Как целует хулиган

Андриевская Стася

– Но и это ещё не всё, Марин, – не спуская с неё глаз, навалился на стол отец. – Кирилл твой, оказывается, учился в одном классе с Данилой Магницким, тем отморозком с вокзала, и даже одно время наблюдался при школьном педсовете по факту участия в подростковой хулиганской группировке, созданной кем? Правильно – Магницким. И было им тогда всего лишь по четырнадцать лет. А знаешь, чем занимались? Крышевали ботанов от других хулиганов. За бабки, естественно. Понимаешь, да, куда ветер ещё с малолетки дул? Только если Круглову удалось вправить мозги с помощью приводов к директору школы и, возможно, отцовской порки, то Магницкий пошёл по детским комнатам милиции. Вот такие друганы. Кстати, отец твоего Круглова проходил основным подозреваемым по делу смерти отца Магницкого, но в ходе следствия был переквалифицирован в свидетеля в связи с отсутствием состава преступления. Ну и как тебе твой нормальный пацан Круглов?

Маринка молчала. И хотя сам Кирилл был не при делах, и она, хотя и не знала, но чисто теоретически не удивилась, что они с Данилой вместе учились – сказанное отцом всё равно слегка прибило. Опять этот Данила! Куда ни плюнь, везде он, как проклятие какое-то!

– Да, пап, он нормальный! Хочешь, он придёт познакомиться с тобой, и ты сам убедишься?

– Да уж сделай милость! Нормальный – не нормальный, это мы ещё посмотрим, но по поводу связей с Магницким у меня вопросы есть. Думаешь, этот отмороженный случайно именно к тебе полез на вокзале? А вот я уже сомневаюсь.

И Маринка вдруг поняла, что нельзя Кира знакомить с папой, потому что тогда всплывёт вокзал, и, соответственно, их с Данилой заговор о молчании.

Глава 26

– Да неуже-е-ели! – театрально взмахнув руками, Кирей принялся подкручивать спинку кресла, возвращая её в сидячее положение. – Я уже десятый сон посмотрел, братан. Не говоря уж о том, что нас ждали к семи, а сейчас уже начало десятого. Знал бы, что ты так задержишься, сам бы уже отвёз.

– На Ленина в пробке заглох, – раздражённо буркнул Данила. – В третьем ряду, сука. Пока на обочину вытолкал, полтора часа убил. А потом ещё попробуй, до района доберись, если центр стоит наглухо. – Откинулся на подголовник, прикрыл глаза. – Устал, как падла, весь день на ногах. Даже пожрать толком не получилось.

– А я тебе давно говорю – завязывай со своими железками. Какой смысл, если по спирту нормально идёт? Только время и силы тратить.

– Не хочу я железо бросать, – упрямо отмахнулся Данила. – Это ты сегодня в спирте, а завтра за бугор свалил, и тебе нормально. А всё время здесь. Поэтому хочу уже что-то капитальное мутить. А эту тему с черметом, если нормально на колёса поставить, можно реально двигать. Никакой спирт, нахер, не нужен будет. К тому же легально.

– Ты прям как мой дед, – усмехнулся Кирей. – Такой же долбанутый на железе был, даже пасло от него так же, как от тебя. Но он-то был инженером на металлопрокате, а это целый, бля, металлургический комплекс, а ты сварщик третьего разряда, который ни дня по специальности не отработал! Кстати, – запустил руку в карман на спинке Данилиного сиденья, вынул какую-то коробку: – На вот. Очень удобно, будем всегда на связи, чтобы не сидеть без толку, как сегодня.

Данила взял коробку, хмыкнул:

– Хренасе, крутотень. А я как раз вчера заходил в салон, моторолки смотрел, но там, конечно, попроще и связь односторонняя, только через оператора. А таких даже не было. Сколько я тебе должен?

– Да забей, дарю. Это я из Италии привёз, думал, Маринке, а ей отец не разрешил. – Повернул ключ в зажигании. – Ну так что, попробуем сейчас развезти, или уже до завтра? Правда, придётся в гараж завернуть, у меня всего три канистры с собой.

– А почему не разрешил-то? – Данилу охватило двойственное чувство: с одной стороны, пейджер вещь действительно крутая и нужная, а с другой... опять Маринка.

– Да там всё сложно. Сначала нужно пройти папины смотрины, и только потом, если одобрит, можно будет дружить с драгоценной дочуркой. А если нет – то хер ты к ней даже на десять метров потом приблизишься. Поэтому Маринка всё и засекретила. Мне, говорит, ещё только семнадцать, пока нельзя, если папа про тебя узнает, даже в институт ездить запретит... Ну и всё такое.

– Бред какой-то, – фыркнул Данила. – Да и мало ли, что она говорит? Сам пошёл, да и познакомился. Слабо?

– Ага, посмотрел бы я, какой бы ты был смелый, если бы на моём месте оказался! Не, пусть между собой разберутся, а я в любой момент готов, но без дурной инициативы. Не хочется мне, знаешь ли, чтобы он вообще даже подходить к ней запретил. Уж лучше тайком. – Тронулся. – Так что? Куда едем-то?

– В гараж давай. Надо сегодня всё по заказчикам развести, завтра с утра Осетин за пустыми бочками подъедет, а вечером новую партию подвезёт. Ты как, вечером, подгребёшь на разгрузку?

– Да блин, не знаю... Вроде с Маринкой хотел потусить.

– Ну понятно, – раздражённо закинул коробку с пейджером на заднее сиденье Данила. – Без Маринки мы никак. Может, её вообще третьей в долю взять? Будет ездить с нами и глазками хлопать. Впрочем, как и сейчас.

– Бля, Даныч, ну ты ещё, ну? – вспылил вдруг Кирей. – Я порвусь, что ли, между вами? Я понимаю, что у тебя времени дохера, ты сам себе предоставлен, а мне-то надо везде успеть! Ну вот найди себе бабу и туси с ней, я тебе слова поперёк не скажу! Ну чего вы мне мозг-то выносите? Маринка тоже гонит на тебя, говорит, куда не плюнь, всюду в Даныча твоего попадёшь. Давайте уже как-то это, живите дружно, а? Может, как вернусь из Риги, сходим куда-нибудь все вместе, потусим? Ну чтобы познакомиться нормально, а то, правда, всё на бегу, да на бегу. А тут ещё Китай этот... – озабоченно вздохнул.

– А с ним-то, что не так?

– Да с ним-то как раз всё так! Там такие заделы на перспективу можно получить! Вплоть до миграции, если инглиш подтянуть. Они там русских взасос любят и хореографию нашу народную, как ни странно. Если ты, русский, устраиваешься у них хореографом, то на одной только калинке-малинке можно вывозить по полторы косых в месяц, прикинь. Зеленью естественно. А ещё от рекламщиков отбоя нет – каталоги одежды, машины, кожгалантерея, товары для спорта – всё же на европейских мордах держится, они своих косоглазых не очень-то. К нам прям толпы агентов после выступлений подваливали. Я из прошлой поездки всего шестьсот баксов зарплаты привёз, и четыре с половиной косаря за то, что в рекламе снимался. За неполных два месяца. Представляешь, да? Да и вообще, знаешь, классно там. Цивилизация. Всё такое современное, передовое. А у нас тут всё-таки жопа. Унылая, грязная жопа. Мы прошлый раз когда возвращались, уже из Москвы от аэропорта, у нас девки всем автобусом рыдали, так домой не хотели. Так что обязательно надо ехать – вот прям, кровь из носа, а надо!

– Ну так, езжай, в чём проблема?

– В Маринке, в чём ещё! Она тоже хочет, а её отец в жизни не отпустит. Я-то со своей стороны вроде как всё что смог сделал для того, чтобы её в списки включили, ну чтобы она не дулась на меня, но блин... Чувствую, грядёт большой мандец. У неё ведь хватит ума поставить вопрос ребром: либо она, либо Китай.

Данила усмехнулся.

– Н-да уж. И что выберешь?

Кирей не ответил, но здорово пригрузился думками.

Пока слили остатки спирта из бочек по канистрам, пока, объезжая по дальнему кругу посты ДПС развезли его по заказчикам – перевалило за полночь.