Как стать плохим
Шрифт:
Я удивился еще больше родителей. Мама с папой смотрели на меня, ожидая объяснений. А что я мог сказать? Я влюблен в ненормальную.
Наутро мы с Каро позавтракали в кафе у Джеффа, разглядывая дымящиеся останки того, что было моим домом. По всей улице валялись черные обрывки драгоценных книг.
Каро старалась меня подбодрить. Она как раз жевала мелба-тост[1].
— Знаешь, что этот бутерброд придумала Нелли Мелба, когда случайно попала трусами в тостер?
— Знаю, — мрачно кивнул я. — Слышал.
— Помню, отец про бомбежки рассказывал, — говорил он. — Люди в одночасье все теряли. Ужас.
За картошкой с грибами и беконом Каро снова заговорила о свадьбе:
— За последние двадцать четыре часа столько всего случилось. Кошмарные сутки. Отец не умер, ты всего лишился. И я подумала: Как от этого уйти? Как превратить кошмар в нормальную жизнь? Выход есть. Нам надо пожениться.
— Значит, ты меня любишь?
— Не буду врать. — Каро дернула плечами. — Я не уверена, что вообще кого-то люблю. Впрочем, из всех, кого я знаю, ты мне наименее противен.
— Ах вот как. Ну спасибо.
— Надо попробовать. Может, повезет.
— До сих пор нам не очень-то везло.
— Ты не хочешь на мне жениться?
— Хочу, — возразил я, — хочу. Просто, знаешь ли, перед помолвкой принято ставить жениха в известность.
В четверг Каро отказалась вставать. У нее в голове не укладывалось, что через двадцать четыре часа родной отец вычеркнет ее из завещания. В моем сердце радость тесно переплелась с ощущением, что мир — комок зловонных испражнений.
Девушка, которой я восхищался со школы, решила стать моей женой. С другой стороны (и эта сторона здорово меня смущала), я потерял жилище и заработок. До тех пор, пока страховая компания не осчастливит меня выплатой, я был лишен средств к существованию.
Я сидел в гостиной и слушал, как над домом гудят самолеты, когда зазвонил домофон.
— Здравствуйте, можно мисс Бигун? — услышал я мужской голос.
— Тут таких нет, — ответил я.
— Она здесь больше не живет? — Посетитель явно расстроился.
— Нет.
У телефона громоздилась кипа счетов и повесток, адресованных либо некой Иви Бигун, либо особе по имени Чайл Конкарн. Все ясно. Каро урок не пошел на пользу, она продолжала оформлять кредитки на чужое имя — просто потому, что ей это удавалось.
Я подошел к окну и посмотрел на визитера — для судебного пристава он был староват. Несколько минут он топтался у дома, напряженно вглядываясь в окна, потом сел в машину и уехал.
У меня зазвонил мобильник. Я взял трубку.
— Мистер Мэдден? — Голос звучал сухо и официально. Звонивший представился детективом Флеттом. У него ко мне несколько стандартных вопросов по поводу пожара. Смогу ли я сегодня подъехать в участок?
— Что случилось? — поинтересовался я.
— Будет лучше, если мы поговорим с глазу на глаз, —
— Для кого лучше?
— Для всех.
Я приехал в Ричмонд и зашел в полицейский участок. Когда я сказал дежурному, что ищу Флетта, меня попытались удержать.
— Он очень занят. Подождите, вас вызовут.
— Вы не понимаете, — настаивал я. — Мистер Флетт сам мне звонил. Он меня ждет.
У кабинета образовалась очередь: несколько наркоманов и псих, у которого украли велосипед. Я не сразу понял, что он сумасшедший.
— Я ехал через ботанический сад, — рассказывал он мне, — ко мне подбежал парень, столкнул меня с велика и уволок его.
— Запомнили вора?
— Да, это был кентавр.
— Наполовину человек, наполовину лошадь?
— Именно.
— Кентавр уехал на вашем велосипеде?
— Не смешите меня! — В голосе психа прорезались нотки раздражения. — Как он мог на нем уехать? Он его толкал. Вы видели, чтобы кентавры на велосипедах катались?
Наконец белобрысый полицейский вызвал меня в отдельную комнатку. Это и был детектив Флетт. Я ему улыбнулся, но ответной улыбки не получил. Он даже руки мне не подал.
Флетту было лет тридцать, однако глаза оказались старческие и мертвые. Белая рубашка пропиталась потом, галстук свободно висел на шее, а ширинка была расстегнута. Про ширинку я говорить не стал, чтобы ненароком его не обидеть. Как правило, люди не любят, когда кто-то обращает внимание на их маленькие недостатки.
— Вам, наверное, будет интересно узнать последние данные о пожаре, — начал он так, словно обращался к закоренелому преступнику.
— Я слушаю.
— Больше всего похоже на поджог.
— С чего вы взяли?
— На пепелище мы нашли остатки «Домашнего полена».
— Это еще что такое?
— Растопка для ленивых. Людям, у которых в доме камин, иногда трудно его растопить, понимаете? А с «Домашним поленом» все просто. Его выпускают «Брайант энд Мэй», они еще спички делают. В сущности, «Полено» представляет собой бревно, покрытое легковоспламеняющейся смесью. Продается в специальной бумаге. Поджигаете бумагу с одного конца — и дело сделано. Похоже, наш преступник поджег такое бревно и кинул его вам в окно. Пожар гарантирован. О книжном магазине и говорить нечего.
— Черт, — не удержался я.
— Прошу прощения? — Похоже, моя несдержанность задела детектива.
Я постарался взять себя в руки и рассказал ему про письма с угрозами.
— У вас они сохранились? — спросил Флетт?
— Да.
— Можете мне переслать? Возможно, нам удастся узнать, откуда их отправляли.
— Значит, кто-то и впрямь меня ненавидит… — Я не задавал вопрос, все и так было предельно ясно.
— Похоже на то. — Кажется, Флетт не особенно удивился. — Как вы думаете, кто бы это мог быть?