Как не прибить и не влюбиться
Шрифт:
– У него это семейная черта Мельгар, – завредничала я, но тут же была мысленно остановлена Кристиной, прикусила язык. Неприлично так, при посторонних.
– Вот о чем и шла речь, – рассмеялась тетя. – Но я с тобой согласна, Мельгары умеют быть невозмутимыми. Только выдержка Флорентинов тренировалась целыми поколениями, прояви ее во всей красе, пожалуйста. – Подмигнула она мне, и мы продолжили есть.
А после обеда в консульство начали прибывать люди. Я едва успела сменить платье на костюм, проклиная изо всех сил шерпов протокол. Не хотелось бы, чтобы кто-то ждал, пока я переоденусь. Ведь оказывается,
– Даже не думай, что ты сможешь расслабиться, людей много, и пусть прибывать они будут группами, но все равно это может занять не только день до вечера, но и, вполне возможно, часть ночи, – сказала она мне, записывая, что нужно добавить в комнату к приехавшим детям. С ними уже возилась Дани.
– Подумаешь… Точно в первый раз не спать пару дней, – хмыкнула я, и отметила детвору в списке.
– Скорее всего, не в первый, но тебе еще предстоит встреча со швеей, новое платье пошить за полдня не успеют, но переделать что-то из моего не ношенного – вполне времени хватит. Так что впиши в расписание примерки.
– У меня там уже наше с тобой исследование иллирийцев и звонок маме, – возмутилась я, втайне заранее ненавидя императорский двор вместе с бывшей карвахальской принцессой.
– Придется успеть все, вот, кстати, время до следующего магобиля из данжармерии можем потратить на твоих интересных пациентов, – стремительно вышла она из комнаты, и я, не теряя ни минуты, поспешила за ней.
Комната, где поселили «моих болезных» магов находилась буквально через дверь от моих покоев. При этом она была совсем не такая. Здесь из гостиной вело всего две двери – в две спальни, и у каждой была маленькая уборная с туалетом и душевой. Собственно, по этим двум спальням мужчин и разделили.
Первый, к которому мы вошли, обладал невероятно кудрявыми волосами, в которых явно преобладала рыжина. Он вообще был похож на нас с братом, вот только магическое зрение не обмануть, в нашем мире он был недолго. Я даже не знаю, как мы это с Филом определяли, но не ошибались ни разу. Хотя иллирийцы ничем от карвахальцев не отличаются, да и от обраксасцев тоже. В отличие от имперцев, этих можно сразу отличить не только по смуглой коже, как у южных жителей нашей страны, но и по разрезу глаз, они у них крупные, с внешний уголок сильно выше внутреннего. А еще, в основном жители империи являются обладателями черных грив с немного жестковатым волосом.
– Что задумалась? – пока я задумалась о внешности мужчины, тетя успела запустить диагностическое заклинание и нахмуриться. – Ты вообще ничего с ними не делала?
– Подпитывающее накидывала несколько раз. Нужно было лечить тех, кого я могла привести в чувство, – мне стало вдруг стыдно, что я не уделила достаточного внимания незнакомцу. – Времени было маловато…
– Эх, Фи. Хотя ты ни в чем не виновата. Действовала по ситуации, я бы на твоем месте тоже так поступила, сначала бы подняла на ноги тех, кого точно смогла поднять. Вот только эта конструкция мне совсем не знакома. Нужно тщательно скопировать и провести несколько экспериментов, в каком порядке развязывать нити, чтобы ни его, ни нас не прибило отдачей.
С этим в четыре руки мы справились достаточно быстро. Единственное, что смущало, так это то, что он сейчас выглядел реально как спящий человек, причем здоровый спящий. А вроде я питала обоих… Хотя может я и не заметила сколько отдала сил и им хватило для восстановления?
Во второй комнате все прояснилось. Здесь пострадавший был белее снега, конструкт заклятия вокруг него ломало под странными углами, а посиневшие губы скривились от боли.
– Это очень плохо! – воскликнула я. – У него даже волосы цвет меняют!
– Я такое в первый раз вижу, – замерла тетя, вместе со мной смотря, как молодой мужчина буквально за секунды седеет.
– Он умирает! – первый раз я смотрела на смерть по-настоящему.
Раньше, на заданиях я воспринимала ее как сопутствующий ущерб. Ведь из-за моей магии я не могу намеренно навредить человеку не несущему угрозы. И потому не было ни страха, ни переживаний, это то, к чему готовили всех стражей. Рано или поздно каждый из нас лишал кого-то жизни. Или нежизни. Так как последствия проделок неучтенных некромантов устраняли тоже мы. Сейчас же я смотрела на упрямый рот, чуть крупноватый нос и высокий лоб, спрятанный за спутанной челкой, и понимала, что ему я не могу позволить умереть. Почему? Ведь я его даже не знаю… И как его спасти я не знаю тоже.
– Нужно рвать заклинание, – тетя потянулась к нитям, но я ее остановила.
– Я вижу больше, мне проще, – она согласно кивнула, а я подошла вплотную к уже поседевшему мужчине. – Так, если дернуть это, – я порвала ближайшую нитку, и меня тут же шарахнуло разрядом. – Не в этом дело, – ладонь начала нещадно гореть, но я схватилась за следующую. – И не этом, – очередной разряд прошел через тело. – Тетя Ти, проследи за вторым, мне кажется, они синхронизированы, – стоило дернуть за третью, и моя челюсть клацнула от боли, – Так в чем же, шерп? – рассердилась я, обернула стихиями руки и ими разрезала всю конструкцию, которой был оплетен иллириец.
Словно десяток молний прошел через меня к нему и вернулся обратно, я не устояла, рухнула на него и отключилась.
Глава 11
Даже просто открыть глаза было тяжело и больно. Первый раз в жизни я ощущала, что у моего резерва есть дно, что оно вообще существует и как стихии извне, беснуясь и словно споря между собой, пытаются мне помочь. Ведь внутренние силы уходили на физическое восстановление. И вероятно, не только мое.
– Вам не кажется, что вы могли найти другое место, чтобы полежать? – подо мной раздался хриплый мужской голос.
– Да я из-за тебя чуть с жизнью не распрощалась, – едва ворочая языком, прошипела я. – Имею право лежать, где хочу.
– А я не собираюсь прощаться со свободой из-за распущенной девицы.
– Слушай, труп оживший, я тебя подняла, я тебя и упокою… Стой, ты кого распущенной назвал?
– В смысле «упокою»?
Он попытался пошевелиться, но дни без движения дали о себе знать и тело у моего подопечного явно было не гибче бревна, потому все попытки скинуть меня были тщетны, а я не хотела даже пальцем пошевелить. Но ровно до того момента, как в комнату вломились.