Как достичь успеха и стать лидером
Шрифт:
Юлий Цезарь десять лет потратил на завоевание Галлии, где непрестанно рисковал жизнью ради усиления военной мощи. Часто он бросался в гущу борьбы, а в некоторых случаях лично спасал исход сражения, ибо производил на легионеров магическое воздействие. Но он мог погибнуть множество раз в любой момент. Так проявлялась его форма сосредоточенной воли, которая может оказаться непостижимой для человека успокоенного. Буйный дух Цезаря, жаждущий славы немеркнущей и признания божественного, действовал всегда, на любом отрезке его беспокойной жизни. То же можно сказать и об Александре Македонском, который лично участвовал почти во всех сражениях для поднятия духа воинов.
Но еще более отличались активной деятельностью великие творцы, которые служат потомкам неизменным примером всепроникающей воли. Фридрих
Когда в 80-летнем возрасте у Иоганна Вольфганга Гёте начались обильные кровотечения, он «потерял шесть фунтов крови», окружающие стали даже опасаться смертельного исхода, и речь вовсе не шла о работе. Но воля поэта настолько аккумулировала его силы, что, лежа в постели, он не останавливался, не прерывал работы над второй частью «Фауста» даже на один день. Поистине этот воин пера подтвердил преданность однажды написанным своей рукой словам: «Все преходяще, есть только Символ» (Alles Vergaengliche, ist nur ein Gleichniss). И даже за пять дней до смерти этот неудовлетворенный собой, неугомонный человек писал проникновенные слова в одном из последних писем: «Я чувствую насущную нужду совершенствовать в себе и по возможности концентрировать все то, что во мне еще сохранилось».
«Я не пропустил дня, чтобы не записать речь, слово, оборот на пополнение своих запасов», – признавался составитель толкового словаря Владимир Даль. Это еще один пример вечной, несокрушимой одержимости, абсолютной приверженности однажды избранной цели, космической силы намерения исполнить сформированную миссию.
«Если нет силы характера – нет ничего», – любил повторять знаменитый украинский кардиолог Николай Амосов. Победив в молодости немало своих недугов, и в том числе туберкулез, он создал собственную систему оздоровления, превратившуюся в некую идею противостояния старению организма. Этот чудо-хирург оперировал до семидесяти девяти лет, но мало кто из его пациентов знал, что в тридцать девять он потерял возможность трудиться из-за невыносимых болей в позвоночнике. Даже после того как в восьмидесятичетырехлетнем возрасте ему вшили в сердце искусственный клапан и наложили два шунта, упорный борец снова вернулся к разработанной им самим гимнастике. Его самобытная зарядка состояла из трех тысяч движений, не считая получасового бега. Но борьба за жизнь и долголетие не имела бы смысла, если бы не существовало достойной идеи. Прекратив делать сложнейшие операции на сердце, Амосов стал писать книги, оформлял свои мысли в стройную систему оздоровления и организации гармоничной жизни. Поразительно, но до семидесяти девяти он написал шесть книг, а в течение последнего десятилетия почти столько же – еще пять. Потрясающая работоспособность являлась результатом противостояния старости и наступающей немощи, проявлением бойцовского характера и силы намерения. Кажется, главным результатом этого неравного сражения оказалось сохранение не только всех физиологических функций организма, но и интеллекта до самой смерти на девяностом году.
Зигмунд Фрейд сумел посредством феноменального фокусирования воли противостоять смертельной болезни в течение семнадцати лет. Тот факт, что с тяжелой формой рака ученый непрерывно работал до старости и прожил семьдесят четыре года, доказал: жизнь-миссия сильнее болезни, она способна отодвинуть смерть.
Дмитрий Мережковский прошел по жизни невиданным тружеником и отважным бойцом. Когда под натиском нацистов пал Париж, писателю было уже семьдесят пять, его жена разменяла восьмой десяток. Голодая и не в силах найти пристанище, они откатывались с беженцами на юг, перебивались в ночлежках, боролись с изнуряющим холодом и мучительными болезнями. Когда он заболел дизентерией, жена пребывала в горькой уверенности, что муж не выживет. Но и тут Мережковский изумил: он не только выжил, но не прекратил работать (притом что литературный труд уж давно не обеспечивал пропитания). «В ночлежке он завершает две части «Испанских мистиков» – рассказ о «Ночи духа», искусе богооставленности, а перебравшись на виллу, только лишь оправившись от болезни и встав на ноги, – немедленно приступает к завершающей части трилогии – «Маленькой Терезе Сердца Иисусова». Он как будто знал, пребывал в уверенности, что пока миссия не окончена, смерть не имеет права забрать его. Он сохранил верность одному из своих ключевых героев, великому Леонардо да Винчи, чью волю превозносил и на чью миссию равнялся. Леонардо был одним из тех выдающихся творцов, которые стойко борются до своего смертного часа. И кажется, описывая мучительные, последние мгновения борьбы великого человека, Мережковский проникся его ощущениями, которые, вероятно, и сам не однажды испытывал в последний, сумрачный год борьбы, такой же непоколебимой, как у гения Ренессанса. «В приотворенную дверь Франческо увидел, что он [Леонардо] стоит перед Иоанном и пробует писать больною рукою; лицо его искажено было судорогою отчаянного усилия; углы крепко сжатых губ опущены; брови сдвинуты; седые пряди волос прилипли ко лбу, смоченному потом. Окоченелые пальцы не слушались: кисть дрожала в руке великого мастера, как в руке неопытного ученика. В ужасе, не смея пошевельнуться, затаив дыхание, смотрел Франческо на эту последнюю борьбу живого духа с умирающей плотью».
В заключение этой главы нельзя не сказать о высших проявлениях воли и намерения. Совершенные отдельными, отрешенными и фанатично преданными собственным идеям людьми, эти акты воли могут светить остальному человечеству воодушевляющими маяками. Это те потрясающие случаи, когда жизнь, борясь со смертью, продолжает выполнять миссию. Их исполнители, несомненно, достойны высокого уважения, независимо от формы их деятельности. Они, как иной раз некая знаковая песня, картина или книга, несут факел света, воспламеняющий души тех, кто соберется действовать, кто создает новые идеи, ставит цели и намерен упорствовать в их достижении.
Нет лучшего способа развить собственную волю, чем на время проникнуть в жизнь волевых людей, прочесть о них или увидеть на экране факты их формообразующей воли. Книги, фильмы, яростная комбинация звуков музыки могут быть важными стимулами проявлений собственной воли. Изучайте жизненный опыт волевых людей и примеряйте позитивный опыт. Но не стоит забывать: волю нельзя закалить саму по себе, она должна применяться по отношению к некоторой цели. Проникшись великими сюжетами, стоит повысить требования к себе, сформировать видение своего будущего и понять, посредством каких приемов будет достигнут результат.
Акты воли могут быть направлены на проведение усиленных мозговых штурмов, чтобы путем направленного размышления вызвать у себя ощущения озарения, такой степени воодушевления и энергичности, которая позволяет действовать длительное время с опорой на такие мысленные ассоциации или визуализации. Сознательное достижение максимальной мозговой активности, без сомнения, может быть отнесено к области действия воли. Ведь если жизнь без смысла и цели приводит к ослаблению воли, появлению чувства бесполезности и безысходности существования, то и, наоборот, активизация точек личностного роста станет позитивным волевым воздействием.
Воля – это область непрерывного действия. Открыть и укрепить потенциал воли поможет большой арсенал упражнений. От простых, постоянно выполняемых физических усилий – например, походов в горы, иных движений, восхождений, в которых присутствует некая конечная точка, пункт назначения (так происходит закалка духа через тренировку тела). До сложных упражнений, относящихся к системе психофизического саморегулирования, то есть таких, где применяется воздействие зрелого, подготовленного духа на собственную плоть. По сути, это обратный физической тренировке процесс, в котором объектом применения воли становится тело. «Твое тело во всех его клетках и органах есть орудие твоего духа!» – утверждал еще в XIX веке Прентис Малфорд, основоположник анализа отношения и взаимного влияния физического и психического начал. Его идея заключается в активизации описанного в прежних главах опыта визуализации, в научении себя поступать так же, как идеал.
Элементом тренировки воли может быть даже осознанный отказ от чего-либо, допустим, от пищи или привычных блюд, напитков. Например, Никола Тесла однажды решил отказаться от употребления кофе, приняв к сведению его разрушительное воздействие на организм. Тренируя и провоцируя волю, он в течение десятка лет периодически заказывал кофе, но не пил его, а лишь возбуждал себя его ароматом. Когда же он научился делать это совершенно спокойно, то вовсе оставил мысли о стимулирующем напитке.