Кадианская кровь
Шрифт:
Существо всколыхнуло эти темные мысли в жидком, тусклом, унылом тумане, из которого состояло сознание Сета. И сначала это было просто, внушаемые мысли и чувства легко слились с функциями мозга Сета. Он был изгоем среди своего народа — мыли об этом никогда не покидали его сознание — и усилить его чувство одиночества и ненависти к своей отверженности было легко, это простейший из психических трюков. Существо касалось разума Сета невидимыми пальцами, пробовало на вкус его боль, и минуту за минутой добавляло в нее еще немного тьмы, еще немного злости.
Скрыть манипуляции с разумом
Оно не знало, что Кай был инквизитором, и не знало, что это значит, потому что этого титула не было в те времена, когда существо еще было облечено в плоть. Но даже если бы оно знало его значение, и то, какими страшными способностями обладают те, кто его носит, существо вряд ли бы встревожилось. Его могущество далеко превосходило способности этих смертных, которые шли к нему.
Ему была нужна плоть. Оно не могло восстановить себя без плоти, крови, сухожилий, и всего того, что нужно для создания человеческого тела. Оно пробудилось, и психическая боль его нового рождения проявила себя как чума, как крик о помощи, обращенный к его далеким братьям. Но сейчас… сейчас ему была нужна плоть. Создав эпидемию чумы, оно потратило много сил и долго оставалось слабым и уставшим на грани нового сна. И наконец, после нескольких недель отдыха, оно снова было готово.
Однако, смертный, чьим телом, пыталось завладеть существо, начал сопротивляться, не позволяя манипулировать его разумом.
«Что ты делаешь?», спросил он. Сет слился со своими мыслями, потянувшись к скверне, утвердившейся в его разуме.
«Что это за вторжение? Кто ты?»
Теперь существо увидело, как выглядел смертный вне своей оболочки из плоти: он был из серебристого света с глазами, сверкавшими фиолетовым огнем.
«Я — смерть Катура», ответило существо. Сейчас оно тоже обрело психическую форму, в пределах понимания разума человека. Огромный раздувшийся силуэт в белой броне, поверхность которой, казалось, все время двигалась. Сет присмотрелся — хотя по форме это была броня Астартес, она состояла из бесчисленного множества жирных извивающихся личинок.
«Ты из Гвардии Смерти», сказал Сет.
«Был. За мою преданность Великому Отцу и боль, которую я причинил слугам ложного Императора, я возвысился над Легионом».
«Как и Странник». Сет был спокоен, словно обдумывал какой-то незначительный любопытный вопрос, а не присутствие демона в своем разуме. «Ты — что-то вроде Странника».
«Я не знаю Странника», сказало существо.
«Вестник. Тифус».
«Первый Капитан Воинства. Мой брат по оружию, Тифон. Я — князь демонов, и воистину по заслугам. Но кровь Вестника божественна и трижды благословлена Повелителем Чумы»
«Я
«Ты человек. Если бы ты понимал, знание убило бы тебя»
«Вестник, он идет к тебе».
«Мы когда-то были друзьями. Боевыми братьями. Вместе мы уничтожим сектор Скарус».
«Я не позволю вам это сделать. Мы остановим вас»
«Нет. Ты уже умираешь. Ты был слишком долго обращен внутрь себя, и я уже сейчас оживляю твое смертное тело».
«Я предупрежу Тэйда».
«Твой соотечественник видит, что твое тело двигается, и думает, что ты еще жив. Он не видит истины».
«Я буду сражаться с тобой»
«Ты не победишь»
«Даже в смерти мы служим Родине и Трону».
«Ты не победишь», снова сказало существо, и набросилось на псайкера, вытянув когти.
Кадианец приготовился встретить атаку, и в последний раз в своей жизни Сет Роскрейн вступил в бой.
Это поле боя существовало только в разуме Сета. Его тело из плоти и крови продолжало идти вперед, истекая слюной и бормоча, во тьме катакомб монастыря, но его сознание и воля полностью были обращены к внутренней борьбе, сражаясь с демоном, желавшим завладеть его телом.
Бесплотный Астартес нанес удар окровавленными когтями, вырывавшими куски из серебристой светящейся психопроекции Сета. Там, где когти разрезали светящуюся психоплоть, они оставляли прожорливых личинок, вгрызавшихся в серебристую кожу.
Сет вскричал, его глаза извергли фиолетовый огонь, нанеся яростный ответный удар. Масса извивающихся личинок, покрывающая космодесантника, сгорела в клубах черного дыма, под ней открылась раздутая, покрытая гноем броня.
«Твои усилия просто смешны. Я не чувствую боли», сказал Астартес, готовясь к новой атаке.
«Ничего, я тебя научу». Сет улыбнулся сквозь сжатые зубы, черви вгрызались в его психопроекции. Сосредоточившись, он усилием воли вызвал в свои руки посох, и направил его навершие в виде аквилы на воина Гвардии Смерти.
«Боль. Вот что это такое».
Золотистые лучи сверкающей энергии вырвались из двуглавого орла, устремившись к космодесантнику. Сет ощутил мстительное удовлетворение, когда демон визжал и корчился в священном огне.
Разум этого существа был соединением демонического и того, что некогда был человеческим. И сейчас он отчаянно пытался понять, почему он чувствует страшную боль, в первый раз за десять тысяч лет. Он был могуч, он был бессмертен.
Но он был все еще лишен тела, и в этом была его слабость. Основа его истинной силы была в физической форме, и даже она была очень истощена, потратив силы на создание эпидемии чумы.