Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений
Шрифт:
Решающий штурм
Миновали 11, 12, 13 января. Прибывавшие одно за другим подразделения МВД, армии и ФСБ обложили село со всех сторон. Бывший сержант «собрал» вокруг себя элиту российских коммандос. В «икарусах», в заснеженных камышах да кустах дожидались приказа отряды службы безопасности президента Ельцина и отряд спецназа «Витязь», группы «Альфа» и «Вега», спецназ Северо-Кавказского военного округа, спец отряды быстрого реагирования (СОБРы МВД) из Москвы и Краснодара…
Всю операцию возглавлял заместитель министра внутренних дел генерал-лейтенант Голубец. Его фамилия, в отличие от Радуева, мало кому известна. Между тем без Голубца
На огневых рубежах не было даже карт местности. Согласованием частот связи офицеры соседних подразделений занимались разве что по собственной инициативе. Задачи ставились на пальцах — никто не позаботился изготовить макет Первомайского. Не потрудились даже выявить удобные для прорыва места в рядах осаждающих.
Полупьяное начальство облетело окрестности на вертолетах и доложило наверх о «тройном осадном кольце» да о том, что каждый метр вокруг села контролируется снайперами. Сам президент Ельцин продемонстрировал этот «контроль» по ТВ, весьма «художественно» изобразив прицеливание.
Приказы подразделениям отдавались, как правило, прямым текстом — о шифровке никто не позаботился. Между тем у Радуева имелись превосходные радиостанции «Моторола», и боевики всегда знали заранее, что предпримут федералы. Никто даже не догадался отключить подачу электричества в Первомайское, чтобы лишить боевиков возможности под заряжать батареи.
Штурм населенного пункта отчего-то был поручен спецназу, который натаскан на штурм транспортных средств и отдельных зданий. На обычные части — десантников, мотострелков, внутренние войска — была возложена задача прикрывать спецподразделения огнем.
14 января спецназ пошел вперед, однако неожиданно наткнулся на широкие арыки, о существовании которых без карт никто не подозревал. Коммандос ретировались чтобы подготовить форсирование водных преград.
Наутро бой начался с часовой артподготовки (3 противотанковых орудия) и авианалета (две «вертушки» Ми-24). Из боевиков практически никто не пострадал, зато несколько снарядов и ракет угодили прямехонько на позиции федералов.
Затем «Витязь» и СОБРы ринулись в атаку с северо-востока, а офицеры окружной бригады спецназа — со стороны Чечни. К этому времени радуевцы находились в окопах полного профиля, которые соединялись ходами сообщения с каменными подвалами ближайших домов. Штурм захлебнулся, когда чеченцы подбили ПТУРСами 3 боевые машины пехоты (БМП). Пушка еще одной БМП изначально была неисправна, но командиры зачем-то и эту машину пригнали к Первомайскому.
Захваченные у кизлярских вертолетчиков НУРСы пригодились Радуеву против вертолетов. Для запусков ракет находчивые боевики использовали автомобильный аккумулятор и обычную трубу (направляющую), на которой закрепили прицел, снятый со стрелкового оружия. Вертолет Ми-8, прибывший забрать раненых коммандос, едва не был сбит таким вот самодельным «пускачом». Командование решило возобновить штурм 16-го, и попойка разгорелась с новой силой.
Назавтра коммандос без больших потерь взяли внешнюю линию радуевской обороны. К вечеру к Первомайскому были переброшены батарея 122-мм гаубиц Д-30 и установки БМ-21 «Град»: у атакующих появилась наконец артиллерия! Благодарить за это следовало лично министра обороны Павла Грачева. Беспорядок в управлении войсками царил такой, что никто рангом пониже не смог обеспечить контртеррористическую группировку «богами войны».
Переночевав, спецназовцы отошли на полкилометра) чтобы дать артиллеристам пристреляться. Однако огневая подготовка не состоялась из-за плохой видимости. Спецназ вновь пошел на приступ и к середине дня 17 января овладел примерно половиной Первомайского. Вертолеты нанесли удары НУРСами, но при этом едва не угодили в один из СОБРов. Над селом впервые несколько раз показались штурмовики СУ-25, и впервые несколько залпов сделала установка ГРАД. Однако без поддержки армейских частей и эта атака захлебнулась!
Когда же она возобновилась, Радуев применил новинку — тяжелый пулемет, установленный на ГАЗ-53. Сделав несколько выстрелов, грузовик срывался с места и через минуту бил уже с другой позиции — и по спецназу, и по вертолетам. Применить против грузовика гаубицы федералам вновь помешала плохая видимость. Зато чеченским гранатометчикам она не была помехой. Не видя противника, но понимая, где именно он подбирается к селу, они били гранатами по соседним бетонным сооружениям так, чтобы поразить коммандос срикошетившими осколками. В решающем штурме 18 января генерал Голубец открытым текстом объявил по радио. Радуев тут же стал готовить давно намеченный прорыв. К ночи «комсомолец» собрал 250 боевиков и заложников на окраине села за насыпью, которая «смотрела» в сторону Чечни. Для прорыва он весьма предусмотрительно выбрал направление, на котором располагался стык дагестанских омоновцев и окружного спецназа. Опасаясь подхода боевиков со стороны Чечни, командиры этих подразделений вынуждены были часть сил перебросить на охрану своего тыла. Никаких резервов на случай прорыва федеральное командование не предусмотрело, и у радуевцев оказалось огромное численное превосходство.
Небольшую группу Радуев отправил атаковать блокпост у соседнего села совсем в другой стороне, и скоро там вспыхнул бой, который отвлек внимание осаждавших. Ночь стояла безлунная, беззвездная, но о подсветке Первомайского с помощью ракет и других средств высшие командиры не позаботились. О приборах ночного видения никто и не помышлял.
Для храбрости боевики выкурили по «косяку» анаши, Дали покурить и заложникам. В три часа радуевцы пошли на прорыв. Федералы заметили их лишь на расстоянии Менее 80 метров, ударили из автоматов, пулеметов, даже огнеметов «Шмель». Но беглецы ответили такой ураганной пальбой, что в порядках дагестанского ОМОНа образовалась брешь.
Уцелевшие радуевцы ринулись туда бегом вместе с заложниками, которых заставили нести привязанных к носилкам раненых и убитых. Никто не попытался залечь или передвигаться ползком. Когда спецназовцы отстреливали людей с оружием, на их место просто выдвигались новые Беглецов не остановило даже минное поле близ самого Терека. Под аккомпанемент взрывов и адских криков своих товарищей они перебрались по проложенному через реку газопроводу на чеченский берег — туда, где темнел спасительный лес.
Когда тусклое январское утро осветило поле боя, прибыло хмурое начальство. Насчитали 43 убитых боевика. Коммандос пленили 9 живых, включая двух смертельно раненых. Еще 30 человек сдались добровольно — измученные, голодные, обмороженные, без боеприпасов.
Генералы стали придумывать оправдание: каким образом террористам удалось уйти? Обратили внимание, что на многих трупах нет обуви. Вот, оказывается, отчего бег чеченцев был столь легок и скор: хитрецы бежали по снегу босиком. Такого даже в Кремле не могли бы предусмотреть! Эту версию и озвучили потом перед журналистами. Никому не пришло в голову, что обувь до прибытия высоких чинов поснимали сами поизносившиеся федералы.