Качество жизни
Шрифт:
– Спасибо. Значит, я тебе должен просто так дать пять тысяч?
– Не должен. Хочешь - дашь. Не хочешь - не дашь.
– Ни за что?
– Ни за что.
– А если не дам?
– Не бойся, не повешусь.
– Между прочим, ты домой собиралась. В Тамбов, кажется?
– Ясно. Начинаем вопросы про мою личную жизнь? Обойдешься. Ныть тут не собираюсь. Ни за какие деньги. И вообще, извини, конечно, но я люблю одного человека.
– Да? Может, эти деньги для него?
– Может. Тьфу, ё!
– она обожглась кофе и сплюнула.
– Дай молока!
Я влил ей в кофе молока, она сделала большой глоток и сказала:
– А хотя бы и для него. Вопрос не об этом. Рассказывать ничего не буду, хотя, может быть, там жизнь зависит. Просто я сегодня
– Очень лестно слышать о себе такие вещи. Извини, я сейчас.
Я вышел в комнату. Я направился к своему заветному Ашуру Калымбекову. Конечно, основные деньги хранились у меня в банке на счетах и в ячейке, но я приготовил энную сумму для покупки за наличные двух деревянных кресел, которые я усмотрел в антикварном магазинчике и намеревался поставить в кухне (я вообще купил много ненужных вещей за это время). Пока шел к книжным полкам, начал размышлять. И застыл у полок, размышляя дальше. А ведь не настолько хорошо я знаю эту девочку, которая умеет казаться донельзя простодушной! С одной стороны, ее приход с нелепой просьбой - чистая авантюра без надежды на успех. С другой - успех-то почти налицо: ведь я за деньгами пошел! Нет, тут точный расчет! Мимоходом упомянула, что от этих денег у кого-то жизнь зависит. Прямо сказала, что есть единственный человек, способный на такой поступок. Почти героический по нынешним временам. Приятно же, черт побери, чувствовать себя единственным! Даже если при этом сказали, что книга твоя отстой. Но, может, и это расчет? Вот, мол, ничего не таю, говорю неприятную правду, если мелкий человек - обидишься (и подтвердишь свою отстойность!), если великодушный - долгом сочтешь ответить добром на зло.
Я вернулся в кухню, налил себе кофе, сел, постучал пальцами о стол.
– Ты видишь, что у меня творится?
– А что?
– Ремонт. Кучу денег потратил. И квартира эта не даром досталась. Понимаешь? Так что извини, Дашенька. У меня просто нет такой суммы. Тысячу могу наскрести.*
– ---------------------------------------------------------------------
* Перечитывая, заметил: с этими адаптациями куда-то затерялось описание того, как я продал свою старую квартиру и купил новую, как затеял ремонт и т.п. Все возникает явочным порядком - и пусть. Между прочим, в какую-то адаптационную дыру провалилось и описание мимолетного романа с Аней Ликиной. И еще многое. Туда, впрочем, и дорога.
– А. А.
– ---------------------------------------------------------------------
Даша отрицательно качнула головой.
– Нет. Это ничего не решит. Где я остальные четыре возьму? Мне до завтра ровно пять нужно. Может, займешь у кого?
– Радость моя, у меня нет таких знакомых...
– Ясно. Ну, извини.
– А что все-таки случилось? Может, расскажешь?
– Да какая разница. У тебя что, от этого деньги появятся?
– Нет.
– Тогда зачем?... Ладно, пойду. Спасибо за кофе.
И тут бес добросердечия обуял меня. Вы скажете: что за путаница, как это - бес добросердечия? Путаница, может, и есть, но ошибки нет. На своем опыте знаю, что тягу совершить добрый поступок вполне можно сравнить, например, с похотью. Тебя охватывает неразумное, слепое, именно похотливое по силе нетерпения предвкушение сладострастия, которое ты сейчас испытаешь сам от себя.
– Постой, - сказал я Даше.
– Сейчас посмотрю, что у меня там есть.
И вторично отправился к Ашуру Калымбекову.
В это время зазвонил домофон, я свернул в прихожую, снял трубку.
– Я тут, - послушался голос Ирины.
– Открывай.
И я вспомнил: она еще утром предупредила, что заедет как раз к этому часу.
65
Я не выпроводил Дашу тотчас же, хотя и мог предположить, чем все кончится. Вероятно, я именно хотел, чтобы все кончилось. Обрадовался моменту, понимаете?
Я принес Даше деньги и сказал:
– Пересчитай.
Она послушно
Когда Ирина вошла, она закончила счет. Перетянула пачку резинкой и сказала Ирине рассеянно:
– Здрасьте!
Далее адаптировано: описание ряда эпизодов, иллюстрирующих безысходность отношений с Ириной, и вывод: я знал, что делаю ошибку, не не сделать эту ошибку было бы еще большей ошибкой.
Даша уже была вся там, где эти деньги должны кому-то спасти жизнь. Встала и, проходя мимо меня, поцеловала в щеку, сказав Ирине:
– Он у вас замечательный!
И ушла.
– Что это было?
– спросила Ирина.
– Девушка попросила взаймы.
– Да?
– А почему тебя это волнует? У нас не совместное ведение хозяйства, выражаясь юридически.
– Ты ей платишь за услуги? Она продолжает к тебе ходить?
– Даже если так. Для тебя новость, что у меня могут быть другие женщины?
– Ты про Аню, что ли? Ей - как воды попить. Про других она мне докладывала, ничего серьезного. А тут, я чувствую, не просто так.
– Ириша, свет мой, тебе-то что? Только не говори, будто ревнуешь.
– Да нет... Какая тут ревность, она же за деньги. Разве нет?
– А ты не за деньги?
– Ты с ума сошел?!
– Ничуть! Ты согласилась на роман со мной - зачем? Чтобы получить передачу. А передача зачем? Чтобы больше славы. А слава зачем? Чтобы иметь больше денег за свой телевизионный образ, который лучше продается и стоит дороже! Арифметика!
– Ты так считаешь?
– А что, не так?
– Ты серьезно так считаешь?
– Нет, а что, не так?
– Нет, ты действительно так считаешь?
– Да, я так считаю! Или про любовь начнешь говорить?
– Я? Теперь? После этого?
– А до этого можно было? Входило в стоимость?
Даже странно, какое значение женщины придают словам, произнесенным вслух. Ведь знала же она, как я отношусь к происходящему, знала, что позволяю ей притворяться, потому что сам, вроде того, влюблен. (Эта мимолетная оговорка, это "вроде того" - неспроста. Серьезный беллетризм предполагает двойственность, которую выдают и принимают за психологию. Герой, дескать, думает, что любит, а на самом деле нет. Психология, ё! Или: героиня, дескать, думает, что не любит, а на самом деле очень даже любит. Супер-психология, што ты! Результат ошеломительный: он ее любит, думая, что она его не любит, поэтому он стремится ее разлюбить, но, как только разлюбляет, выясняется, что она, не любившая, в этот самый момент полюбила! Он, тут же обратно влюбившийся, спешит наверстать, но поздно: она успела уже опять разлюбить!
– А. А.) Знала - и... И ничего. Терпела до тех пор, пока не услышала от меня всего лишь то, что и так подразумевалось. Это мне напоминает, простите, еще одну историю. Вкратце: муж пил, жену бил, скандалил, матерился, жизни не давал, приходил поздно, а то и утром, и длилось это пять лет, десять, пятнадцать. Но однажды он выкрикнул: "Жить с тобой не хочу, дура! И как баба ты противная мне!". И жена смертельно обиделась: "Ах, вот как ты ко мне относишься? Давно бы сказал!". И подала на развод.
Конечно, Ирина соблюла равновесие. С улыбкой злой, отвратительной и прекрасной, она сказала:
– Хорошо, Александр Николаевич. Вы меня такой считаете - не буду спорить. Даже наоборот, постараюсь соответствовать тому, что вы обо мне думаете. Правда, попутно вас уничтожить придется. Да и давно пора: надоели вы мне!
66
Всякому пишущему известно, как больно может вдруг тронуть мнение человека не авторитетного, не близкого, не родного, а совершенно постороннего, чужого, при этом абсолютно некомпетентного. Загадка! Чего только не читал я о книгах З. Асимова, с какой бранью не сталкивался игнорировал, а потом и вовсе перестал читать. Хвалебные отзывы, между прочим, тоже. Но вот необразованная девчонка отозвалась пренебрежительно, назвала отстоем и уничижительно сравнила с другим - и как-то не по себе стало, подумалось ни с того, ни с сего: вдруг именно она правду чует, вдруг она оказалась в роли сказочного мальчика, крикнувшего, что король голый?