Как погасло солнце, или История Тысячелетней Диктатории Огогондии, которая существовала 13 лет 5 месяцев и 7 дней
Шрифт:
— Господин Попечитель, — докладывал Урарий. — Только что получен ответ Великих Диктаторий на ваше предложение собраться для перераспределения планет.
— Ну, ну?
— Категорически отказываются. Это, говорят, вопрос решенный и пересматривать его нет оснований. Как за Огогондией Солнце закрепили, так оно и будет.
— Эх, мне бы побольше бомб! Они бы, Попечители, со мной так не посмели разговаривать.
— Есть бомбы, Ваше Равенство. Самые модные, импортные. И продать их согласны.
— Так чего ж ты не покупаешь?
— Вот он, министр финансов, денег не
— Как не дает? — удивился Попечитель. — Ты что ж это, министр, человека обижаешь?
— Нет у нас финансов, Ваше Равенство, — прижал руки к груди министр. — Да неужели бы я на такое святое дело, как бомбы, денег пожалел? Ни одного игрека в казне не осталось, честное министерское!
— Интересная петрушка в Огогондии получается. Министерство финансов есть, министр финансов есть, а финансов нету?! Чем же твое министерство занимается?
— Государственные долги подсчитывает. Работы хватает!
— Вот и одолжите у какой-нибудь Диктатории требуемую сумму, — подсказал Урарий.
— Пробовал. Не дают. Колоссалия сама у Потрясалии одолжила. А Грандиозия из-за безденежья половину своей планеты Великании продала!
— Вот видишь. А мы можем Солнце продать, — предложил Попечитель.
— А кто его купит, Ваше Равенство, когда оно и так всем светит?
— Это он верно говорит, — подтвердил Урарий.
— Вы мне надоели! — грохнул по столу кибер. — Этот прав, тот прав… Никакой инициативы проявить не можете! Катитесь отсюда, я сам что-нибудь придумаю!
И исполняющий обязанности Великого Попечителя начал думать.
Нахмурившись, он шагал по своему просторному кабинету.
Торопливо листал и отбрасывал какие-то внушительных размеров книги.
Что-то подсчитывал на бумаге и, разорвав свои записи, снова думал и шагал, шагал и думал.
И внезапно предметы в кабинете сами по себе стали меняться местами. Ковер, оторвавшись от пола, всплыл к потолку, а свисавшая с потолка люстра, словно причудливое дерево, выросла из пола. Диван сдвинулся с места и на собственных ножках принялся шагать из угла в угол, иногда сталкиваясь с Попечителем, когда их пути пересекались, а иногда предупредительно уступая дорогу.
— Приближенный! — заорал кибер, и Урарий тотчас возник рядом. — Приближенный, я нашел выход! У нас будут деньги! Какая маленькая страна граничит с нами?
— Липеция, Ваше Равенство, — недоумевая, ответил Урарий.
— Липеция? Очень хорошо. Пиши: «Нота». Написал? Теперь с новой строки: «Попечитель Огогондии свидетельствует свое глубочайшее уважение Президенту Липеции и просит его принять во внимание следующее:
Учитывая, что на Липецию круглый год падают солнечные лучи и, таким образом, Липеция, по самым скромным подсчетам, потребляет не менее одного миллиарда киловатт-часов солнечной энергии в год,
а также принимая во внимание, что на основании исторического Соглашения Попечителей Великих Диктаторий Солнце, а следовательно, и солнечная энергия являются собственностью Огогондии,
Огогондия настоящим извещает Липецию, что последняя за пользование солнечной энергией обязана выплатить Огогондии миллиард иксов из расчета 2 игрека за 1 киловатт-час вышеназванной энергии». Написал? Я тебя спрашиваю, написал?
Но приближенный не мог ответить: потрясенный беспрецедентным требованием, он упал в обморок.
— Встать! — скомандовал кибер, и четкая команда заставила Урария мгновенно прийти в себя. — Пиши дальше:
«Деньги должны быть внесены в банк в месячный срок. За каждый день просрочки платежа будут начисляться пени в размере 0,1 % от всей суммы».
— Не станут они платить, Ваше Равенство, — осмелился сказать приближенный. — Такого еще не бывало.
— Заплатят. Я все продумал. Пиши: «Если же, господин Президент, Липеция в течение полугода долга не выплатит, Огогондия вынуждена будет сбросить на нее весь свой скромный запас ядерных бомб». Точка. «Обнимаю вас. Привет вашей супруге. Дино Динами».
— Бред! Типичный бред сумасшедшего! — радостно кричал, размахивая газетой, настоящий Дино. — Ни один нормальный человек не додумался бы выдвинуть такое нелепое требование.
— Да, мозг кибера явно не выдержал перегрузки.
Индекс логики вышел из строя, — подтвердил Котангенс.
— Представляю, как вся Аномалия хохочет над Огогондией! И тем лучше. Все поймут, что я не мог написать такого бредового послания! Все увидят, что здесь что-то неладно, и я вернусь к власти и сделаю тебя, кем ты только захочешь!
— Большое спасибо, Ваше Равенство. Но пока, умоляю вас, будьте осторожны. Не забывайте, что…
— Об этом не беспокойся. — И Дино тотчас снова превратился в робота и, тупо глядя перед собой, покинул процедурную, где происходил этот разговор.
— Господа Великие Попечители, мы собрались, чтобы немедленно решить, как нам следует реагировать на беспрецедентные и непонятные требования Попечителя Дино Динами — Так начал совещание в верхах Председательствующий Попечитель. — Я уверен, что обмен мнениями будет носить откровенный характер и пройдет в дружественной, теплой обстановке.
Участники совещания согласно закивали, и даже несдержанный Попечитель Колоссалии Отдай Первый изобразил на своем лице нечто среднее между улыбкой и нервным тиком.
Для обсуждения важных вопросов главам Великих Диктаторий отнюдь не нужно было съезжаться со всех концов Аномалии, они пользовались телевидением, и совещания на высшем уровне следовало бы скорей назвать телесовещаниями.
В главных резиденциях имелись специально оборудованные комнаты, в стенах которых каждый раз загоралось столько экранов, сколько стран принимало участие в телесовещании. Таким образом, любой участник совещания мог видеть на экранах своих коллег и решать с ними вопросы войны и мира, не снимая комнатных туфель.