Как большой бизнес построил ад в сердце Африки
Шрифт:
Руандийская резня перешла в цепочку войн в соседнем Конго — причем «экспорт кровопролития» произошел весьма быстро. Сотни тысяч хуту и тутси были завезены бельгийскими властями в соседнее Конго еще в колониальное время — для работы на шахтах и плантациях в изрядно обезлюдевшей стране. Тутси из RPF, отвоевав Руанду, двинулись в Конго, как будто мстить укрывшимся там хуту-экстремистам, а заодно свергли режим Мобуту, поставив там у власти нового человека — Кабилу. Лоран Кабила, как и лидер тутси-повстанцев Поль Кагаме, работали с конца 1980-х на ЦРУ (Кагаме также прошел
В Конго исчезла последняя видимость порядка и начались конголезские войны — официально две, а на самом деле одна бесконечная война, длящаяся до сих пор. Зато одним из первых деяний Кабилы было заключение соглашения с корпорацией American Mineral Fields (штаб-квартира в Арканзас, среди ведущих акционеров чета Клинтонов) на разработку ресурсов Катанги. Жертвами руандийско-конголезской мясорубки (почти незамеченной «мировым сообществом») и связанной с ней эпидемиями и голодом стало 6–7 млн чел. (Caplan, p. 87, 88; Johnson, p. 108, 109) А главным выгодополучателем — западный капитал.
Сегодня в Конго практически нет государства, несмотря на наличие там демократии по западным канонам — многопартийного правительства и парламента. Вместо государства — лишь набор чиновничьих кланов, представляющих партии и вооруженные формирования того или иного этноса.
Вместо экономики — теневое хозяйство. Чиновничьи кланы передают в концессию западному капиталу месторождения полезных ископаемых — за символические суммы или вообще бесплатно, концессии освобождаются от налогов, неподконтрольны государственным учетным органам и охраняются частными армиями.
Другой вариант теневой экономики — первобытные копи и шурфы, где старатели и копатели руками и кирками добывают руду, к примеру колтановую, содержащую ценнейшие минералы, без которых невозможно создать ни один электронный прибор. Получая за свою работу доллар-два в день (а дети и того меньше), старатели и копатели сбывают породу вооруженному формированию, контролирующему данный регион, и связанным с ним торговцам. Далее, через цепочку посредников и через территорию сопредельных стран, ценные минералы попадают в руки фирм-масок с южноафриканской, ганской или зимбабвийской пропиской, однако с акционерами, сидящими в Лондоне, Нью-Йорке и Женеве, и со стратегическим управлением в Вашингтоне. Вот тут они и начинают приносить настоящие деньги и обеспечивать ВПК США стратегическими материалами. А конголезское государство получает от добычи полезных ископаемых не более 30–50 млн долл в год.
Всего несколько примеров «честного» бизнеса, который ведут западные фирмы в Конго:
Государственное золотодобывающее предприятие Okimo располагало в округе Итури одним из крупнейших месторождений золота в мире, так называемой «концессией 40». Когда диктатор Мобуту был свернут и пришел к власти демократ Кабила, это золотое месторождение было передано ганской по приписке (а по капиталу британской) фирме Ashanti Gold, которая в 2003 перешла в собственность южноафриканской (а по капиталу британской) AngloGold и стала называться AngloGold Ashanti.
Созданное в 1998 и утвержденное в 2000 совместное предприятие под именем AngloGold Kilo (AGK) теоретически должно платить конголезскому государству налоги, однако официально СП не добывает ничего; оно-де берет лишь пробы золота, которые может экспортировать без налогообложения. Местное население, изгнанное частной корпоративной армией с приисков, не без оснований подозревает, что AGK вывозит до 100 кг золота в неделю через границу в Уганде. Однако дальнейшее выяснение обстоятельств может закончится пулей в голове.
Государственное алмазодобывающее предприятие MIBA в 2003 заключила договор с израильской фирмой Emaxon, которая получила исключительное право на 88 % добываемых алмазов, а в 2005 создало два СП c южноафриканской Де-Бирс и израильской DGI, передав им 16 тыс кв. км. в провинции Казай. Экспорт алмазов государством и поступления от этого в казну перешли в свободное падение.
Государственное предприятие Gecamines, добывающее медь, кобальт и редкие металлы в Катанге, получив в качестве топ-менеджеров бельгийского предпринимателя Дж. Форреста и зимбабвийских бизнесменов Б. Раутенбаха и Дж. Бреденкампа, заключило ряд соглашений о создании совместных предприятий, упомянем только Copper and Cobalt Project (DCP) с израильской Nikanor и Kamoto Copper Company (КСС) c канадской Kinross.
Собственно вся эта активность по созданию СП означала лишь то, что Gecamines раздала лучшие куски конголезского медного и кобальтового пирога за откаты для нескольких чиновников, которые в то же время являлись лидерами партий и банд-формирований.
Так израильская фирма вложила в совместное предприятие DCP только 3 млн долл, но государственная Gecamines должна была получать в следующие 4 года лишь 2 % процента чистой выручки, а затем всего 1.5 %!
За KCC фирма Kinross не заплатила вообще ничего, а участие государственной Gecamines в чистой выручке оказалось столь же низким, как и в СП с израильтянами.
Оба СП были к тому же освобождены от налогов или каких-либо отчислений в бюджет Конго.
По состоянию на 2006 было у а Gecamines 163 таких договора, хотя при том компания была уже отягощена 2 миллиардным долгом.
Результат: 79 % населения Конго не имеют достаточного питания, 84 % достаточной одежды, 82 % не имеют доступа к медицинскому обслуживанию (сотни тысяч людей погибают в год от малярии, сонной болезни, туберкулеза), 76 % к школьному образованию для детей.
Источники
Johnson Dominic. Kongo. Kriege, Korruption und die Kunst des Ueberlebens. Frakfurt/Main: Brandes&Apsel, 2008.
Adam Hochschild. Schatten "uber dem Kongo. Klett-Cotta. 2009.
Wegweiser zur Geschichte. Demokratische Republik Kongo. Sch"oningh, 2006.
Singleton-Gates Peter, Maurice Girodias. The black Diaries. An Account of Roger Casement s Life. New York, 1959.
Leclercq Louis. Les carnets de campagne de Louis Leclercq. Etude de mentalite d’un colonial belge/ Im Revue de l’Universite de Bruxelles. Februar — April 1973.