Как найти перо Жар-птицы. Декабрь прилагается
Шрифт:
– С тремя детьми и свекровью-чудищем поганым, – пискнула, кажется, Белюшка.
Мне так «тонко» намекают, что лучше отправиться с одиннадцатью мужчинами в неизвестность, чем попробовать сунуть свой нос в ближайшую деревню? По-моему, разницы особой нет. Да и не факт, что меня сразу не ухватят под белы рученьки и не поволокут в храм. Или где у них тут люди женятся.
– Пойдем, Дарьюшка, – сказал Март, вновь самым бессовестным образом влезая в мое личное пространство. А именно: приобнимая за плечи. – Терем у нас большой. Тебе место найдется. Правда, придется на санях прокатиться. Но ты ведь не боишься высоты, правда?
Высоты? Мне не послышалось? Но в чем связь?
Об этом
Мы шли по снегу, который словно сам по себе превращался в вытоптанную тропку. Еще недавно мне казалось, что снежинки лежат пушистыми, легкими сугробами. Но каждый раз я наступала на твердую землю, укрытую белоснежным ковром, по обеим сторонам которого высились деревья. По ним-то и скакали четыре неугомонные белки. Точно не оставят меня в покое. Я бы спросила у них еще раз, зачем здесь оказалась. Что нужно сделать. Увы… мне начинало казаться, что они не хотят говорить, только ли в пропавшем Декабре суть дела или нет. По всему выходило, что меня обманывают. Говорят не всю правду.
– А как быть с родителями? – спросила у Марта, так как он был ближе остальных. Я бы даже сказала – непозволительно близко. – Они будут меня искать, переживать. А если что-то случится?
– Об этом не волнуйся, – отмахнулся от моих слов парень. – После того, как поставленная перед тобой задача будет выполнена, ты вернешься в то же время, в какое и пропала. Лучше, конечно, чтобы в это время дома никого не было. Или хотя бы вблизи от тебя. Иначе потом замучаешься объяснять.
– Но как такое возможно?
– Это волшебное место, – продолжил объяснять Март. Остальные месяцы притихли. Просто шли кто где. Некоторые, например, продолжали идти по тропке, как Ян. А парочка полезли в сугробы, что-то выискивая под снегом. Никак подснежники искали.
Не сложно было догадаться, какое время года им покровительствует. Яркий зеленый цвет на одеждах говорил о том, что это Апрель и Май. Последнего мне, кстати, так никто и не представил. А он не торопился представляться. Точно как и его брат Апрель. А вот про Марта я такое сказать не могла. Этот на их фоне резко выделялся.
– Зануды, – словно прочитав мои мысли, сказал месяц. – И поговорить не любят. Не то что я. Поэтому, – он поиграл бровями, давая тем самым понять, что под словом «поэтому» он вообще подразумевает, – я смог целиком и полностью завладеть твоим вниманием.
За спиной хмыкнул Ян. Он шел за нами и точно прислушивался к разговору.
Никак не отреагировала ни на Марта, ни на Января. Мне по-прежнему казалось, что я сплю. Пусть часть меня и признавала, что все это реально. Вторая же полностью отрицала происходящее, склоняясь к тому, что таки да, это кома. Уже одно то, что я имею честь разговаривать с Январем, Мартом, Февралем, Июнем и так далее, говорит о том, что где-то что-то у меня куда-то не туда заехало.
Хотелось переключить свое внимание на что-то более реальное. Еще боялась лишний раз думать о родных, которые точно себе места не найдут, когда обнаружат, что меня нет. Но ведь мне сказали, что обратно я вернусь с разницей всего минут в десять. Плюс-минус особой роли не играет. Но стоит ли так слепо доверять тем, кому доверять совсем не хочется?
От мысленных метаний начала болеть голова. Пришлось заставлять себя не думать о плохом. Лес, окружающий нас, смог немного в этом помочь. Я на самом деле словно оказалась в сказке. Высокие, облаченные в снежные шубы, деревья. Под ногами вытоптанная тропинка. По
Но даже эта красота не смогла сравниться с той, что я увидела немногим позже. А именно – мы, после недолгой прогулки по тропке, вышли на большую поляну, на которой возвышался самый настоящий терем. Сначала мне показалось, что он создан изо льда. Однако, потом, приглядевшись, я поняла, что это просто искусная иллюзия, если можно так выразиться. Терем был деревянным. Шероховатости дерева были видимы через толстый слой льда, окутывающий жилище месяцев.
Зато рамы на окнах были вполне себе ледяные. Стекло же, наоборот, ничем не отличалось от вполне себе обычного, опять же, стекла. Крыша была голубой. То ли из-за того, что льда там было больше, то ли очередная иллюзия, плод моего больного воображения… Как знать? Если приглядеться еще более внимательно, то и витиеватый рисунок можно было рассмотреть. Он вился по рамам окон, словно плющ и переплетался между собой.
– Вот и наш дом, – указал рукой на крыльцо Март. – Сейчас перекусим. Ты согреешься. И я, так уж и быть, покажу тебе наших красавцев.
– Это каких? – полюбопытствовала я.
– Коней, разумеется, – хмыкнул месяц. – Статные, белоснежные, с серебристой гривой. Пока зима, все здесь напоминает лед и серебро. Но стоит наступить весне… Как лес заиграет более живыми красками. И лошади преобразятся.
– А как по мне, сейчас здесь очень красиво. – Сложно представить это место другим.
– Просто ты увидела его зимой, – снова напомнил об этом важном, как я считаю, факте Ян. Он подошел ко мне и встал сбоку. На своего брата (предположительно, само собой) смотрел так, что даже мне снова захотелось куда-нибудь провалиться или где-нибудь спрятаться. – Сейчас он на самом деле представляет из себя ледяной терем. А в марте вся эта красота начнет таять. Поблекнет.
– Ты на что намекаешь? – возмутился, собственно, Март. – Что я блеклый?
– Нет, – покачал головой языкастый, – я намекаю на то, что со вкусом у тебя явные проблемы.
– Да ты…
– Хватит спорить, – вмешался Февраль, с укором посматривая на Яна. – Нашли время. Лучше зайдем в дом. Девчонке нужно выделить комнату, накормить…
– Да спать уложить, – вдруг подал голос Май. А я-то уж было думала, что этот русоволосый и сероглазый красавец и слова не скажет. Впрочем, все месяцы здесь были по-своему красивы. И характеры имели такие, что и врагу не пожелаешь. Как, спрашивается, все в одном тереме уживаются?
Больше никто не проронил ни слова. Молчали, когда подходили к ледяному крыльцу, когда заходили в сам дом и шли дальше, в большую и светлую столовую. Как ни странно, внутри все было вполне привычным. Только на занавесках в столовой поблескивали снежинки. И скатерть, которой был застелен длинный стол, тоже радовала глаз снежным узором. Словно его скопировали с одного из окон. Но, как ни странно, сами окна были лишены узора. И это несмотря на то, что зима была вполне ощутимой, снежной и холодной. Да я пока от костра до терема шла, окоченела. И все чаще стала подумывать над тем, чтобы купить себе нормальный длинный пуховик. Какой толк в куртке, если она почти не прикрывает.