».
– Император, пора толкать речь, – лукаво улыбнулась Лилиан. – Народ ее заждался. Сто тысяч лет – срок немалый.
– Не, мне этот цирк на хрен не нужен. Я лучше, как Брежнев с мавзолея, ручкой помахаю, – сказал Блад и начал делать народу ручкой.
– Ой, что-то это мне напоминает, – подозрительно сморщил лоб Джим.
– Кончай хмуриться. Ты улыбайся. Ручкой, как я, махай.
– Да меня от этого махания с трибуны до сих пор рука… – Джим поперхнулся. – Короче, как вспомню, сразу же тошнит.
– Слушай, давно спросить хотел: Мавзолей Ленина снесли?
– Да ты что, кэп, охренел? – опешил юнга. – Он до сих пор на Красной площади. Э! Император, а ты точно из Эпсании? Может, все-таки с Земли?
– На дурацкие вопросы не отвечаю. Забыл, откуда меня выдернул?
Лилиан навострила ушки. Заметив это, Блад махнул рукой.
– Поехали!
«Броневик»
– УРА!!!
– УРА!!! – пытался переорать их Ур, стуча пятью руками себя в грудь, шестой потрясая в воздухе дубинкой. Ему очень нравилось внимание к своей персоне.
Блад тоже «делал ручкой», любуясь на личный состав базы, о котором, как, впрочем, и о самой базе, отдыхавшие на модных курортах толстосумы даже не подозревали.
– Жаль, что там одни мужики, – вздохнул Блад.
– Почему? – улыбнулась эльфа.
– Классика жанра нарушается, – пояснил капитан и с чувством продекламировал: – «Кричали женщины «ура» и в воздух чепчики бросали!»
В воздух тут же взмыли тысячи пилоток и шляпы офицеров.
– Зека, Ура держи! – всполошился Блад.
Академик едва успел перехватить своего дедушку, который в запале чуть не запустил дубинку в воздух, причем не вверх, а, повинуясь охотничьим инстинктам, прицельно, в ближайшего офицера.
– Генерал, а побыстрее нельзя? – занервничал император. – А то как бы моя свита личный состав не проредила.
«Броневик» резко прибавил скорость, заставив капитана схватиться за трибуну, а его свиту за него, чтобы не грохнуться, со свистом пролетел сквозь строй, нырнул в распахнутые ворота базы и помчался по бесконечно длинному тоннелю вглубь скалистых гор. Еще минута, и он вынес их в просторный зал.
– А вы еще сомневались, что он Истинный, – укорила Генерала Ара-Белла. – Кто, кроме него, так лихо может провести парад?
– Да я уже не сомневаюсь.
Император со своей свитой спрыгнули с «броневика» и начали озираться. Да, тут было на что посмотреть. Громадный, отделанный розовым мрамором зал с роскошным то ли золотым, то ли золоченым троном у дальней стены весьма впечатлял. По обе стороны трона стояли группы дородных господ в пестрых одеждах с пухлыми животиками. Но Блад на них не смотрел. Он взирал на статую за троном метров под двадцать в высоту. Статую, изображавшую его, Питера Блада, в элегантном камзоле, рубашке с кружевными манжетами и жабо. И, разумеется, в роскошной шляпе с пушистым пером.
– Впечатляет, – прошептала Лилиан.
– А меня нет, – сердито сказал Блад, глядя на статую, левая рука которой была прижата к сердцу, а правая вскинута в нацистском приветствии. – Это что такое, Генерал? – грозно вопросил он голограмму.
– Извините, ваше императорское величество, не успели исправить под новые реалии. Перед отлетом в зону Бэтланда вы уже проявляли недовольство по этому поводу, но, когда у вас попросили разрешения на реконструкцию…
– Неужели отказал? – удивился Блад.