Как нашей стране доставались Победы
Шрифт:
– По какой причине меня срочно вызвали?
В ответ молчание.
– Скажите, кто меня срочно вызвал из партизанского отряда? Михаил Иванович Калинин?
И снова сопровождающие не проронили ни слова.
В центре Москвы автомобиль остановился. Майор спросил:
– Вам знаком этот дом.
Здесь должны жить мои братья.
– Сейчас мы вместе с вами пройдем в квартиру вашего брата Андрея Сергеевича и вы ему скажете:
– Я приехал с фронта и буду по делу в штабе партизанского движения.
– Почему мой брат должен знать о штабе фронта? Что за несуразица?
– Делайте, что вам говорят!
Так московские родственники
… «Виллис» остановился возле железных ворот. Они раскрылись. Внутри двора были здания серого цвета. В одном из них Александровский был заперт в одиночной камере.
Допросы вели разные следователи. Их методику ведения следствия красочно описал киносценарист и режиссер Валерий Семенович Фрид в своей книге лагерных воспоминаний «58 с половиной, Записка лагерного придурка» (опубликована в журнале «Киносценарии»). В 1944 году Валерий Семенович был осужден за антисоветские разговоры во ВГИКе (Всесоюзном государственном институте кинематографии) и отсидел 10 лет в северных лагерях. После отсидки окончил ВГИК, написал сценарии многих советских фильмов «Овод», «Экипаж», «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» и других. Привожу отрывок из его воспоминания о пребывании на Лубянке:
«На основании личного опыта я мог бы написать краткую инструкцию для начинающих следователей-чекистов «Как добиться от подследственного нужных показаний, избегая по возможности мер физического воздействия»:
Пункт I. Для начала посадить в одиночку. (Я сидел дважды, две недели на Малой Лубянке и месяц на Большой).
Пункт II. Унижать, издеваться над ним и его близкими. («Фрид, трам-тарарам, мы тебя будем судить за половые извращения». – «Почему?» – «Ты, вместо того чтобы е… свою Нинку, занимался с ней антисоветской агитацией»).
Пункт III. Грозить карцером, лишением передач, избиением, демонстрируя для наглядности резиновую дубинку.
Пункт IV. Подсадить к нему в камеру хотя бы одного, кто на своей шкуре испытал, что резиновая дубинка – это не пустая угроза. (С Юликом Дунским сидел Александровский, наш посол в довоенной Праге. Его били так, что треснуло нёбо).
Пункт V. Через камерную «наседку» внушать сознание полной бесполезности сопротивления… и т. д.
… Вообще-то на Лубянке били сурово. Я уже упоминал про треснувшее небо Александровского, соседа Юлика по камере. Двадцатидвухлетнему Юлику он казался стариком. На самом деле Александровскому было тогда меньше пятидесяти – об этом мне сказал недавно его сын. «Старик», кроме того, что был нашим послом в довоенной Праге, первым перевел на русский рассказы Чапека. Во время войны он оказался на оккупированной территории и выдавал себя за неграмотного крестьянина, чтобы не вызвать интереса оккупационных властей. Зато вызвал живейший интерес советских органов: его привезли на Лубянку, потребовали признаться, что сотрудничал с фашистами – и били нещадно. Скорей всего, это были несанкционированные побои, следовательский экспромт. (Да и самому Юлику следователь пару раз вмазал сапогом по ноге.) А на серьезную обработку резиновой дубинкой требовалась, говорили, санкция высокого начальства – и присутствие врача… Но кто за этим следил?»
Для Александровского санкции были выданы. Но кем?
В то время в СССР были три «Смерша» (ВИКИПЕДИЯ):
– Главное управление контрразведки «Смерш» Наркомата обороны (НКО) – военная контрразведка, начальник – В. С. Абакумов. Подчинялось непосредственно наркому обороны И. В. Сталину.
– Управление
– Отдел контрразведки «Смерш» Наркомата внутренних дел, начальник – С. П. Юхимович. Подчинялся наркому Л. П. Берии.
Все трое почти не соприкасались друг с другом. Может быть, только лишь во время рассмотрения следственного дела на заседании особого совещания. Да и особые совещания были у «Смершей» разные. Какой из них занимался Александровским? Судя по воспоминаниям Фрида – Бериевский. Делом агента «Байкал-60» Козлова занимался Сталинский «Смерш». Поэтому и стыковки между делом Александровского и отчетом Козлова о разведывательной работе в Борисове не было.
После Победы Козлов был переправлен из Франции в Москву. Там встретился со своей женой Евдокией Тимофеевной Вилковой.
Она приехала из Германии с чемоданом с личными вещами. Чемодан был с двойным дном – в тайнике лежали фотографии и документы о деятельности "Сатурна".
Вы представляете, какой богатейший секретный материал привезла для «Смерша» Евдокия! Он был передан в сталинский «Смерш». Конечно, бериевский «Смерш» его не получил.
Козлов, воспользовался чемоданом жены и тут же написал подробнейший отчет о своей работе. Помог удивительный тайник Евдокии.
Александру и Евдокии сталинским «Смершем» было приказано молчать. Александр нарушил молчание и получил срок – три года. Только с позволения министра государственной безопасности Андропова он разговорился. А Евдокия молчала до конца XX столетия.
Переместимся в 1944 год. В Москве, на улице Горького, в доме номер шесть изумительной красоты женщина читала письмо, доставленное из недавно освобожденного Харькова:
«Дорогая Кларочка! Как мы рады, что пришла наша родная Красная Армия!.. Представить даже не сможешь, как издевались над нами фашисты. Дочку твоего брата – твою любимую племянницу – в 1942 году эсэсовцы сожгли в душегубке…»
По щекам потекли слезы. Что такое фашизм, Клара представляла. С ними соприкоснулась еще в 1920 году в Берлине. Фашистские молодчики пытал прикончить ее мужа – представителя дипломатических кругов Советской России Александровского.
Достала из ящика письменного стола солдатский «треугольник»:
«Ваш муж просил меня написать вам, если я останусь живым и перейду линию фронта. С Сергеем я расстался в конце октября 1941 года. Мы попали в окружение. Разделились на группы, чтобы легче было пробраться к своим. Сообщите, пожалуйста, сумел ли Сергей выбраться из немецкого ада?»
Клара подумала: «Выбрался, мой Серж. Но где он теперь? Его видел брат Андрей. Но почему Серж пропал? Что ответить автору письма?»
… Придя в себя после пыток, на очередном допросе, Серж попытался приподнялся с каменного пола. Снова забытье. Когда очнулся, попытался вспомнить происшедшее.
… Дипломатическая служба в Чехословакии отошла в прошлое еще в 1939– ом году. Последующие пару лет – он простой советский гражданин. Утром на службе в юридической конторе его ждали простые советские люди с жалобами на притеснения на работе или с инцидентами на улице, или на вокзале, с квартирными грабежами… Александровский вникал в каждое дело, пытался разобраться согласно Римскому праву, изученному в Мангеймской торговой академии. Ему советовал его коллега-адвокат: