Как это – видеть тебя каждый день
Шрифт:
– Но у тебя на глазах погибли твои первенцы! Как тебе удаётся так хладнокровно описывать подробности, ведь прошло совсем немного времени?!
– Я сильная. Я привыкла справляться одна. Я должна идти вперёд. Иначе я бы не добилась того, чего добилась.
И в этот раз я снова решил, что здоровье, а тем более смерть детей – это совсем не то, с чем можно шутить. И опять поверил.
В остальном всё шло прекрасно. Мы продолжали встречаться, гуляли, переписывались.
Как-то на выходных Марина намекнула, что хочет сделать сюрприз, и прислала адрес, куда мне предлагалось вечером приехать. Найдя нужное место, я обнаружил дорогой
Утром, проснувшись на моём плече и сладко потянувшись, Марина вдруг спросила: «А знаешь, что? Можно я подарю тебе подарок?», и достала из шкафа коробку с новым ультрасовременным ноутбуком. Я категорически отказался. Марина, пытаясь всучить мне коробку, рассыпалась в уверениях, что «для неё это ничего не стоит», «возьми, пожалуйста, мне будет очень приятно» и «обижусь, если откажешься». Я упирался. Она настаивала. Не дожидаясь завтрака, я ушёл с непонятным чувством неуместности и недосказанности.
Вскоре мы помирились и больше ни разу не возвращались к этой ситуации.
А отношения развивались своим чередом.
Близился Новый год. Марина захотела романтическое путешествие в заснеженную Карелию. Долго спорили, кто будет оплачивать. Она, как обычно, предлагала покрыть всю стоимость. В итоге договорились пополам.
Поездка оказалась просто сказочной. Нежность и секс тайком на полке под простынёй среди храпящих мужиков в купе. А по прибытии в Петрозаводск прямо у поезда нас встретили танцами и кружкой медовухи. Поселили в фешенебельном отеле в Кондопоге. Потом – незабываемая ночная поездка на снегоходах по зимней лесной тропе, когда в тишине падающих снежинок сквозь склонившиеся ветви деревьев проглядывает луна. И поездка на санях к Деду Морозу, с горячей сливовой наливкой и песнями у костра. И полёт на грохочущем вертолёте МИ-8 на остров, где стоит деревянный замок, выстроенный без единого гвоздя. И водопады в зимнем лесу, и поездки на собачьих упряжках.
Нужно отдать должное: Марина умела сделать красиво.
Правда, ближе к концу поездки она стала часто бегать в туалет и жаловаться, что её тошнит и рвёт. А спустя неделю после возвращения позвонила сказать, что беременна. Двойней.
И вот тут уже, несмотря на предшествовавшую романтику, моя наивная доверчивость, наконец, уступила доводам рассудка.
– А как ты узнала, что беременна? Мы же лишь неделю назад вернулись. У тебя не могло быть задержки.
– У меня тест положительный. Меня увезли по скорой на сохранение!
– Забрали со сроком в одну неделю?! (Тут я с трудом сдержался, чтоб не хмыкнуть в трубку.)
– А я врачу не сказала, какой у меня срок!
– То есть врач скорой помощи повёз тебя в больницу, не зная срока беременности? (Беседа становилась всё интереснее.)
– Ну да. Я кричала, что мне плохо и я могу потерять детей!
– Хм. Детей? А почему ты решила, что там двойня?
– УЗИ сделала!
Моё изначальное весёлое недоумение сменилось злостью и досадой: да за кого она меня держит? Какой такой специалист УЗИ на недельном сроке смог не то что увидеть плодное яйцо, так ещё и разглядеть двойню?
– Что ты молчишь? Ты нас не любишь? Мы тебе не нужны?
Тут вдруг мне вспомнилась и её вроде бы больная, но пышущая жизнелюбием сестра, и погибшие в аварии двойняшки. А теперь
Дальше стало понятно, что нет и не было никакой беременности. И болезней. И, вероятно, погибшей двойни. Как и следовало ожидать, мы в итоге расстались.
История закончилась.
Но оказалось, самое интересное было ещё впереди.
После расставания Марина начала заваливать меня сообщениями и звонками. В ход шли все доступные средства связи – СМС, электронная почта, социальные сети. Она бросалась из крайности в крайность: то слёзно просила возобновить отношения, то грубо оскорбляла, то угрожала уничтожить.
А потом мне вдруг позвонили мои родители, живущие в далёком сибирском городке, и рассказали, что вчера к ним в гости приезжала… да-да, Марина! Заявила, что она – невеста их сына. Видимо, раздобыла адрес, используя свои связи в паспортном столе. Привезла огромный букет цветов и дорогой кухонный комбайн в подарок. Мама растерялась, пригласила войти, предложила чаю. А отец, стреляный воробей, мгновенно оценил ситуацию, запретил матери принимать подарки и ушёл в другую комнату, демонстративно отказавшись общаться с Мариной. Немного посидев на кухне и натянуто перекинувшись парой фраз с мамой, псевдоневеста была вынуждена ретироваться.
На следующий день Марина позвонила и в слезах рассказала, что от переживаний ей стало плохо, отказали ноги, и её госпитализировали в местную клинику. На мой вопрос «куда?» она без запинки выпалила: «В больницу по улице Ленина, я не знаю точно, как она называется». Я предложил помощь, ведь мои родители живут как раз рядом с этой больницей, могут принести передачу. Марина после короткой заминки стала отказываться: «Нет, ко мне никого не пускают, и я не хочу беспокоить твоих родственников, я сама справлюсь, мне не привыкать, меня тут хорошо лечат». И пропала на несколько дней.
Но на этом осада не закончилась. Вернувшись в Москву, Марина пробовала разные методы. Пыталась манипулировать: зная о моей любви к эпистолярному жанру, предложила интересную подработку. С жаром поведала, как в своё время вела рубрику в журнале Cosmopolitan и по заданию редакции ходила в бар в обтягивающем красном платье, а потом написала статью от лица проститутки. Мне же обещала, используя оставшиеся связи в редакции, опубликовать в Cosmo любой мой материал. И несусветный гонорар. Уверяла, что я талантлив и просто обязан писать. Думаю, не нужно объяснять, что предложение оказалось полным враньём.
После бесплодных попыток достучаться Марина предупредила, что не может больше жить в городе, где всё напоминает обо мне, и поэтому уезжает. Далее последовали красочные письма с налётом грусти и обилием деталей: как она просыпается утром в новой квартире и что видит из окна, кого она встречает по пути на новую работу, как она общается с подчинёнными. Характеры, лица, темпераменты, архитектура зданий, погода, распускающаяся листва, оттенки кафеля на кухне – Марина писала обо всём подробно, сочно. Присылала мне СМС с нового, «местного», номера. Уже зная особенности её характера, я не поленился проверить IP-адрес писем и «новый» номер. Результат был ожидаем: Москва. Никуда Марина не уезжала. Без особой надежды я попытался её уличить, предсказуемо получив в ответ пространную историю о том, что она пользуется прокси-сервером, а телефон – корпоративный, с базой в Москве.