Как подскажет сердце

Линдсей Джоанна

Слуги суетились между тремя рядами столов, установленных посередине зала на подмостках. За двумя более длинными пировали воины, дружинники, пажи, рыцари и их оруженосцы, а также несколько дам.

На центральном месте за меньшим и более высоким столом сидел могучего сложения пожилой мужчина. Его волосы цвета спелой пшеницы были по нормандскому обычаю коротко острижены. В отличие от многих присутствующих он не носил бороды. Лицо, прорезанное глубокими морщинами, выдавало в нем человека с сильным характером. Несмотря на весьма отдаленное сходство с Роландом, Брижит

сразу узнала в нем Лютора, повелителя Монтвилля.

По обе руки от него сидели женщины. Одна из них — пожилая — явно приходилась матерью второй. Брижит сразу отметила их общие черты: одинаковые острые подбородки, узкие глазки и ястребиные носы.

Застолье было шумным, и никто не заметил появления новых лиц, так что Брижит представился случай разглядеть все как следует. Но долго глазеть не пришлось. Вольф издалека почуял собак, свободно бегавших в зале, и не успела хозяйка его остановить, как он угрожающе зарычал и набросился на ближайшую дворняжку. Остальная свора присоединилась к свалке, учинив сильный шум.

Щеки Брижит побагровели: ее любимец устроил такой скандал, что все присутствующие разом замолчали. Занервничав, девушка попыталась отозвать Вольфа, но Роланд остановил ее.

— Оставь в покое пса, Брижит. — Рыцарь явно развеселился. — Это его новая территория, и он правильно делает, что с ходу утверждает свои права.

— Но он меня позорит.

— Каким образом? — Роланд удивленно приподнял бровь. — Ты забываешь, что Вольф теперь мой.

Пусть покажет псам моего отца, что у них теперь новый вожак. Это как раз то, что в Монтвилле все хорошо понимают, — Что именно? Борьбу за первенство?

— Да.

— Здесь господин — твой отец, разве не так?

— Действительно так, — кивнул Роланд. — Но мне приходится бросать ему вызов, а не то он сам сделает это.

— Это просто неслыханно!

— Только не здесь, барышня. Лютор не понимает ничего иного. Он правит силой, как правили его предки, и считает, что если не одерживает верх над своими подданными, то не может возглавлять их. Всем должно быть известно, что он в состоянии победить своего собственного наследника.

— Но это же варварство! — воскликнула Брижит и тут же, взяв в себя в руки, добавила:

— И ты тоже варвар.

Роланд ухмыльнулся и заглянул в ее ярко-голубые глаза:

— А ты только что поняла?

В этот самый момент, на бегу разметав свои темно-рыжие кудри, к ним подскочила пышногрудая служанка. Брижит с удивлением глядела, как эта девушка обхватила Роланда за шею и звучно поцеловала его.

— Что с тобой? — надула губы девица, когда он освободился из ее объятий. — Почему же ты не поздороваешься со мной как следует, mon cher?

Роланд помрачнел:

— Амелия, то, чем мы прежде занимались наедине, ты зачем-то делаешь при всех. Где твой стыд, девушка? Летишь прямо на меня, опередив всех моих любимых родственников.

Амелия остолбенела, ее иссиня-черные глаза округлились от гнева:

— Все эти годы я ждала твоего возвращения.

Лютор все знает, и он не возражает.

— Что он такое знает? — спросил Роланд. —

Ты что же, рассказала ему о наших проделках? Неужели ты решилась опозорить своего отца, заявив публично О своем распутстве?

— Чего это ты на меня нападаешь? — вскричала Амелия. — Я никому ничего такого не рассказывала. Просто Лютор заметил, как я убивалась, когда ты уехал.

Ему это казалось забавным.

— Ну а теперь что он подумает, увидев твою наглость? А твой отец, который смотрит на нас? Черт тебя возьми, Амелия! — зарычал Роланд. — Я не просил хранить мне верность. Чего ради ты меня ждала? Я ведь никогда не обещал жениться.

— Но я думала…

— Ты ошибалась! — грубо отрезал он. — И сваляла дурака, когда решилась ждать и отказаться от женихов, которых мог подыскать твой отец. Тебе ведь было известно о моем намерении во веки веков сюда не возвращаться.

— О нет, Роланд, — затараторила она, — я всегда верила, что ты вернешься, и ты приехал.

— Довольно, Амелия. Меня ждет отец.

— Подождет! — Она перевела взгляд с Роланда на его спутницу, которая отошла в сторонку, не желая быть свидетельницей их разговора. — Ах, так вот оно что! — вскричала Амелия. — Ты уже успел жениться. Ублюдок! — выкрикнула она, и ее глаза почернели от ярости. — Вероломный кобель!

Роланд вдруг окаменел и совершенно серьезно поглядел на нее:

— Поберегись, женщина, не то почувствуешь мой кулак на своей спине, и потом мне придется убить твоего отца, если он вызовет меня. Не думаешь о себе — помни хотя бы о нем.

Темные глаза девушки мгновенно наполнились слезами:

— Как ты мог жениться на другой? Роланд раздраженно вздохнул:

— Да не женился я! И никогда не женюсь, потому что все вы одинаковые с вашим проклятым нытьем и скулением. Любая из вас способна вывести мужчину из себя. Я никогда не свяжусь с бабой, которую нельзя бросить, как только она забудет про свои заманчивые уловки и хитрости и превратится в обыкновенную ворчунью.

И Роланд пошел прочь, совершенно забыв о существовании Брижит. Она осталась в одиночестве и некоторое время недоумевала, что ей теперь делать. Но тут Амелия бросила на нее такой враждебный взгляд, что Брижит поторопилась догнать Роланда, Однако шла она с высоко поднятой головой, не удостаивая своим вниманием окружающих зевак. Ощущение полного одиночества испарилось, как только к ней присоединился Вольф, закончивший разбираться с последней из монтвилльских собак. Брижит почувствовала необходимость по крайней мере соответствовать царственному виду лохматого триумфатора.

Лютор Монтвилльский поднялся, увидев приближающегося сына, но это осталось единственным знаком внимания к приезду наследника. Брижит покоробила столь странная встреча отца с сыном. Лютор не улыбнулся, не произнес приветствия. Они стояли друг против друга с окаменелыми лицами, скорее похожие на противников, чем на родных людей, и тщательно разглядывали один другого, выискивая мельчайшие изменения, происшедшие за шесть лет.

Наконец хозяин произнес:

— Ты задержался.

— Меня задержали.