Шрифт:
Пролог
Красновато-зеленое месиво, бурлящее в огромном чугунном котле, с алчной жадностью поглотило тонкую струйку белого порошка. В очаге ярко, с оглушительным треском вспыхнуло, и сполохи от огня волнами пробежали по древним каменным стенам глубокого подземелья старинного замка.
Представительный мужчина среднего возраста, солидный и властный, в перчатках, смокинге, белой рубашке и галстуке-бабочке, но без цилиндра, сидел в роскошном кресле, время от времени неторопливо прикладываясь к золотой чаше. Огоньки пламени зловеще плясали на его жестком лице. Огромные деревянные балки
Многочисленные полки, занимающие почти все стены, были заняты разнообразными баночками и стаканчиками. Стол, расположенный в самом центре этого небольшого помещения был полностью заставлен колбами и ретортами. Неподалеку на двух массивных табуретах располагался довольно ветхий гроб, явно уже побывавший в использовании – изъеденный червями, со следами гниения, осыпавшейся трухи, но на удивление без дырок. Обтягивающая когда-то материя теперь свисала по краям гнилыми лохмотьями.
У реторт и колб суетилось странное существо старческого возраста в классическом халате алхимика и в таком же классическом остроконечном колпаке.
– Сейчас, сейчас, – то и дело бормотало оно. – Сейчас, сейчас…
– Мастер, вы не торопитесь, – в конце концов спокойно процедил мужчина, не выдержав этого бормотанья и снова приложившись к чаще. – Уроните еще что-нибудь…
Но старик, которого назвали Мастером, не обратил на это замечание никакого внимания. Все также торопливо он достал из стеклянной банки отчаянно сопротивляющуюся летучую мышь, ловко прикрывая крышку левой рукой, чтобы остальные твари не разлетелись. Вытянув извивающегося зверька наружу и не обращая внимания на отчаянный писк и укусы, он плюхнул свою жертву на стол, крепко прижал ладонью и, выбрав свободной рукой подходящий нож, на удивление ловко и быстро сделал несколько надрезов. Потом взяв раненую тварь за перепончатое крыло, он поднял извивающегося зверька над котлом. Сдавил словно тряпку. Обильно закапала кровь и в котле тут же что-то утробно заурчало и зашипело.
Зверек какое-то время еще дергался в смертельных объятиях, брызгая остатками крови, но вскоре затих, и старик просто отбросил безжизненную тушку в угол.
Потом он из банки размером побольше достал огромную жабу. Она была старая и фактически уже не шевелилась. Также распластав ее на доске мастер, быстро работая скальпелем, вытащил из жабьей головы небольшой камень, тщательно ополоснул его в тазике с водой и старательно обтер полотенцем. Внимательно разглядел на свет. Оставшись довольный результатом, он бросил камень в ступу и, взяв с полки каменную толкушку, принялся тщательно измельчать его, оглашая комнату неприятным хрустом. Мужчина в смокинге, слегка поморщившись от возникшего неприятного шума, терпеливо ждал, стараясь не выказывать нетерпения, только вот левая бровь его слегка подрагивала от внутреннего напряжения.
Бережно отложив ступу в сторону и удостоверившись, что процесс измельчения прошел как надо, мастер резко и решительно высыпал полученный порошок в котел и тут же отстранился, согнувшись в три погибели – после всплеска такой продолжительной активности силы окончательно оставили его.
Яркая вспышка снова осветила это таинственное и мрачное помещение. Забурлила жидкость, изредка выплескиваясь через край. Комната наполнилась чавкающими звуками и странными запахами.
– Ваше
Господин в кресле вдруг весь подобрался, порывисто наклонившись вперед. Замер.
– Мастер, Вы уверены, что все сделали правильно? – сухо спросил он, подчеркнуто делая ударение на слове "Вы".
– Сир, вы меня обижаете, – произнес старик с явной обидой.
– Прошу прощения, – еще более сухо процедил человек в кресле, откидываясь на спинку и придавая своему лицу скучающе-равнодушное выражение. – Продолжайте.
Подцепив чугунные ручки массивными цепями и используя рычаги, старый алхимик убрал котел с огня, оставив его остывать в воздухе. Шаркая ногами, он подошел к полкам. Щурясь и тщательно вчитываясь в названия, он выбрал довольно пыльный стеклянный бутылёк темно-зеленого цвета. Подошел к котлу, выдернул из бутылька деревянную пробку. Могильная вонь быстро заполнила это небольшое помещение, но никто даже не поморщился. Старик высыпал себе на ладонь немного темно-фиолетового порошка. Замер в нерешительности, явно боясь последствий.
– Отступать уже поздно, Мастер, – процедил сквозь зубы человек в кресле, неприятно усмехаясь уголками тонких властных губ. – Бросайте. Ну?!
Рука старика дрогнула и порошок неуклюже высыпался в котел, частично осев на железном крае и немного просыпавшись на пол.
Месиво жадно забурлило, словно пытаясь растворить всё и всех.
– Процесс с поглощением тепла, – поспешно пробормотал алхимик, стараясь сгладить произошедшую неловкость. – Это остудит содержимое до приемлемой температуры.
Властный мужчина недовольно поморщился – видно технические подробности его мало интересовали – но промолчал, и мастер замер, неотрывно глядя на взбесившуюся жидкость.
Когда бурление немного успокоилось, старик простер ладони в сантиметрах от поверхности месива. Потом, удовлетворенный результатом, засучил правый рукав и, сильно побледнев, опустил в жидкость голый локоть. Подождал около минуты. Быстро выдернул руку. Торопливо и тщательно обтер ее полой длинного обтрепанного халата.
– Сир, все готово, – дрожащим голосом прошепелявил старый алхимик, поправляя правый рукав своего халата.
Человек в кресле зачем-то энергично потер виски.
– Приступайте к последней стадии, – холодно произнес он, скрывая волнение и сжимая руки.
Старик покорно кивнул. Используя все тот-же подъемный механизм, он с натугой передвинул котел к гробу и медленно вылил в него остывающее месиво. Человек в кресле, подавшись вперед, жадно наблюдал за этим действом.
Убрав котел в сторону, но оставив висеть его на цепи, старый мастер обернулся и выжидательно посмотрел на властного господина.
– А теперь оставьте меня одного, – глухо произнес тот, беря себя в руки, и снова небрежно откидываясь на спинку кресла.
Старик, вскинувшись, хотел было возразить – ему явно не терпелось поучаствовать в продолжении этого процесса. Но он промолчал и, почтительно поклонившись, удалился, скрипнув тяжелой кованной дверью.
А мужчина, резко поднявшись с кресла, подошел к гробу. Наклонился, вглядываясь в жидкость. А потом быстро вытащил из обшлага рукава небольшой брикетик и кинул его в общее месиво. Тот час жуткая масса зашипела, забурлила.