Как стать царем
Шрифт:
Вот, наконец, я увидел, как вздымается в небо пыль от приближающейся армии. Вскоре появились первые кавалеристы. Они двигались медленным шагом, везли знамена. За кавалерией шла пехота.
Я наблюдал за движением врага в подобие подзорной трубы, которую конфисковали во владениях бывшего новгородского градоначальника. Пехотинцы топали тяжело, хмуро чеканя шаг. Колоны оказались не стройные — переход длительный, некоторые из солдат хромали. Они проделали длинный путь, и сейчас, похоже, мечтали только об отдыхе.
И тут я рассчитал верно, войско Шогу должно вступить в первый
— Лиха беда начало, — сказал я сам себе. — Военные приключения продолжаются!
Подготовленный нами якобы конный разъезд повстанцев сделал вид, что нарвался на бойцов войска Шогу, сильно испугался и во всю прыть рванул наутек. Мои всадники поскакали напрямик к засаде. Знатный военачальник Шогу зычно что-то проорал. Его кавалеристы ринулись за нашими, пехотинцы ускорили шаг.
Наши ребята проскочили по узенькому замаскированному мостику через овраг. Мостик обрушился, и красавец-скакун вместе с первым вражеским всадником полетел в углубление. За ним сразу упал второй, третий, четвертый…
Лошади завалились на острые колья и серпы, выплескивая из тела фонтанчики багровой крови.
Сражение началось по запланированному сценарию: конники помчались вперед, но нарвались на замаскированный и углубленный овраг с врытыми внизу заточенными кольями и другими поражающими элементами. Всадники падали, а вслед за ними скакали другие. Задние напирали на передних, сталкивая их в овраг, который наполнялся окровавленными бойцами и перепуганными, в основном тяжело ранеными лошадьми. Некоторые копошились и пытались выбраться, но на них падали новые всадники. Стоны, вопли, грохот, растущий курган кровавых тел.
Тех, кому удалось все же перебраться через трупы и преодолеть препятствие, стрельцы из засады встречали убийственным огнем из мушкетов и луков. Стрелы вонзались в незащищенные части тел бойцов неприятеля.
Многочисленная кавалерия Шогу несла огромные потери. Но горячий и гордый полководец далеко не сразу отдал приказ остановиться и перегруппироваться. Только когда ров был почти полностью завален телами, напор неприятеля ослаб.
Я находился в засадном полку и руководил операцией. Мы нанесли врагу существенный урон и быстро вернулись в крепость: не стали ждать, когда Шогу поймет, в чем дело и обойдет овраг и волчью яму.
После того, как погибла значительная часть кавалерии, войско неприятеля сникло. Противник оказался весьма хитрым. Не очень-то хотелось сразу идти на штурм крепости, в которой скрылся засадный полк. Это новые потери.
Шогу решил осмотреться, он считал себя непревзойденным полководцем, хотя ранее проводил только учения, а реальных боевых действий не вел, занимался лишь разгоном протестных митингов. Военачальник должен был как можно скорее вернуться к другу Нитупу с победой. Однако «раздавить» повстанцев сходу не получилось, а потеря кавалерии спутала карты. И Шогу теперь задумался: не устроить ли блокаду крепости и попросить у Нитупа еще подкрепление.
Хотя войско неприятеля все еще немного превосходило численностью защитников крепости, был отличный шанс не только устоять, но и нанести противнику сокрушительный удар.
Чтобы
Полководец решился на штурм, он не знал об истинном количестве ожидающих его повстанцев и о приготовленных ими «гостинцах».
Большая часть освободительной армии — мужицкое ополчение с косами и вилами. Но с ними сам Алексей Освободитель, чья слава уже гремела по Руси! Простые крестьяне и бывшие рабы были готовы умереть за свободу.
Я обратился к ополченцам с краткой, но зажигательной речью. Напомнил, что нас поддерживают боги, все предыдущие бои мы выиграли. И будем выигрывать во имя справедливости и истинной веры!
Взволнованная патриотическая речь, как обычно, произвела впечатление на повстанцев.
Мы были готовы к штурму. И не ошиблись в своих ожиданиях. После дневной осады Шогу приказал идти на стремительный ночной приступ. Речь шла о его престиже. Забили барабаны, зазвучали мощные горны.
В начале штурма в ход пошли многочисленные лестницы и крючки. Вояки хотели в темноте забраться на стены крепости в нескольких местах одновременно. Но погода благоприятствовала обороняющимся. Как только люди Шогу пошли на штурм, легкий дождик прекратился, а из-за туч вышла яркая луна. Похоже, я не ошибся, боги опять симпатизировали нам! И это придало уверенности и мне, и моим бойцам.
Дежурные стрельцы находились на стене, они встретили противника легкой разминкой: меткими выстрелами со стены из луков. Стрелы сверху пробивали головы и незащищенные места пехотинцев. Большинство солдат не имели доспехов, они лезли налегке.
У мужиков из ополчения получалось рогатинами сталкивать некоторые лестницы с идущими на штурм солдатами, которые с воплем попадали на землю.
Не смотря на потери, штурмующих воинов становилось все больше. Когда они стали приближаться, я спокойно приказал находившимся в разных местах стены мужикам:
— Подожгите смесь смолы, угольной пыли и масла, лейте им на головы — пусть загорятся.
Все было подготовлено заранее и поднято на стену. Жгучая смесь, вылитая из бочек, произвела эффект. Атакующие загорались живьем. Передние попятились назад, они натыкались на лезущих вслед за ними солдат. И все вместе падали с лестниц.
Длины у некоторых лестниц, заранее приготовленных солдатами Шогу, не хватало для того, чтобы достигнуть вершины стены. Высота у крепости изрядная. Но те немногие, кто смог все же залезть на стену по приказу командующего правительственного войска, были встречены острыми топорами, копьями, косами: ополченцы-мужики контролировали каждый метр стены.
Однако воины Шогу, несмотря на громадные потери, все лезли и лезли. Сверху на них продолжали литься расплавленная смола и крутой кипяток. Ошпаренные солдаты по-прежнему оглушительно и испугано орали. Их сбивали копьями, в них почти в упор палили из мушкетов и луков.