Шрифт:
Валерий ВЕЛАРИЙ
КАК СДЕЛАТЬ НАСТОЯЩЕГО МУЖЧИНУ
Нитка с грузом из двух ластиков скользила вниз между прутьями балконной решетки. Грузик лег на острую щебенку. Витька Кочур оборвал нитку у самой катушки, зажал её в пальцах и осторожно поглядел вниз. Нитка белой чертой соединила битый кирпич на земле и балкон второго этажа. "Сейчас... сейчас... прыгну..." Но пальцы затряслись, и Витька едва не выпустил нитку. Сверху кирпичный щебень не казался большим и острым. До земли тоже было, по видимости, недалеко. Если повиснуть под балконом на вытянутых руках, то земля будет совсем рядом. Останется только разжать пальцы...
Витька вцепился в
Витька тяжко вздохнул и пошел в комнату. Вытягивая за собой нитку. Нитку он разложил в большой комнате от угла до угла, иначе она не помещалась. Измерил длину нитки сначала шагами, а потом большой отцовской линейкой. Это было то расстояние, которое ему предстояло пролететь от балкона до щебенки. Главное, вовремя подогнуть ноги и мягко спружинить. Лететь и пружинить почему-то не хотелось. Витька ходил взад-вперед вдоль нитки и обреченно размышлял. Как это так получается, что школа, о которой папа и мама говорили столько хорошего, в которую он пошел с радостью чтобы быстрее стать взрослым, вот эта школа доставляет столько кошмарных огорчений? Витька давно предчувствовал: однажды, в тот день, когда занятия начинаются не с утра, а позже, мама задержится где-то по своим делам, а папа не успеет на обеде заехать за Витькой, и у него останется одна дорога - через балконную решетку. Ведь опаздывать в школу нельзя!
Витька собрал в доме все бечевки и шпагаты, какие смог найти. Можно было бы пристроить к делу бельевую веревку, она длинная и крепкая, Витьку точно выдержит, он уже однажды покачался на ней. Но мама отругала его за это. Наверное, отругает и теперь. Витька пошел в спальню и отвязал наплечный ремень от игрушечного ружья.Подумал и прихватил перевязь от барабана. С сожалением посмотрел на телефонный провод. Потом разложил вдоль нитки бечевки и шпагаты и стал связывать их концы. А сам все думал и думал... Ведь странно! Папа обещает сплошные удовольствия, а на деле все наоборот.
Школа - это радость, говорил папа. И раз ты пошел в школу, то теперь я буду делать из тебя настоящего мужчину. Настоящий мужчина, понял Витька, это такая вершина совершенства, что только держись! От всего этого должно быть удовольствие выше крыши, а на деле?
По утрам отец доставал сонного Витьку из-под одеяла. Нет, начать надо не с этого. Сначала звонил будильник. В краткие мгновения страшного трезвона папа с мамой спросонья успевали увидеть столько кошмаров, сколько им не снилось за всю предыдущую жизнь. Папа прихлопывал будильник и шел к Витькиной постели. Витька, добытый из глубин бездонного сна, был как те удавы, что показывают в цирке: вялый, с полузакрытыми глазами, он медленно поводил из стороны в сторону свисающими руками и головой. Папа укреплял Витьку на ногах, а мама вскакивала и бежала на кухню, чтобы не видеть этой жути.
– Радость жизни каждого настоящего мужчины в том, чтобы преодолевать любые трудности во имя долга!
– так говорил отец, вставляя Витькины ноги в тапочки.
– Долг взрослых - классно делать свое дело. Долг маленьких хорошо учиться, чтобы...
– Чтобы потом хорошо работать!
– заканчивала мысль мама. И приказывала из кухни: - Поменяй ребенку тапочки, ты ему левую надел на правую ногу.
– Ты что, сквозь стены видишь?
– удивлялся каждый раз папа, и продолжал с того места,
Витька кивал. Трудно было понять - он кивает, соглашаясь, или у него голова прямо не держится спросонья.
– Точь-в-точь гипнопедия, - подавала мама голос из кухни, где она, борясь со сном готовила завтрак.
– Обучайтесь во сне вместе с нами! И вы узнаете, все, что вам не нужно!
Папа водворял Витьку в туалет и, прислушиваясь к журчанию, продолжал говорить, ведь если б он замолчал, то тут бы сразу и заснул под дверью:
– Сын, ты понимаешь, исполненный долг - это счастье. Это самоуважение. Это уверенность в себе... ну, ты понимаешь меня?
– он улавливал из-за двери туалета слабый вздох, тихое "Да..." и извлекал оттуда сына.
– До чего ты все правильно говоришь!
– поражалась мама.
– Как в учебниках!
– Зря мы, что ли, покупали все эти пособия по воспитанию детей? отвечал папа, заводил сына в ванную, ставил перед умывальником, а сам шел на кухню и выхватывал из-под руки жены первый горячий бутерброд.
– Ты на производственных совещаниях тоже так правильно говоришь?
– Нет, на производственных совещаниях я говорю про другое.
– Ага, взрослых людей ты не решаешься мучить, а маленького ребенка...
– Перестань!
– папа понемногу раздражался: он только что заснул, сидя на табурете, а теперь пришлось проснуться.
– Надо с юных лет закладывать понятия о...
Не договорив, он шел в ванную, потому что Витька очень долго оттуда не показывался. Там папу ожидало зрелище не для неврастеников. Мирно журчала вода. Из крепко стиснутого Витькиной рукой тюбика тянулась зубная паста. Другая Витькина рука независимо от Витьки водила в воздухе зубной щеткой. А Витька, опершись локтями об умывальник и свесив туда голову, сладко спал. Каждый раз, видя это, папа признавался маме:
– Одного не пойму. Почему он не падает?
Папу, как специалиста по облегченным конструкциям, очень занимало где Витька находит третью точку опоры?
Очень просто, сквозь сон размышлял Витька: если упереться лбом между холодным и горячим кранами - вот тебе третья точка опоры.
... Витька снова глянул вниз с балкона, и тут ему пришло в голову испытать прочность сплетенной веревки. Он привязал к ней портфель с учебниками и начал тихонько спускать этот груз на землю. Один из узлов не выдержал. Портфель вместе с нижним куском веревки грохнулся на щебенку. Веревка оказалась хилой. Витька посмотрел вниз и чуть не заплакал: теперь веревка сильно не доставала до земли. Но деваться некуда. Долг гонит Витьку туда, за балконную решетку. Иначе никто не будет Витьку уважать.
В конце второй недели мучительных Витькиных вставаний папа не выдержал:
– Хватит. У ребенка надо выработать условный рефлекс. Чтобы сам вскакивал, как штык. А иначе...
– А иначе мы погибнем, - печально закончила мама, и папа надолго умолк.
Не мог же он признаться, что Витькин рефлекс нужен самому папе. Долг долгом, но почему другим приходится страдать только из-за того, что маленький Витька обязан каждое утро исполнять свой долг перед обществом и семьею? Маме не каждое утро надо было выходить по делам. А отцова работа и вовсе начиналась через час после первого звонка в школе. Это ж сколько ещё можно было бы спать! И не думать о долге, чести, совести, мужестве, доблести и славе и о многих других ужасных радостях, которые приключаются с настоящими мужчинами наяву.