Кафедра новой и новейшей истории: люди и традиции
Шрифт:
Таким образом, именно в период руководства Ильи Саввича кафедра была создана как полноценная с научной и кадровой точки зрения структура, интеллектуальный потенциал которой вполне сопоставим с академическим институтом. В этой связи не будет преувеличением утверждать, что создателем нашей кафедры наряду с академиком Н. М. Лукиным был профессор И. С. Галкин, возглавлявший ее в течение 27 лет.
В 1980 г. ему на смену пришел Николай Васильевич Сивачев – представитель нового поколения преподавателей кафедры, человек незаурядных способностей, фантастической работоспособности, кипучей энергии и таланта. Трудно представить, как можно было в полном объеме совмещать должности заведующего крупнейшей кафедрой и секретаря парткома МГУ – самой большой вузовской партийной организации в стране. Николай Васильевич не просто их совмещал, он вкладывал в работу на обеих должностях все силы своего могучего интеллекта и выдающихся организационных способностей. Еще не став заведующим кафедрой, он де-факто возглавил факультетскую, а позднее и общеуниверситетскую американистику. Это направление стало одним из приоритетных, если не сказать больше – ключевым в развитии научных исследований на нашей кафедре. Мощный импульс исследованиям США был дан с созданием при кафедре лаборатории истории американских политических партий, или просто лаборатории американистики, как мы ее называли. В коллектив кафедры влилась целая когорта молодых американистов, вдохновленных перспективой исследования нового для отечественной науки направления.
С именем Николая Васильевича связано не только развитие американистики в МГУ, но и реальный сдвиг в формировании нового типа отношений между отечественными и американскими историками, которые, вопреки множеству бюрократических и идеологических преград, получили возможность приезжать на длительный срок в МГУ и на английском языке читать лекции по американской истории советским студентам. Во времена «застоя» «программа Фулбрайта», пришедшая в СССР благодаря усилиям прежде всего Н. В. Сивачева, стала символом нового типа научных и культурных связей между сверхдержавами. До сих пор американские историки, а также наши коллеги, которые воспользовались этой программой для поездок в США, с теплотой и благодарностью вспоминают о человеке, который открыл для них эту возможность 3 .
3
См., например, статью У. А. Джеймса в разделе II.
К сожалению, жизнь Николая Васильевича внезапно прервалась на восходящем тренде его карьеры, многие «задумки» остались нереализованными. Но осталась «школа Сивачева» и наша кафедра, которая помнит и чтит выдающегося ученого, блестящего организатора науки, проницательного, умного и неравнодушного человека.
На посту руководителя кафедры Николая Васильевича сменил его коллега, американист Евгений Федорович Язьков. Он возглавлял наш коллектив в течение почти четверти века (1983–2008). Это были сложные и тяжелые годы в жизни кафедры, как и страны в целом. Падение социального статуса преподавателя высшей школы, нищенские зарплаты, распространение и утверждение в извращенном виде «ценностей» рыночной экономики, утрата методологических ориентиров, снижение конкурентоспособности университетского образования – все это не могло не отразиться на деятельности кафедры. Мы понесли ощутимые кадровые потери: коллеги среднего возраста уходили в политику, политический консалтинг, бизнес, журналистику, дипломатию 4 . В этих условиях перед Евгением Федоровичем стояло две непростые задачи: во-первых, сохранить работоспособность коллектива, научных и педагогических традиций кафедры; во-вторых, сформулировать и донести до студентов наше концептуальное видение новейшей истории с учетом сложившихся общественных реалий. В «лихие 90-е» это были непростые задачи, но Евгений Федорович с ними успешно справился. Кафедра не только сохранила свой костяк, но ответила на методологический вызов новым осмыслением исторического процесса в новейшее время, получившим отражение в двухтомном классическом университетском учебнике для исторических факультетов высших учебных заведений 5 . Его появление стало результатом длительной, кропотливой исследовательской работы авторского коллектива, сопровождавшейся бурными дебатами по ключевым, поворотным моментам новейшей истории и разновидностям их научной интерпретации. Как правило, учебники пишут с опорой на хорошо проработанный научный материал. Нам же зачастую приходилось «прокладывать путь», анализируя проблемы и факты, которые в то время еще не получили должной научной интерпретации. Авторы отстаивали, порой, различные с идеологической точки зрения позиции, но характер дискуссии всегда оставался академическим, что позволяло найти компромисс. Поэтому работа над учебником стала для нас и своеобразной школой толерантности, умения услышать и понять иную, иногда противоположную точку зрения. Евгений Федорович чрезвычайно деликатно управлял дискуссией, не навязывая своего мнения, сглаживая противоречия, избегая крайностей. В итоге учебник, хронологически доведенный до начала XXI века, получился тщательно взвешенным, многие его концептуальные положения сохраняют свое значение и ныне.
4
См. воспоминания некоторых из них в разделе III.
5
История новейшего времени стран Европы и Америки. 1918–1945. М., 2005; История новейшего времени стран Европы и Америки. 1945–2000. М., 2005.
Не менее сложным и трудоемким стал длительный процесс подготовки учебников по новой истории. Многолетний опыт преподавания этой дисциплины подвел наших коллег к выводу о необходимости пересмотра внутренних хронологических рамок в разделении курса, приведении их в соответствие с сущностными изменениями капиталистического способа производства и общества в целом. Мы отказались от господствовавшего десятилетиями в учебной и научной литературе деления новой истории на два периода по линии франко-прусской (франко-германской) войны и Парижской коммуны. За основу был взят процесс модернизации, то есть всеобъемлющего перехода от традиционного аграрного общества к индустриальному. Его начальный рубеж приходится на Великую французскую революцию, изучение которой хронологически может быть отнесено как к предшествующей эпохе, из которой она вырастает, так и к последующей, черты которой она во многом определила. Продолжительные и чрезвычайно интересные дебаты на эту тему внутри авторского коллектива, которым руководили Валериан Семенович Бондарчук и Ирина Владимировна Григорьева, завершились определением стартового рубежа второго этапа новой истории 1815 годом 6 .
6
История стран Европы и Америки в Новое время. В 2-х частях. Ч. 1. XVII век; Ч. 2. 1700–1815 годы. М., 2011; История стран Европы и Америки в Новое время (1815–1914 гг.). М., 2016.
Таким образом, кафедра располагает сегодня полным комплектом учебников, созданных в последние годы на базе современных представлений об основных процессах и событиях в период новой и новейшей истории стран Европы и Америки. Мы опираемся на них в преподавании общих курсов, но время неумолимо идет вперед и каждый день приносит нам новый материал, требующий немедленного осмысления и включения в учебный процесс. В этом нескончаемом потоке – одна из особенностей нашей дисциплины. В отличие от всех предыдущих периодов всеобщей истории (при формационном подходе) новейшее время не имеет верхней хронологической рамки. Каждый раз при подготовке учебников мы вынуждены, как правило, самостоятельно осмыслять новый материал, объем которого с учетом современных цифровых возможностей возрастает в геометрической прогрессии. Особую сложность в изучении и интерпретации представляют проблемы очередного периода технологической (когнитивной) революции и порожденные ими тенденции мирового масштаба.
В этой связи на данном этапе мы сочли более эффективным иной путь подготовки учебных пособий, а именно: выделение основных проблем ведущих стран Запада на историческом отрезке в десятилетие в виде курса лекций. Такой курс был нами подготовлен и вышел в свет в 2012 г. 7 Он охватывает период до 2010 г. включительно и содержит специальные разделы по новым темам, которые еще не могли быть затронуты в должном объеме в предыдущем учебнике. Речь идет о глобализации и ее последствиях, информационном обществе и информационной экономике, коммуникативной революции, социально-экономической и политической интеграции и дезинтеграции, новой конфигурации центров силы в международных отношениях, появлении новых угроз существующему миропорядку, качественных изменениях в партийно-политических системах стран Европы и Америки и т.д.
7
История стран Европы и Америки в XXI веке. М., 2012.
Ныне завершается второе десятилетие XXI века, и перед нами стоит задача подготовки очередного лекционного курса, который охватывал бы двадцать лет. В соответствии с теорией «сжатия времени» качественные изменения в мире за истекающее десятилетие по своему объему и характеру существенно превзошли предыдущий период, что, с одной стороны, значительно усложняет нашу задачу, с другой, позволяет скорректировать на более длительном промежутке времени некоторые представления о происходящем.
Это особенно важно с учетом еще одного, довольно сложного вида деятельности, в который ряд сотрудников кафедры оказался вовлечен в предшествующие годы. Речь идет о подготовке учебников и учебных пособий для общеобразовательных учреждений. С началом «перестройки» государственная издательская монополия на этот вид деятельности была утрачена. Появилась возможность публикации альтернативных учебников, и одним из первых стал учебник по новейшей истории для старшей школы, подготовленный в издательстве «Дрофа» группой преподавателей нашей кафедры во главе с профессором О. С. Сороко-Цюпой 8 . О его востребованности говорит простой факт: учебник выдержал 14 изданий многотысячными тиражами. Круг авторов и издательств, с которыми мы работали, постоянно расширялся. Школьные учебники и пособия разных видов по новой и новейшей истории (учебно-методические комплексы, тетради-тренажеры, пособия по истории ведущих капиталистических стран в ХХ веке и др.), принадлежащие перу многих членов кафедры, увидели свет в издательствах «Просвещение» и «Русское слово». В федеральный перечень учебников по новейшей истории для общеобразовательных учреждений в настоящее время входят три учебника, два из которых подготовлены нами в соавторстве с коллегами из Академии наук и Института стран Азии и Африки МГУ 9 . Работа по совершенствованию школьных учебников продолжается, появляются новые государственные образовательные стандарты и новые методологические проблемы, не имеющие однозначных решений 10 .
8
Мир в ХХ веке. Учебник для 10–11 классов общеобразовательных учреждений. М., 1996.
9
Загладин Н. В., Белоусов Л. С. История. Всеобщая история. Новейшая история. 1914 г. – начало XXI в. Базовый и углубленный уровни. М., 2019; Белоусов Л. С., Мейер М. С., Смирнов В. П. История. Новейшее время. 10 класс. Базовый уровень. М., 2017.
10
Подробнее см.: Белоусов Л. С. Историко-культурный стандарт по всеобщей истории: проблемы методологии // Новая и новейшая история. 2019. № 5. C. 166– 178.
Наши школьные издания концептуально основаны на научных разработках, получивших отражение в учебниках для университетов, в многочисленных статьях, монографиях и коллективных трудах членов кафедры. Ежегодный объем печатной продукции кафедры измеряется сотнями печатных листов, что вполне сопоставимо с параметрами крупного научно-исследовательского института. Подавляющую часть этих работ характеризует одна общая черта – фундаментальность исследования, причем, даже в том случае, если речь идет о статье начинающего специалиста. Именно фундаментальность позволяла нам в советский период избегать издержек идеологизированной методологии, которая влияла не столько на качество работ, сколько на их тематику. Опора на фундаментальность исследования была и остается одной из ключевых традиций кафедры, которую мы не нарушали даже в непростые 90-е годы.
С основными направлениями наших научных изысканий можно познакомиться в страноведческих главах данной книги. Пока же обратим внимание на два важных аспекта. Прежде всего, кафедра традиционно брала на себя смелость постановки значимых исторических проблем в рамках коллективных исследований. Для иллюстрации этого тезиса, отметим лишь некоторые из наиболее крупных: серия «Проблемы американистики» (11 выпусков, 1978–2001 гг.); серия монографий и сборников под общим названием «Великая французская революция. Документы и исследования» (1985–1991 гг.); серия книг по теории и истории международных отношений (2001–2010 гг.); коллективные монографии, посвященные французскому либерализму, общественно-политической мысли европейского Просвещения, национальной идее в Западной Европе в новое время, моделям региональной интеграции и другим, не менее значимым темам 11 . Особо следует выделить вышедшую в 2014 г. в «Издательстве МГУ» коллективную монографию «Первая мировая война и судьбы европейской цивилизации». Изданная большим тиражом при поддержке фондов «Наш исторический» и «Русский мир», эта фундаментальная монография (65,8 п.л.), многопланово определяющая решающее воздействие Первой мировой войны на развитие европейской цивилизации в ХХ веке, была подарена ректором МГУ академиком В. А. Садовничим всем членам Союза ректоров и таким образом пополнила библиотеки всех университетов России. В настоящее время на кафедре завершается работа над очередной крупной коллективной монографией (84 п.л.), посвященной проблеме зарождения новой системы международных отношений после Второй мировой войны. В связи с приближением 75-летнего юбилея Победы над нацистской Германией эта работа приобретает не только научную, но и политическую значимость.
11
Подробный перечень и краткий обзор работ по указанным темам содержится в страноведческих главах.
Еще один элемент нашей научной деятельности – создание научных «школ» ведущими специалистами кафедры. Если опираться на общепринятое определение этого понятия, то оно должно соответствовать, как минимум, трем критериям. Во-первых, руководитель «школы» должен внести ощутимый вклад в разработку фундаментальной, значимой для понимания исторического процесса проблемы; во-вторых, в рамках изучения этой проблемы он должен «воспитать» целую плеяду последователей, использующих аналогичную методологию исследования и остающихся в широком толковании в сфере прежней тематики; в-третьих, руководитель «школы» должен обладать широким признанием в отечественном и зарубежном профессиональном сообществе. За время почти 40-летней работы на кафедре мне довелось стать свидетелем формирования нескольких таких «школ», но, дабы никого не обидеть, позволю назвать лишь в качестве примера «школу» франковедов Анатолия Васильевича Адо, многие «выпускники» которой сегодня определяют лицо отечественной науки по избранной специальности.