Как конь Серафим одержал победу над самим собой
Шрифт:
— Это другое дело, — согласился Зигфрид Брукнер. — Вот теперь бегите.
На счет «три!» был взят старт. Фьють, Аромо! Фьюить, конь Серафим! Вот они превратились в две маленькие точки вдали. Потом — в одну маленькую точку вдали, поскольку Аромо — не так ли? — намного меньше коня Серафима и скрылся из глаз быстрее его.
— Пока они бегают, мы вполне успеем поспать, — решил лев и стал было высматривать подходящее место, чтобы прилечь.
Вдруг Ватикоти воскликнула:
— Аромо уже бежит назад!
— Так
— Я же говорил, что он обгонит Серафима, как котенка, — радовался лев Зигфрид Брукнер.
— Но-но! — фыркнул Микка-Мяу.
Точка все увеличивалась.
— Этот Серафим только болтать горазд, — заметила Ватикоти. Однако к концу фразы голос кошки совсем стих.
— Но-но! — повторил Микка-Мяу.
А приближающаяся точка увеличилась уже до размеров кулака, потом до размеров арбуза, а потом уж стало совершенно ясно, что к ним мчится не Аромо, а конь Серафим.
Фьюить! И вот голубой чудо-жеребец примчался. Переведя дух, он отдал Микке-Мяу тисовую ветку.
— А Аромо? — спросил Зигфрид Брукнер.
— Я с ним повстречался, — скромно ответил конь Серафим, — он очень торопился.
Да, победа коня Серафима не вызывала сомнений. Заяц прибежал, высунув язык, только через полчаса. Уронив рядом с собой тисовую ветку, Аромо рухнул на землю.
— Ну ты, уф-ф… и бегаешь, уф-ф… — Он никак не мог отдышаться. — Как вихрь. Теперь я верю, что тебя никто не сможет обогнать.
Конь Серафим опустил голову, растроганный его словами. Но Зигфрида Брукнера растрогать было не так-то просто.
— Как это никто? — размахивал лев лапами. — Ха-ха! Ну, насмешил! И все из-за того, что Серафим обогнал какого-то зайчишку. Ничего, сейчас Ватикоти ему покажет!
— Я? — испугалась кошка. Бег отнюдь не был ее сильной стороной.
— Да, ты, — сказал Зигфрид Брукнер уверенно, подмигивая и делая знаки кошке.
— Но ты ведь сам видел, он как вихрь, — пыталась убедить его Ватикоти, но Зигфрид Брукнер, не дав ей договорить, стал что-то шептать кошке на ухо. А Ватикоти шепнула что-то льву в ответ.
Так лев с кошкой перешептывались некоторое время. Потом Ватикоти засмеялась: «Хи-ха», и Зигфрид Брукнер ей в ответ: «Хе-хе. Хи-хи-хе-хе!»
— Сейчас я тебе покажу, — сказала Ватикоти коню Серафиму; кончик ее носа лоснился.
— Да что ты покажешь?! — возмутился неудержимо мыслящий Аромо. — Ты и без соревнований не одолеешь весь луг с начала до конца…
— А проигравшему лучше помолчать! — оборвал его лев Зигфрид Брукнер.
Он и Ватикоти заговорщически усмехнулись друг другу.
Между тем от Микки-Мяу не скрылось то, что было причиной веселья льва и кошки. Но он промолчал.
Оба соперника взяли старт. Ватикоти
— Быстрее всех, ха-ха! Ничего, сейчас он увидит.
И тут, о чудо, на горизонте появилась, размахивая тисовой веткой, Ватикоти. Кошка бежала изо всех сил. Серафима же нигде не было видно.
— Ну, что я говорил, видите?! — сказал Зигфрид Брукнер. — Смотрите, смотрите! Вот она, победительница!
Однако в это мгновение вдали появилась крошечная точка. Кошке Ватикоти оставалось до финиша всего сто метров. Точка увеличилась до размеров арбуза — Ватикоти оставалось всего пятьдесят метров. Всего двадцать метров! А конь Серафим все ближе! Ватикоти оставалось всего десять метров, и тут — фьюить! Конь Серафим с тисовой веткой в зубах опередил кошку.
— Ха-ха-ха, — рассмеялся кот Микка-Мяу. — Первым пришел конь Серафим, второй — Ватикоти!
На этот раз конь Серафим не мог отдышаться довольно долго.
— А я и не знал, что ты так быстро бегаешь, — пропыхтел он, уважительно глядя на Ватикоти.
Кошка от досады прикусила язык.
— Каких-то нескольких шагов не хватило, — бормотала она.
А Микка-Мяу все смеялся и смеялся.
— Ах, вот в чем дело, — хлопнул себя по лбу Аромо. — А я-то чуть было не поверил, что Ватикоти бегает быстрее меня.
— Разве это не так? Ты пришел к финишу, считай, через неделю после Серафима, а Ватикоти он едва-едва перегнал! — закричал Зигфрид Брукнер.
— А ветки?! — возмутился неудержимо мыслящий Аромо.
Зигфрид Брукнер икнул:
— Какие ветки?
Ватикоти тоже икнула.
— Ты видел, Микка-Мяу? — кричал Аромо. — Видел?
— Видел, — смеялся кот. — Но смешнее всего, что даже так у них ничего не получилось.
Конь Серафим ничего не мог понять.
— Что такое? Что случилось? — спросил он.
Аромо подскочил к нему:
— А ты посчитай ветки! Сколько здесь тисовых веток?
— Раз, два, три, — сосчитал конь Серафим. — А где четвертая?
— Вот! То-то и оно! — кричал заяц Аромо. — Где четвертая?
Микка-Мяу лишь улыбался.
Наконец взгляд коня Серафима просветлел.
— А, я все понял, — сказал он.
А Зигфрид Брукнер и Ватикоти смотрели на них исподлобья.
Обман был раскрыт.
Кот Микка-Мяу, кстати, заподозрил все еще тогда, когда Ватикоти спрятала на груди тисовую ветку, которую принес Аромо. Он прекрасно видел, как кошка после старта, отбежав немного, вдруг легла в траву, выждала чуть-чуть и, достав тисовую ветку, побежала обратно. Ватикоти надеялась, что хитростью ей удастся победить коня Серафима. Она забыла, что конь Серафим — чудо-конь. Вернее, конь Серафим — чудо. Ну, то есть… А, ладно!